«ВТОРАЯ МОЛОДОСТЬ» МОСКОВСКОГО ИМПЕРИАЛИЗМА
Москва, наглотавшись нефтегазовых допингов, похоже, переживает «вторую молодость» своего империализма. Наследница Золотой Орды угрожающе трясет жировыми складками, бренчит монистами, надувает нарумяненные матрешечные щеки. Состоящие при ней на холопской службе господа павловские злорадно потирают руки: независимая Черногория невольно подсказала путинским аналитикам технологию экспансии и державного реванша – право наций на самоопределение.

Роль полигона отведена Южной Осетии, руководителя которой в Москве принимают чуть ли не по протоколу встреч глав государств. Но главная цель Кремля – это, конечно, Украина, решившая вернуться в европейскую историю. Сейчас пробил час московского реванша за «оранжевую революцию». В распоряжении Москвы достаточно грозная сила: русская «пятая колонна» на Украине, политически оформленная в Партию регионов Януковича, «Блок Натальи Витренко» (этакая краснозвездная анти-Тимошенко, наскоро смонтированная московскими ловкачами). Плюс, конечно, коммунисты, к несчастью, так и недобитые в свое время молодцами из дивизии «Галичина».

Начинается все, конечно, с Крыма. Тамошние русские, доведенные до крайности татарской наглостью, перед которой позорно пасует Киев, дали выход эмоциям в протестах против штатных украинско-натовских учений. Конечно, не без помощи Москвы, охотно эксплуатирующей совковые стереотипы среди русских, как в России, так и в странах ближнего зарубежья, прежде всего на Украине и в Балтии. Налицо мощная информационная поддержка: крымские манифестанты и пикетчики, увешанные советской символикой и распевающие «Вставай, страна огромная», не сходят с российских телеэкранов.

Характерно, что у этих людей, самозабвенно скандирующих «НАТО – враг, Россия – друг!», не вызывает протест последовательное сближение Москвы с Китаем. Возможность оказаться в натовской стране пугает их гораздо больше, чем реальная перспектива превращения России, куда они так рвутся, в сырьевой придаток красного Китая. «Китай не собирается впадать в критическую зависимость от России, а Россия уже становится зависима от Китая, куда, по некоторым оценкам, к 2015 году будет уходить до половины всех российских энергоносителей», - пишет «Ньюсвик». Думается, что именно перспектива приращения Китая за счет России понуждает Запад отгораживаться от последней своего рода «буферным поясом» - аналогом знаменитой «засечной полосы», прикрывавшей когда-то Русь, тогда – передний край Европы, от Великой Степи.

«Крым собирается отделиться от Украины» - таковы типичные заголовки московских газет в последнее время. Однако в Крыму Москва лишь отрабатывает изуверский механизм наказания непокорной Киевской Руси, посмевшей выйти из-под державной руки кремлевских ханов. Широко известны схемы российских политологов, согласно которым Украина делится на три больших региона: западный, настроенный наиболее антимосковски, центральный, включающий Киев, и восточный (включая Крым) – русскоязычный и пророссийский, где царит стойкая аллергия на украинство и европеизм, заквашенная на остаточном советизме. У Москвы есть реальная возможность при помощи Януковича, Витренки и коммунистов устроить там сплошной «Крым», который закончится пародией на «Переяславскую раду» с последующим «воссоединением» с Россией. Это может привести не только к отставке Ющенко, но и к крушению Украины как государства.

Московские политологи борзеют. Недавно евразиец А. Дугин, выступая по «телеку», предложил: пусть, мол, Киев предоставит особый, промежуточный статус тем регионам, которые выступают против членства Украины в НАТО. Ежу понятно, что в данном случае речь идет об азиатски коварном проекте расчленения «братской славянской страны». Тем более что тот же Дугин открыто призывает Кремль сложить с себя ответственность за территориальную целостность бывших советских республик. В этом же направлении работает депутат К. Затулин, совершенно справедливо объявленный на Украине персоной нон грата.

Какой главный козырь Москвы? Всякий раз, оказавшись на краю исторической пропасти, антирусская ордынско-имперская система вспоминает о русских, мобилизуя их на свою защиту. Так было в 1941 году, так дело обстоит и сегодня. Ударная сила Кремля в его походе против вольной Украины – это мы, русские с нашим пресловутым патриотизмом, точнее, «государственным чувством», спекулируя на котором система толкает нас на все новые и новые жертвы во имя «державы».

Киевскую Русь Москва хочет задушить русскими руками.

Однако антиукраинский проект Москвы, апеллирующий к праву наций на самоопределение, очень даже может обернуться против самой Москвы, причем весьма неожиданно. Дело в том, что сегодня именно русские, устав от имперского тягла, все чаще заявляют о своих претензиях к государству российскому. Русские все чаще формулируют свою идентичность не через унификаторский москвоцентризм, «государственное чувство» и прочие навязанные сверху суррогаты, а через русский регионализм, уходящий корнями в домосковские, домонгольские и даже дохристианские времена. Уже и газета «Завтра» - этот дряблый орган «государственного чувства» - забила тревогу по поводу растущих среди русских «сепаратистских» настроений. И основания для такой тревоги есть.

Вспомним хотя бы недавнюю ситуацию в Калининградской области, где скрежещущий московский бюрократизм создал дикие проблемы по растаможке купленных в Европе автомобилей. Уверен, что многие калининградцы тогда подумали: «А на кой хрен нам эта «скаредная Москва», к тому же находящаяся у черта на куличках? Да нам в Стокгольм или в Гамбург проще съездить, чем в эту, понимаешь, столицу». Все больше калининградских русских сознают свою область не частью пресловутого «евразийского пространства», а органичной частью Балтийского мира, который, кстати, никогда не был чужд ни славянству, ни русским. Вспомним хотя бы остров Рюген (Руян) и стоявший на нем город Аркону, известный на всю Северную Европу своим храмом бога Святовита. И кто знает, может быть, на месте советского анклава вызревает самодостаточная и самобытная Балтийская Русь?

Про питерский северо-запад я уж и не говорю: по Петербургу давно бродит в обнимку с Вадимом Штепой веселый призрак Новгорода Великого и витают пьянящие ганзейские ветерки. А на Дону-то уж точно не забыли, что до восстания Степана Разина казаки сообщались с Москвой через Посольский приказ, т.е. как суверенное государство. Тверь и Рязань помнят о своих великих княжениях, равно как и о том, какими способами добивалась первенства худородная Москва, дневавшая и ночевавшая в ханской ставке и ею же, по признанию евразийцев, потом и ставшая. Примеры становления новой русской идентичности на основе регионализма как альтернативы московскому «абсолютизму» можно продолжать (к ним же можно отнести и периодически звучащие предложения о переносе столицы и даже о строительстве новой).

Архипелаг Русь всплывает из пучин Евразии.

И почему бы не представить себе ситуацию, когда русские регионы, исходя из права наций на самоопределение, заявят о своем намерении выйти из состава Российской Федерации и присоединиться к той же Украине? Такая вот Украина – от Львова до Владивостока. Неужто господа павловские столь уверены, что сознание и духовность русских наглухо заблокированы «государственным чувством» и табельным православием? Неужто они убеждены, что русскость – это застывшая, окаменевшая магма, а не огненная плазма, живая и динамичная?

А мне думается, что русские все еще таят в себе некие реликтовые силы для творческого, несимметричного ответа на вызов истории и системы. Те самые силы, из-за которых триста лет назад среди попов, воевод и приказных «ходили панические слухи, что клич Разина «Сарынь на кичку!» останавливает волжские караваны».