Лошадь ужасная длиннокопытная - это явно какой-то ярмарочный уродец.

а рыба с человечьим ртом еще страшнее.

Мне кажется, что это акула.

Ну, там же написано -- monstrificus longicornipes (уродливая, длиннорогоногая). Только, как понятно, это не Equus. Скорее, уродливая корова :)

Мне очень индюк понравился....

мне выражение филина

У-ху!

рыба, судя по окраске - радужная форель, а по выражению лица - ослик.

форель? совсем не признал.

По жаберным щелям и по хвосту - готов поставить на акулу.

угу. кистеперую. открытие века - альдрованди знал латимерию

Есть совершенно потрясающая книжка, как её открывали (латимерию, в смысле). Это детективная история просто - с засаливаем, угоном судов и самолётов, нелегальным пересечением границ... Хотела её перевести, но кто-то сказал, уже была такая книжка (не эта). Не знаю, такая ли захватывающая.

сейча не помню. Когда-то я слышал куски этой истории открытия - но забыл почти всё. а книгу не читал - ни ту, которую не перевели, ни ту, которая где-то есть. Или читал? Что-то помнят руки - держали, мол... Эх.

Это ничего, могу напомнить. Только будет длинно, как всегда. Ну, бумага терпит. Может кому-то ещё интересно. История такая.

В 1938 г. Джеймс Смит, южноафриканский ихтиолог, опознал древнюю рыбу по чучелу в местном музее (раньше никто не догадывался, что это она). И объявил рыбу в розыск. Вскоре ему прислали фотографию местного рыбака со свежепойманной латимерией, но Смит увидеть её не успел, т.к. был в отпуске, а у рыбаков не было формалина, и рыба сгнила.

И вот после этого он её искал 14 лет. Везде-везде искал вокруг Африки, кроме Коморских островов (это немного кверху от Мозамбика). Сам он на Коромские острова почему-то поехать не мог, но однажды встретил одного коммерсанта в белых парусиновых штанах и с тонкими усиками, настоящего короля-и-капусту по имени Эрик. Этот Эрик был авантюрист и завёлся от рассказа Смита о таинственной рыбе. Он сказал Смиту: "Я тебе эту рыбу найду", а Смит посмеялся, потому что уже 14 лет искал и не находил. (А пока писал книжку "Рыбы Южной Африки", в которой восхвалял Южную Африку и её рыб. Это важно!).

И вот коммерсант Эрик полетел на Коморские острова по своим капустно-королевским делам, но вслед за собой отправил по морю огромный бак с формалином на всякий случай -- вдруг найдёт эту рыбу и выиграет спор со Смитом. На островах он первым делом расклеил объявление, как для преступников: с фотографией рыбы и вознаграждением в 100 фунтов за её поимку (огромная сумма по тем временам). Понятно, не прошло и недели, как ему эту рыбу принесли за такие деньги-то и... всё началось по новой. Оказывается, Смит снова уехал в отпуск, про рыбу ему не сообщить, а формалин ещё не дошёл! Читать это совершенно невозможно, потому что эта история происходит заново уже со второй рыбой, которую искали 14 лет (!), так что читаешь и думаешь: "Опять, что ли?! Ну нельзя же быть такими идиотами!"

Но всё-таки Смит получил, наконец, телеграмму от Эрика: "Поймал! Приезжай скорее!" (перевод буквальный). Но что толку? По морю долго, а с самолётами в Южной Африке (50-е) тогда было ещё хуже, чем с холодильниками -- только у военных и у правительства, и всё. Коморы -- французская территория, военный самолёт без разрешения не посадишь. А госслужащие все разъехались, потому что... Рождество! Неудачи одна за одной! Смит так и говорил: "Ну что ты за рыба такая?! Ну как тебя угораздило пойматься под Рождество!"

Приходит вторая телеграмма от Эрика: "Французское правительство Коморских островов хочет рыбу себе. Без тебя отнимут. Срочно вылетай, гниёт!".

Жена Смита, Марджори Куртене-Латимер (http://bio.1september.ru/articlef.php?ID=200403306), в честь неё эта рыба и названа шлёт телеграмму Эрику: "Рыбу засолить со всеми потрохами!" Как селёдку. Любая наша женщина сразу бы ему это сказала, но это -- Южная Африка. Там ничего не солят и ничего не закатывают. Трагикомизм ситуации всё-таки поражает. XX-й век. Человек в парусиновых штанах солит уникальную, древнюю, музейную рыбу, чтобы сохранить её для потомков...

Тем временем, вернувшийся из отпуска Смит, ночью звонит премьер-министру Южной Африки, чтобы тот дал ему гражданский самолёт срочно лететь на Коморские острова. Но премьер-министр спит, а жена ради какой-то латимерии будить его не хочет (невелика рыба).

Смит в отчаяньи: он и так боялся звонить премьер-министру, потому что тот -- француз и очень не любит англичан, а вдобавок ещё и католик и очень не любит Дарвина с его эволюцией, а латимерию все газеты называли "звеном в эволюции". Но оказалось, что премьер-министр читал книжку Смита "Рыбы Южной Африки" и она ему понравилась! Поэтому, когда его случайно разбудил звонок и жена сказала, что звонил Смит, он сразу Смиту перезвонил и дал ему самолёт.

Дальше всё как у Чуковского в "Айболите": глубокая ночь, страшная буря, неизвестный маршрут без посадочной полосы и без коморской визы, а в чемоданчике -- спасительный запас формалина. Ну, посадили кое-как. Не успел Смит выйти из самолёта, как Эрик ему даёт фрак, чтобы немедленно, как Чацкий, ехать к губернатору острова на бал. (Оказывается, французский губернатор согласился не отнимать рыбу, но устроил из этого большое политическое шоу, мол, у нас на островах сделана находка века и всё благодаря мне, губернатору).

Пришлось идти на парти, а к рыбе его так и не повели. Долго он там, конечно, не выдержал: напился, стал ругаться, бить посуду и убежал к рыбе в садок прямо во фраке. Дальше идут строки евангельского напряжения: "стал на колени и нежно гладил её... слёзы падали на руки и не было стыдно..." (перевод буквальный из дневника Марджори)

Корочу, латимерию он у французского губернатора в тот вечер просто... украл. Обмазал её формалиром, сел на самолёт -- и улетел. Привез её в ЮАР, написал про неё в газеты и хотел работать дальше, но французы разозлились, что рыбу увезли без пиетета и самолёт иностранной державы посадили без разрешения (вдруг вспомнили о визе) -- и запретили Смиту возвращаться на остров. Ещё сказали, что теперь вообще никто, кроме французских учёных, к изучению рыб-латимерий допущен не будет. А она только там и водится. Такая вот поразительная политика: казалось бы, открытие, объединить научные силы планеты -- так нет, французские учёные, и всё тут.

Сейчас латимерию, конечно, изучают. Но если её ловят, она сразу умирает: несколько часов, и всё. Даже если не вынимают из океана, а просто большую клетку ставят вокруг. Всё равно несколько часов. Выяснилось, что это очень нервная рыба, она умирает от стресса. Она потрясающая. Невозможно представить, что ей столько лет, что кто-то такой древний живёт на Земле. Нужно было из неё сделать священное животное, как кошка в Египте и корова в Индии, а не ловить. И так за все эти годы поймали всего 150. Эту книжку по дневникам Марджори Латимер мы читали в 2004 году. Это был год, когда Марджори умерла, ей было 97 лет.

(кажется, ещё продолжение будет)

О происхождении названия латимерии -- Coelacanth. В словаре написано: от греч. koilos, пустой + akantha, позвоночник. Мол, у латимерии пустой позвоночник. Но есть и другая версия.

Койлос по-гречески означает не только "пустой", но и глубокий, укрытый в глубине: койлос ходос -- дорога в лощине, койлос потамос -- река в ней же (а в реке речная лошадь, хиппос потамиос -- гиппопотам, aka бегемот), койлос лимен -- лиман защищенного типа. С кантом совсем непонятно. Более или менее подходит только кантарос -- какой-то жук, но может быть и рыба.

Так что, скорее всего, "скрытая рыба".

Тем более, что с этим койло- интересная штука. По-русски оно то остается койло-, то превращается то в цело-. Например, койлонихия (ложкообразные ногти), но целом (мешок такой в зародыше). Это вот из-за чего. У краснорожих ... римлян не было буквы "k", точнее была, но они ей не пользовались. Поэтому греческую букву "к" они писали как "с", а писать приходилось часто, поскольку слов у них тоже особых не было и они все тырили у греков. Читали же они эту букву по-своему, то есть в зависимости от следующих букв. Другие буквы они тоже корежили как могли. Например, дифтонг "ой" у них получался "oe", то есть "о" с оттенком "ё". И вот, стало быть, койло- превращается в coelo-. Такая же штука с кефале (голова, череп): поскольку "c" перед "e" читается "ц", то в латыни он превращается цефал- (отсюда энцефалит). Но если греческое слово пришло к нам прямо, не побывав в латыни, то сохраняется "к": шаланды полные кефали. (Кефаль, стало быть, -- рыба-голован, хотя вроде бы и не такая уж головастая.) Что касается аканфа, то это в первую очередь не позвоночник, а шип, колючка -- отсюда растение акант, акантоциты (шипастые клетки), акантоцефалы (шипоголовые червяки). Позвоночник же главным образом спондилос (а то ли спондилон). Так что мои соображения насчет потаенной рыбы рано сбрасывать. К тому же у целаканта не полый позвоночник, а просто нет позвоночника, а есть хорда. Но так очень многие устроены, довольно странно так называть именно эту рыбку. Уж лучше бы подоихтус -- ногастая рыба. Интересно еще, что одни пишут целакант (цел + акант), другие целокант
(цело + кант). Первые, стало быть, стоят на той же точке зрения, что и словарь, а вторые -- на моей точке зрения. К ним относится, например, автор "Зоологии позвоночных". В общем, темное дело.


Возникает естественный, хоть и второстепенный, вопрос: откуда я это всё помню и знаю? Ответ прост: многое обговорено и записано.

И всего только две вещи наполняют меня священным ужасом перед загадками мироздания - первая - это как Вы в самом деле всё это помните, и записываете, и ориентируетесь стилем вольным и прохладным. а вторая - почему из всех древних зверей выжила только рыба нервная и находящаяся в вечном стрессе? Тупые силачи вымерли, и юркие хватачи вымерли, и пролазливые гадины вымерли, и добродушные травники, и слепые пятачи - все вымерли, и только самая пугливая из рыб, от веку опасающася в своих глубоких водах формалина и всплывающая к ночной луне только раз в жизни под Рождество - только эта нервная оказалась самой жилистой.

Всё просто. Лучшие разговоры ведутся на письме и потом хранятся много лет, не искажаясь и не стираясь, как это бывает с памятью. Вольный и прохладный стиль в ч. 3 не мой, а собеседника (я не читаю "Зоологии позвоночных"). Вам, наверное, встречались люди, которые вечно ноют, плачут и жалуюся на здоровье. По странным обстоятельствам, такие обычно живут дольше всех.

Вы знаете, может быть, я где-то это читал. Или сам придумал. Нервные и мнительные часто долго живут. То есть нервность -- что-то типа вакцины к большим стрессам. Моя гипотеза: латимерия не нервная! Толстокожая, в каком-то смысле. (Черт, возможно я запутался.)

Каллоринх отряда химер.

Альдрованди даже вполне точно его нарисовал:



http://en.wikipedia.org/wiki/Callorhinchus_callorynchus

А что это за дама-индианка?

не знаю

Может, и амазонка (которые на берегах Амазонки, в честь них и названной). Как раз век мореплавания и открытий. На картинке написано: "homo sylvestris", т.е. человек леса + Indutus (?), т.е. Индия, в которую эти мореплаватели и плыли. Многие писали о племени женщин-войнов, обнаруженных среди диких индейских племён: Колумб, Ореллана, Ралли. Может быть, поэтому её так развернули стыдливо от зрителя -- ведь больше всего этих путешественников потрясало, что там все голые ходят (на Багамах, в Новой Зеландии и в других местах).

Забавнее, что она -- пернатая.

Это как раз подтверждает мою гипотезу. Красный ара. Ощипывали, как кур, и делали парики.

У змей почему-то многожильные языки, а у женщины мужская попа.

вот. слаб был Альдрованди в женской анатомии.

Теперь понятно, откуда конкретно ноги растут у Codex Seraphinianus.
J_S

А что за змеюшки -- одна с рожками, а другая, вроде такая же, но без рожек?

Vipera ammodytes
http://en.wikipedia.org/wiki/Vipera_ammodytes