| |
[Jul. 23rd, 2020|01:50 am] |
Если ты уже договорил про любовь,
Если покончил со смертью, все пять литров крови
Сдал лаборантке, как только ты будешь готов,
Жми эту кнопку, мы длинные окна откроем,
Окна, как трубы, как синие веточки жил,
Видишь, разложен Багдад, как ковер на поляне,
Дочь падишаха, с которой ты прежде дружил,
Нежится в скользком девичьем своем океане,
Облако смыслов, мозаика всех островов,
Нет, здесь едва ли удастся не сбиться с дороги,
Север не север, на девушках снежный покров,
Скованы льдом, отдыхают их единороги,
Эту мы помним, но имя ее, как печать,
Ляжет на губы и высушит их лихорадкой,
Змеи, как руки, в замок сплетены на плечах,
Вскачь, машинист! пусть стоянка окажется краткой,
Ты улыбаешься дерзко на слове "вокзал":
Дерево гибких скамеек, рука билетерши
И в колокольне гортани сквозь воздух замерзший
Лязг объявлений, как нож гильотины сказал.
Вот два обола, и чай нам несет проводник,
Стали зеркальными длинные окна вагона,
Буква за буквой в дверях женский образ возник
С бланком таможни из недр пиджака голубого. |
|
|
| |
[Jul. 23rd, 2020|11:39 am] |
На границе сна и яви обсуждала с рыцарем его герб
и девиз. Девиз такой: "И в постелях их просторных
мало места от подруг". Мы оба знали, что это строчка
из известного гимна, но нужно было решить: это такие
огромные подруги или рыцари, о которых идет речь,
настолько популярны среди дам. Я была знакома
с рыцарем, который дружил с великаншей (может быть,
это был один из богов), и, по-видимому, когда-то
вышивала постельную сцену с ней на его знамени,
так что уже хорошо понимала, как это сделать, а мой
собеседник говорил: "Да даже если они просто
толстые." Это было довольно скучно, но когда разбудили
телефоном, я обрадовалась, потому что такой гимн
действительно есть ("мясники, мясники, все в кровище
мужики"), и строчка та на самом деле гораздо лучше:
"В кабинетах их просторных мало места от подруг".
Сны опять подозрительно унылые, как бы все не кончилось
поэзией, но держусь пока. |
|
|