Раймонд Крумгольд - Между Сциллой и Харибдой

Ситуация в США была в этом плане ещё хуже, гомосексуальное поведение могло привести не только в тюрьму, но и в психиатрическую больницу, где пациентов радостно ждали электрошок, кастрация и лоботомия. Про лечение электрошоком есть отличная песня Лу Рида Kill Your Sons, основанная на его собственном опыте подростка в шестидесятые, спасаемого родителями от бисексуальности. В эти мрачные годы правозащитное гей движение отличалось крайней респектабельностью. Люди в пикетах стояли в костюмах и с галстуками, пытаясь доказать, что они нормальные, только с собственными сексуальными пристрастиями. Всё изменилось в 1969. Стоунволл. Рядовой рейд в маргинальный гей-бар внезапно перерастает в массовые беспорядки и столкновения трансвеститов с полицией. Это событие навсегда меняет тактику движения, геи привыкают к открытой конфронтации. Первая годовщина бунтов празднуется в 1970 первыми гей парадами. И мир становится другим. Если подумать логично, тактика гей движения на Западе идеальна для общества с отмирающей религиозностью, где отрицание чужого связанно с его непривычностью. Как оказалось, достаточно несколько десятилетий махать радужным флагом для того, чтобы к нему привыкли и перестали обращать на него внимание. А нейтральное отношение, как все понимают, это первый шаг к ужасной гомосексуальной диктатуре.

Через год после вышеописанной поездки латвийская экономика рухнула. Я потерял работу, фирма жены тоже ушла в минус, заработанного хватало только на оплату офиса. Когда на счету осталась последняя тысяча, мы купили билеты из страны в один конец. Примерно месяц нас мотало по всему острову, пока наконец мы не осели в маленьком городке на южном побережье. В двадцати минутах езды на поезде от нового дома оказался большой город под названием Брайтон. Оживший кошмар традиционалиста. Содом и Гоморра современной Англии, город с крупнейшим на острове гей-сообществом. Подобное соседство моментально позволило почувствовать себя угнетённым сексуальным меньшинством. Когда мы искали съёмную комнату на первое время, вдруг оказалось, что большинство комнат сдаётся либо одиноким мужчинам и женщинам (предпочтительно второе) либо гомосексуальным парам. Как оказалось, гетеросексуальные мужчины считаются неряшливыми. Типичный негативный стереотип и связанная с ним дискриминация, прямо как по учебнику. С другой стороны, комнату мы нашли быстро, и это было вообще единственным случаем “дискриминации гетеросексуалов”, который я видел за всё время жизни на загнивающем Западе.

Когда мы немного освоились на новом месте, то начали изучать соседние города. И начали именно с Брайтона. Дождались выходного у всей семьи. Сели на поезд. Уже по дороге стало заметно, что на каждой станции заходят весёлые люди в странных одеждах. Когда мы вышли на конечной станции, то первым увиденным жителем Брайтона оказалась девушка в карнавальном костюме робота, сделанного из картонных коробок. Рядом с ней стояла троица немолодых скинхедов в полной униформе. Бомберы, ботинки Doctor Martens и белые шнурки. Угрозы, при этом, они явно не представляли. И дело тут не только в том, что это палево демонстрировалось прямо посредине типичной для Англии разноцветной толпы. Просто на лицах грозных арийских воинов было навешано такое количество пирсинга, что в бою они были бы явно беспомощны. Особенно впечатляюще выглядел скинхэд с огромной металлической штукой в носу. Она весила, судя по виду, как минимум полкило, заканчивалась острыми краями и вызвала бы приступ зависти у любого вождя африканского племени из анекдотов. В случае агрессии с его стороны было бы достаточно вырвать этот артефакт вместе с носом и добить им же по голове. Разгадка столь странного зрелища оказалась проста. Как только мы вышли на улицу, то увидели плакаты, приветствующие участников гей-парада. Так я и увидел третий гей парад в своей жизни. Снова случайно.