Настроение:	bored
Музыка:	Lykke Li -- I Never Learn
Entry tags:	лытдыбр

Неинтересная история
Сегодняшний (относительно текущей даты вчерашний) день начинался крайне благоприятно, если не обращать внимания на то, что во сне я, поедая какую-то еду, выломал себе половину зубов, и хотел было в панике звонить уже маме, но обнаружил, что времени три часа ночи, хотя ярко светило солнце. В итоге я проснулся, но поскольку этот промежуток сна был несколько дополнительным относительно тех семи часов, которые я проспал до того, то чувствовал я себя превосходно и поехал в Независимый Университет на французский, а прежде того поесть. В электричке я встретил нежданно-негаданно знаменитого математика А. Я. Канеля-Белова, который возвращался со своей дачи из Тучкова, и поговорил с ним о многих вещах. Кроме прочего, как я понял, он с Рипсом не так давно построил тело характеристики ноль, конечно порождённое как кольцо. Он говорил очень и очень интересные вещи, но на станции метро Киевской нам пришлось расстаться. Обед в НМУ оказался ещё обильнее и вкуснее, чем обычно, и французский я провёл достаточно благорасположенно духом, а после поехал на матфак, где была лекция по дифференциальной геометрии Л. Орня, пожалуй, самая хорошая лекция, которую я слыхал на лабораторском семинаре за последний год.

Вместе с тем, к концу своему день накапливал греховности и, преломившись, сверзся в какую-то мрачную бездну. Когда я писал что-то вроде куррикулюма, в котором надо было перечислить то, чего я знаю и чего я прочитал, я понял, что, в сущности, не знаю ничего нетривиального, всё, что я читал, влетало в одно ухо, а из другого вылетало и что едва ли у меня получится чем-то заниматься. Под конец каким-то образом преодолев эти комплексы и написав какой-то текст, я увидал, что времени уже без пяти минут полночь, и помчался домой. Увы, всё обошлось гораздо хуже, чем неделю назад, хотя выехал я с чуть большим запасом: поезд на Кольцевой линии поехал в депо после станции Парка Культуры, потом я не успел на несколько десятков секунд на поезд, отправлявшийся к Филям; следующий за ним ехал по ответвлению к станции Международной, а ещё за ним проехал пустой поезд. Тот поезд, на который я сел, теоретически ещё мог поспеть, но он так долго не закрывал дверей и не отправлялся, что я опоздал весьма крупно. Весьма в разбитом состоянии я поплёлся на пересечение красной и оранжевой линий, пытаясь до кого-нибудь из своих друзей дозвониться, чтобы попросить у них разрешения приехать, но всё без толку. В итоге я оставил эти попытки и, преодолевая неловкость, поехал к своей троюродной тётушке.