Пространство свободы
Доехав на автобусе до места, где тот сворачивает с широкого проспекта на поперечную улочку, которая ведет к метро и потому всегда запружена до невозможности, я имел возможность задуматься еще раз. Там всегда затор - это, кажется, так и задумано, там и в час ночи машины этак приостанавливаются, как собаки у столба. А уж пока я ехал на работу, автобус влип и продвигался медленно, этот последний километр он будет ехать полчаса, а иногда и час едет. В таких условиях и не захочешь, а подумаешь.

Очень многое говорится по поводу насилия и свободы. Это некоторая заколдованная полярность, внутри которой крутится сознание людей при решении многих вопросов. Большинство уверены, что знают, что такое насилие и свобода, уверены, что решили этот вопрос - и награждают других ответами. Что тут сделать - можно лишь попытаться вскрыть, как же устроена эта оппозиция. Простым повторением какой-то точки зрения ничего не добиться, некоторый шанс есть лишь в том случае, если будет показано - в том мыслительном конструкторе, с помощью которого решают проблему, нет важнейшей детали.

Сейчас очень любят строить диаграммы в крестиках - оси координат, на оси навешаны понятия, и шашечным образом действительность прокрашивается в разные цвета. Плюс-минус, тут это, а здесь то. Так и сделаем. Постараемся нарисовать те шашечки, в которые облечена свобода и одето насилие.

Наша жизнь самым очевидным образом распределена между двумя типами занятий - работой и досугом. Каждый полюс имеет свои оттенки и свое разнообразие - работа, труд, кабала, каторга, и - досуг, развлечение, отдых, отпуск. Различие между ними - в том, кто ставит цели. Когда мы подчиняемся целям других людей, это - работа. Когда преследуем собственные цели - это досуг.

Всё может очень запутываться вторичными соглашениями и словесными обозначениями. Что-то принято называть работой, что-то - досугом. Или: кто-то нашел работу, которая доставляет ему радость, удовольствие, он все свободное время тратит на эту работу. А кто-то не умеет выстроить свой досуг, не умеет отдыхать, мается, и в конечном счете свое свободное от работы время проводит, следуя указаниям каких-то других людей. Может быть - родственников, супруга, знакомых. Это - внешние различия. Различает работу и досуг именно отношение к целям, на работе человек является средством для целей других, на отдыхе, на досуге он может следовать собственным целям. Лишь вторичным образом накладывается неумение: нету своих целей - и вот отдых насмарку. Скучал, маялся, болел, тяготился собой... И опять вышел на работу. Столь же вторичным образом накладывается выбор. Человеку можно предоставить возможность выбора между тем, каким внешним целям он покорится. Он выберет интересную работу вместо кабалы. Предположим. А кто-то выберет кабалу вместо интересной работы. Но это будет его выбор. Важно, что выбор есть всегда - так что само наличие выбора ничуть не определяет саму специфику деления на работу и отдых. Просто работа может быть полегче и посвободнее, более творческая (для данного человека) или менее - это уже вторичные обстоятельства, детализирующие данный вариант. Как отпуск может быть скучным или веселым - это всё равно отпуск, не выкрутиться.

Сейчас эта выстроенная оппозиция напоминает различение свободы и насилия. И почти любое обсуждение в рамках данных понятий обречено - стороны подтянут давно заученные аргументы и начнут пулять, не пытаясь думать. Пусть пока эта оппозиция постоит в таком положении: работа - когда человек может выбирать из более или менее широкого набора не его, чужих, навязанных целей - для какой послужить средством, и может строить своих цели, учитывая свое изменение в процессе бытия средством. Типа накоплю денег - куплю машину, набью мышцы - стану сильным. Наличие таких целей ничего не меняет в простом факте - подчинении внешним целям на работе, и возможности служить собственным целям на досуге.

Вот имеется совсем другое понятие с очень тяжелой судьбой: игра. Хёйзинга написал крайне неудачную книгу, пытаясь понять сущность игры. У него получилось, что почти всё - игра. Любовь, ритуалы ухаживания и секс, военные маневры, турниры и сражения, шашки-шахматы, бильярд, спорт, цирк, кино, вообще искусство, вообще культура... всё это - некоторая игра знаков. Какую этот автор ни рассматривал деятельность, она сразу становилась игрой - потому что он подмечал необходимо вносимый человеком "условный" компонент - отсутствующий в "звериной серьезности", так что под конец человек стал играющим, а игра - пропала. Если всё, что делает человек, игра - это понятие теряет смысл и им больше нечего называть. Игру жалко.

Здесь случилось то же, что с работой, только в ещё большей степени. Забыто исходное различение, и вторичные обстоятельства почти полностью скрыли исходный смысл слова. Чтобы понимать, что же такое игра, обязательно надо найти оппозицию - наименование той обширной области деятельности, которая - не игра. Хёйзинга поверил языку... Это вообще беда. Язык - чудесная и очень мощная штука, перед ним справедливо следует склоняться и благоговеть, но всё же нет на свете вещи, которая заслуживала бы бездумного благоговения. Язык тоже ошибается - потому что люди иногда забывают значения, и язык следует подновлять, помогая ему различать смыслы. Хёйзинга нашел в языке оппозицию "игра-серьёзность" и купился, не обратив внимания на противопоставление, скажем так, существительного и прилагательного, явно вторичное и мучительно-замещающее. Забыт смысл, противоположный игре - и потому люди ломают язык об колено, придумывая, что бы такое можно игре противопоставить. Пробуют серьезность - но не получается. У Хёйзинги обломилось, и у кого хочешь другого обломится - люди могут играть самым серьезным образом, и противоположностью серьезности является веселость, а игры бывают очень невесёлые - в общем, ничего не получается.

Игра - это деятельность, которая самим процессом доставляет непосредственное удовольствие. Некоторые игры нам даны, считай, природой. Другие придуманы людьми. Но игрой является не всё что угодно, игры потому и приходится придумывать, и трудно сделать пригодную игру - потому что она должна доставлять непосредственное удовольствие. Если играть неприятно - это не игра. Только надо учитывать различие личного и общепринятого. Нечто может быть придумано как игра и использоваться многими людьми как игра, а кому-то удовольствия не доставлять. Кто не любит играть в карты - для того карточные игры не являются играми. Но по общественной договоренности он для общепонятности должен их играми называть.

Не имеет смысла говорить, что в играх есть что-то ещё. В них может быть что угодно - но только по совпадению. Скажем, образцом бессмысленного вопроса будет - чему учат компьютерные игры. Сейчас часто так спрашивают и заранее известны ответы - кто-то учится работать в команде, кто-то повышает навыки комбинаторного мышления... Это всё сказывается по ошибке. Любая компьютерная игра является игрой и существует как таковая только потому, что в неё приятно, интересно играть. В процессе игры можно ещё к тому же чему-то учиться, или зарабатывать деньги - это не важно. Точно так же, если целью любовной игры является получение удовольствия - то ребенок, который от того может получиться, будет лишь побочной целью по отношению к игре. Многие огорчаются.

Противоположным к игре понятием является - упражнение, тренировка. Так называется то, что само по себе не приносит удовлетворения, удовольствия - а служит иной цели. Человек желает чего-то достичь и для этого приходится учиться, тренироваться, упражняться - хотя сами упражнения могут доставлять удовольствие лишь по совпадению. Если кто-то испытывает оргазм от зарядки - это его личная особенность, а не цель разработанного комплекса упражнений. Чтобы увидеть упражнение, тренировку в правильном свете, достаточно вспомнить ещё один синоним этого типа деятельности: аскеза.

Аскеза будет противоположностью игре. Это - то, что может доставлять удовольствие, но лишь по совпадению, не в этом цель аскезы. Аскеза - принятие средств для достижения цели. Военные маневры будут аскезой, а не игрой. Обучение в университете может доставлять удовольствие, но это по типу - аскеза, а не игра, как и любое образование. Аскеза совершенно не обязательно должна быть мучительной и неприятной. Её особенность только в том, что аскезе нет дела до удовольствия. Главное - ряд упражнений, выполнение которых способствует раскрытию способностей и приближению к (внутренней) цели, а будет это приятно или нет - не важно. Полная противоположность игре, которой столь же не важен полезный эффект игры. Тренирует ли игра что-либо - безразлично для игры, хотя по совпадению кому-то может быть важно заниматься тренировкой как игрой. Если получается - нет проблем, важно лишь не путать.

Различение этой забытой полярности аскезы, упражнения и игры, развлечения может помочь решению полярности свободы и насилия. Если продумать сначала сопоставление работы и досуга, отдыха, свободного времени, а потом - "такой же" по типу полярности между игрой и аскезой, выбрав те смыслы, которые возникают из напряжения между полярностями - многие вопросы, привычно проговариваемые в рамках свободы-насилия - можно проговорить иначе и получить новые ответы.

В общем, та самая сетка координат, одна ось - работа-досуг, распределение по внешним целям субъекта, другая ось - игра-аскеза, распределение по внутренним целям субъекта. Если представить еще перпендикулярную к этой плоскости ось между приватным полюсом личного своеволия и публичным полюсом закона, - будет образ пространства, где идут процессы свободы и насилия