У Монтеня ещё строже: "О том, что наши намерения являются судьями наших поступков". Потому что поступок можно не успеть совершить. Но хорошая мысль уже есть себе награда, а плохая - наказание.

Интересно, чем вызван Ваш афоризм. Длинному тексту верить нельзя. За время написания автор успевает сбиться с правды... на что придётся. А афоризм краток, он обнажает подсознание. Если нужно что-то скрыть, нельзя писать афоризмами. Тютчев не оставил после себя ни одного афоризма и остался в памяти положительным человеком и гражданином. А Оскар Уайльд оставил кучу афоризмов, обнажив подсознание, и кончил свою жизнь в тюрьме, хотя тоже был хороший человек.

А заканчивается глава так: "Я постараюсь, чтобы смерть моя не сказала ничего такого, чего ранее не сказала моя жизнь." Смерть - как последняя мысль, которую он хочет оставить хорошей.

Боюсь, лгать можно и афоризмами, и лаконизмами. Лаконическое вранье даже и удобнее

Вот ещё афоризм: "Правду говорить легко и приятно". Не знаю. Она не всегда уместна. И тогда говорить правду очень трудно. Но я всё-таки скажу. Общение с Вами доставляет огромное удовольствие. Я с [?? не подобрать слово] думаю о том, что Вы можете куда-нибудь исчезнуть. Казалось бы, остаётся написанное, сиди и читай. Но с людьми, которых когда-то знал, так не получается.

Спасибо.

Это Вы мне спасибо говорите, потому что я дальше стёрла. А если б оставила, никакого спасибо бы не было. Там дальше было так:

"С написанным происходит то же, что и с человеком, которого когда-то знал: сначала оно начинает заменять человека и общение с ним - совсем как живое, но однажды вдруг тоже уходит или превращается в труп. Тогда читать становится страшно. Елена Сергеевна Булгакова сделала всё возможное и невозможное, чтобы опубликовать оставленные ей рукописи Булгакова. Считается, что это из любви к нему, к его памяти, и для других, чтобы другие тоже узнали. Но я-то знаю, что не поэтому. Ей нужно было похоронить труп, превратить его в памятник, как это делается в жизни, иначе бы ей невозможно было жить. Уход незнакомого человека тоже иногда переживается, как уход знакомого. Цветаева так переживала смерть Пушкина. Кто-то из композиторов или музыкантов, забыла кто, так же переживал смерть Моцарта."

Ну и дальше в таком же духе. Но стёрла. Потому что всё-таки надо отличать правду - от потока сознания, я так думаю. (Хотя на самом деле, то что я написала - чистая правда).

Чтобы опубликовать... ЖЖ тут уже просто готовая технология - трупы всегда в отличном состоянии. Ничего и делать не надо - вот, покойничек нарумянен, стоит пощелкать мышкой - находятся старые его шутки и философические замечания о собственной смерти. Всё под рукой.
Но, кажется, всё это всё же не страшно. Отмучивается человек, что же здесь плохого. Это как наконец сданная работа. С одной стороны - уже не переделать, всё. С другой - наконец с плеч долой, свобода.

Во-от. Каждый о свём, эгоисты немонтеньевские. Ему-то свобода, а тому, кому всё это читать? Голову ломать, что он тут сказал, на что там намекнул. А тут настроение испортилось - не ты ли виноват? И переживать, что... сейчас, сейчас... да вот же оно, точно! - 13 декабря 18.. года глупость ему в комментариях брякнул, когда самое время было промолчать... Теперь-то внимательно читаешь, не как раньше: это всё, что есть, больше не будет ни утреннего поста, ни вечернего. Слишком много начинаешь подмечать и понимать. Слишком большое раскаянье. Ненужное удвоение. Я б даже сказала, свинское удвоение. Потому что не для того, кто на свободе, а для того, кто остался.

Так что разницы между рукописями, письмами и жж нет никакой. Если знал человека, читать это невозможно. Вот именно, "нарумянен". Ну а если не знал, погрустишь с положенное -- и привет.

Видите, мы говорим о разном, каждый о своём. Но самое удивительно не в этом. Самое удивительное, что жизнь каким-то образом берёт своё, как у Гайдара в "Горячем камне". И остаётся одно -- спасибо. Я сейчас говорю не только Вам. Спасибо за всё, что написано, и за то, что я могу это всё читать. Так что не вздумайте удалять журнал (это уже Вам). И пусть он будет как можно дольше живым. Надеюсь, разница между мёртвым журналом и живым теперь понятней. С моей точки зрения, с моей :) Бью посуду, пытаюсь ломать собеседника, заставляю взглянуть со своей точки зрения. С Вашей не готова. Впрочем, это в некторой мере ответ на Вашу точку зрения.

(Спасибо, что не обиделись. Невозможно же всё время сублимировать. Так и свихнуться можно.)