На картине "Музыка - счастье" - двое. Девочка за роялем, а рядом с ней - маленькая, сухонькая старушка в черном. Софья Денисовна, по мужу - Осипова. Потеряв мужа и сына во время Второй мировой, она всегда носила только черное. Камея с профилем Шопена у ворота, туфли на шпильках, перчатки - даже летом, шарф, черная бархатная шляпка-чалма с неизменной вуалью. Она снимала угол на одной из центральных улиц, неподалеку от нас. Не квартиру, не комнату - угол, отгороженный занавеской. Там стояли кровать и огромный сундук с нотами. Больше - ничего. Кроме музыки, у нее ничего и не было. Черный хлеб и вода, в буквальном смысле слова. Зато девизом ее было - "Музыка - счастье".

Она учила музыке мою маму и ее брата, а потом и меня. Ее ученики выростали, а когда у них самих появлялись дети, они тоже становились учениками Софьи Денисовны. Десятки и десятки киевлян и киевлянок, от 5 до 18 лет. Раз в год, весной, в конце апреля или начале мая, на квартире кого-нибудь из учеников, зачастую у нас, устраивались "Музыкальные сумерки". Все девочки - в белых платьях, мальчики - в костюмах. Один-единственный раз я нарушила традицию, упросив Софью Денисовну разрешить мне надеть не белые туфельки, как обычно, а красные лакированные, которые мне привезли тогда из Чехии дедушка с бабушкой. :) Где-то лежит фотография тех времен - я в ворохе белых кружев и клавиши нашего старинного рояля, из пожелтевшей уже слоновой кости. Дом украшался охапками цветов, особенно сирени, рисовались и развешивались плакаты, ученики приходили вместе с родителями, и устраивался настоящий концерт. И Шуберт, и Шуман, и Шопен. Вся классика, от Моцарта и Бетховена до Чайковского. Помню, как я страшно боялась одного своего партнера, с которым мне нужно было играть что-то в две руки - еще бы, мне всего 6, а ему было лет 17, и ростом он был выше меня раза в два, не меньше. Я так и норовила спрятаться от него под стол или под рояль. :) А после концерта - роскошный сладкий стол. Где они, те вафельные торты, которые дедушка покупал на Крещатике.. В подарок же мы, ученики, получали ноты. Где-то и мои подарки - помню ноты к трем балетам Чайковского в розово-голубой, в виньетках, обложке. На ноты эти и уходили все деньги Софьи Денисовны. И на помощь родственникам.

Были праздники, а в будни - несколько раз в неделю по несколько часов за роялем вместе с Софьей Денисовной, и неизменные домашние задания. Стоит ли удивляться, что я выросла очень усидчивым ребенком. :) Увы, пальцы давно все забыли. Если бы она еще оставалась с нами, может быть, я не садилась бы сейчас уныло к роялю в гостиной, подбирая мелодию одной, только одной рукой.. Ей было уже за 80, когда с ней стала заниматься и я. Знали мы о ней самой очень мало, и то, наверное, наша семья - больше других. "Знали бы вы, Анна Николаевна, - говорила Софья Денисовна моей бабушки, - как прошли мое детство и юность.. Только в сказке себе можно такое представить". Мы знали, что она была полькой. Но что она была польской княжной, и ее семье принадлежали когда-то огромные поместья на западе Украины, мы узнали от ее родственников, приехавших из Днепропетровска, куда после 17-го года сбежала их семья, только на похоронах. А хоронил ее "весь Киев".

Как же Ваша фамилия, Софья Денисовна? Вишневецкая? Потоцкая? Радзивилл?..