|
[Jun. 29th, 2019|12:00 pm] |
"Вы, -- он плюется, -- злые одиночки. У нас есть сила дня, есть сила ночи, И между ними совокупный труд, Уют духовный -- тоже, между прочим, Он потом достается нам рабочим Дороже, чем физический уют.
Вам целый мир, -- он говорит, -- чужбина, Отечество вам где-то в глубине Сломавшего вторую ножку шкафа Библиотечного, в пыли дурных метафор, Где только крысы лазают одне." (Да, в содроганьи нитки паучиной, В стремленьи Буратино стать мужчиной, Хотя в чулане пусто и темно, В сознании, что есть еще темнее Пустоты, и когда, восторгом пламенея, Дорогой смерти он идет за нею, Сгорает только дерево одно.
И раньше -- где страшны изнанки слова, Где сила ночи подомнет любого, Где мозг безумьем выжжет сила дня, Как ангелы с глазами партизанки Здесь, на борту чапаевской тачанки, Писали белой краской для меня. Но зеркала захлопнуты, как двери, И каждый день хрипит в руках врача Какой-нибудь искатель откровений, Взломавший сердце в поисках ключа.)
Вы знаете по картам ваших спален: Материальный мир сентиментален, Учебник исполняет вам шансон О том, как, надоевшие друг другу, Все элементы движутся по кругу И подает энергию гарсон, Пусть в круг ворвется, выстрелит в упор В эстрадных оркестрантов Пифагор Или еще какой-нибудь проказник, Который проклят музыкальным слухом -- Уж мент спешит с материей и духом Наперевес, возобновляя праздник.
Он говорит: "Мир наш, он вам не нужен, А надоест, так мы его разрушим До основанья: бренность -- ерунда, В нирване нам заказаны места". |
|
|