насколько я поняла, совершенно серьёзно. если судить не по мультику, а по книге, его шалости совсем не так безобидны. но больше всего в вину ему вменяется то, что он всегда бросает Малыша в самую трудную минуту. предатель, в общем.

Интересно, а почему это не читается таким уж грехом в русском переводе? Моя гипотеза - что он симпатичен, это в характере и предательство настолько невеликое, что - прикидывая по уровню того. что= бывает - каждый Карлсона прощает. Ну да, не скала-человек. не надежа, но симпатяга и не зануда, а прочее не так важно

на самом деле, если читать книгу, он и в правду не кажется таким уж симпатягой. один эпизод устроенного в квартире потопа чего стоит. нужно только представить себя в подобной ситуации. мне кажется, положительность идёт в основном из мультика и театральных постановок, где его постоянные исчезание объясняются как бы неспособностью взрослых его видеть. замысел такой, дети видят то, чего взрослые уже не способны. но в книге всё проще, без подложки.

Дети видят то, что взрослые неспособны + преодолевают свои комплексы с помощью невидимого друга.масса американских фильмов есть на эту тему, помню был такой "Вредный Фред"

Нет, к реальному литературному Карлсону это и в самом деле не относится. Просто следует признать, что в русской культуре это - другой персонаж. Как, скажем, Буратино по отношению к Пиноккио или герои эпопеи "Изумрудного города" Волкова по отношению к историям Баума.
http://ivanov-petrov.livejournal.com/1496655.html?thread=73970255#t73970255

кажется, это не тот случай. здесь, скорее, о том, как принять чувство вины за то, чего не совершал, но тебе всё равно никто не поверит.

А Вы читали саму книжку в русском переводе? Мало кто читал. К тому же и на читателей, и на ряд переводчиков - уже несомненно оказывал влияние образ из театральной инсценировки (предшествовавшей мультику), несоответствия хотелось не замечать. Воообще же - это, конечно, могла бы быть особая интересная тема: как восприятие литературных (и не только) героев может меняться в переводах, пересказах или интерпретациях... Про Карлсона - это, можно сказать, хрестоматийный и широко известный факт, есть среди подобных - и такие же растиражированные (впрочем, их всегда следует проверять у "носителей" на истинность), и наверняка - собственные открытия людей, напрямую познакомившихся с другими культурами. Из первой категории, к примеру, много раз попадалось упоминание, что англоязыкие почти не могут читать Фенимора Купера: он-де писал совершенно ужасным языком, а переводчики его язык и литературное мастерство черезвычайно обогатили. Или вот говорят, что почти ни один француз (и уж точно могу подтвердить, что ни один итальянец) не знает такого актёра: Пьер Ришар, как и фильмов с его участием, до сих пор дорогих советскому зрителю. Про собственно итальянскую культуру должен заметить, что перекос по отношению к нешему "переводному" восприятию там чудовищный (хотя это, впрочем, немножко про другое - не о прототипах или восприятие персонажей). Большинство авторов, певцов и т.п. (как и персонажей), которые для нас "представляли" Италию (чаще всего по политическим мотивам), опять же не знают или не любят и считают в лучшем случае проходными, тогда как самые важные имена и произведения для итальянцев на протяжении большей части 20 века - совершенно неизвестны нам (такие, как писатель Итало Калвино, поэт-певец Фабрицио Де Андре и многие другие). И тут не только "политика": скажем, театральный шедевр Вахтангова прочно ввёл в русскую культуру такого автора как Карло Гоцци, почти забытого и "музейного" к настоящему дню на родине.

Если же от этого "экскурса в сторону" вернуться непосредственно к теме Вашего поста, то тут в какие-то "перестроечные" годы мне запала в память одна остроумная публикация, следов которой я, к сожалению, в эпоху интернета совсем не сумел отыскать. Я её, вероятно, даже когда-нибудь в разговорах Вашего журнала припоминал. И она как раз тоже соединяе эти две темы: "кто с кого списан" - и переводческую-пересказчицкую.

Всем известно, что "Пиноккио" Коллоди - замешан на библейских аллюзиях. Приёмного отца "непорочно зачатого" деревянного мальчишки зовут Иосифом (на итальянский манер: Джузеппе) и профессию он имеет ту же самую - плотничью. Мытарства в чреве кита и многое прочее, как говорится, на поверхности. Но вот вопрос: что же двигало эмигрантом-беглецом (в тот период) из Совдеповской России, графом А.Н.Толстым, когда он отчего-то кардинально переиначил этот "детский" сюжет (при том, что детским писателем и даже родителем вроде бы не был)? Все перипетии исходного "Пиноккио" ему, конечно же, были досконально известны, а первоисточник - общедоступен. Остроумность версии запомнилась прежде всего через сопоставление имён этого самого "создателя" главного героя - у Толстого он почему-то вдруг превратился в Карло, а сюжет тоже отличался и от позднейших "заутюженных" версий. К сожалению, мне сейчас не под силу восстановить в памяти всех красивых интерпретаций и (казавшихся весьма убедительными) сопоставлений, но доказывалось ни больше, ни меньше, как то, что в зачине истории на место библейского плотника был подставлен актуальный Карл Маркс, а дальнейший сюжет был пародийным памфлетом относительно большевистской идеи выстругивания "человека нового мира" из пролетария, и наверное там и другие страты общества или персонажи получали свой "Капитал"...

(Да, излишне уведомлять милых сердцу собеседников, что сегодня я вернулся от волжских прерий в родные интернетные палестины, загасившие сладкий дым отечества, и что я полон морального преклонения перед стойко переживавшими этот август в Москве...)

Рад, что Вы вернулись.
Про Маркса и Буратино - может, что-то и слышал, но мне это казалось настолько... Как и Ленин-гриб. Недостойно упоминания. Ну, конечно - только мое мнение.

Да, интересно бы сопоставить... Ну, не сопоставить - просто узнать - какие там есть великие итальянцы для итальянцев и французы для французов. Боюсь, разительность несоответствия этих списков переводным героям еще и в том, что классика - кончилась. Не слышать о Расине странно, или бальзаке. А не слышать о том или ином французском писателе ХХ века обычно можно. а чаще всего - похвально. Ну, чтобы меньше читать того. что следует забыть.

Про "гриба", к сожалению, не начитан, да и упомянутую версию, как явствует из сбивчивости моего изложения, забыл накрепко. Но всё же совсем не столь тривиальные какие-то аргументы моей памяти мнятся (причём не с точки зрения конца 20 века, а как раз от подробностей, понятных читателю-интеллигенту в его начале, но не впоследствии - что-то там про дискуссии с Марковым или вроде того и т.п., то есть актуальной на тот момент истории и публицистики...). Могу лишь сказать, что на момент чтения воспринималось курьёзом, но как минимум не глупым и даже талантливым, и лишь как-то позже (может, и в услужливо искажённом памятью представлении) - уже почти не припоминаемое, вызвало надежду найти и перечитать, но тщетно. Впрочем, серьёзность (или "достойность", как хотите:)) - мне представляется как минимум на уровне всего прочего затеянного разговора и "примеров"...

Про "окончившуюся классику"... Ну, я не совсем это так себе представляю (во всяком случае, говорить "из 21 века" о классике века 20-го ничто мне не мешает, а в более ранних веках тоже радикальных отличий мне не открывается (Расина с Бальзаком включая). Хотя понимаю Ваш вектор взгляда... А так - штука субъективнейшая, но могу лишь засвидетельствовать, что Итало Калвино (или Кальвино) - в ряду, скажем, с Булгаковым или Маркесом - вполне можно сколько угодно не любить, "не понимать" или не читать, но знать бы наверное всё-таки стоило... Ну, и потом - это вопрос "культурного поля": взаимопонимания и т.п. Вот выше - завязалось что-то, подобное спору, даже по такому "невеликому" поводу, как Карлсон: ведь это образ, который мы из собственного "языка" уже не вычеркнем, и даже не очень-то согласимся "переиначить". Но мы хотя бы можем о нём поговорить и с теми или другими оплошностями понять и "договориться" друг с другом (собственно, одним из определений "классики" и будет такая "обобществлённость и универсальность образов"). И как-то жалко, если образы, довольно много значащие для одних достойных людей, от других столь же достойных их будут отделять, а не объединять (оставаясь неведомыми).
Кстати, так сложилось, что Булгакова в Италии широко знают и чтят (хотя и это, конечно, можно считать "относительным)...

http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9A%D0%B0%D0%BB%D1%8C%D0%B2%D0%B8%D0%BD%D0%BE,_%D0%98%D1%82%D0%B0%D0%BB%D0%BE
http://lib.aldebaran.ru/author/kalvino_italo/
http://www.belousenko.com/wr_Calvino.htm
скачал, буду читать. Спасибо.
А кто еще такой вот у итальянцев, чтобы имело смысл кинуть взгляд?

Не стану говорить избитой фразы про "немножко завидую": все мы разные и по-своему "утомлённые беспорядочным чтением"... просто робко понадеюсь, что встреча с таким разноплановым и разножанровым мирозданием как у Кальвино Вам принесёт хотя бы парочку приятных минут или отзвуков мыслям.

Да вот хотя бы тот его рассказ из "юмористической эволюции с космогонией" - "Световые годы" - да это ж просто-таки аллегория доброй доли ЖЖ с подспудными надеждами авторов, как их оценят, наполнят мир заслуженными слухами и откликами:). "Теперь меня, как никогда, радовало то, что первая досадная история имела столько зрителей, которые ни за что не преминут отметить новизну ситуации. Я снова стал каждую ночь смотреть в телескоп. Несколько ночей спустя появилась во всем своем блеске галактика, находившаяся как раз на нужном расстоянии. И плакат на ней был. А на нем стояли следующие слова: «На тебе шерстяная фуфайка». Со слезами на глазах я ломал себе голову, стараясь найти объяснение. Может быть, они там со временем настолько усовершенствовали телескопы, что им доставляет удовольствие рассматривать ничтожные детали, – например, какая на ком надета фуфайка, шерстяная или бумажная, – а все остальное их не интересует, не привлекает их внимания. Они проглядели мой благородный поступок, можно даже сказать, великодушный и возвышенный поступок, а заметили только шерстяную фуфайку. Что и говорить, фуфайка была самого лучшего качества, в другое время мне было бы приятно, что ее заметили, но не теперь, не теперь!"

Я уж не вспоминаю (сто раз уже вспоминал:)) великолепного "Несуществующего рыцаря" из "Наших предков", словно бы предпосланного всем Вашим дискуссиям "про Я":) -
"– Мне было бы не по себе, усни я хоть на одно мгновение, – тихо сказал Агилульф, – я бы ни за что не нашел себя больше, потерял бы себя навсегда. Поэтому я и провожу без сна все ночи и дни.
– Это, должно быть, очень тяжело...
– Нет! – Голос снова стал сухим и звонким.
– И доспехов вы никогда не снимаете?
Агилульф опять перешел на шепот:
– Их не с чего снимать, так что в этом нет никакого смысла.
Рамбальд поднял голову и всмотрелся в разрезы забрала, как будто ища в темноте искру взгляда.
– Как это может быть?
– А как может быть иначе?"

Жаль, нет возможности поделиться ещё и собственным колоритом этого языка, этой культуры (к тому же всосавшей в случае Кальвино и многие прочие)... А для практичного ответа на Ваш последний вопрос - это, как правило, главный камень преткновения. Ведь с Итало Кальвино - случай тоже по-своему уникальный, оттого моментально приходит на ум и язык: он на удивление много переводился-издавался на русском и имевшие к этому отношение нам даже "сообщали", что он великий (к тому же достаточно "наднациональный" по духу),.. и тем не менее умудрился остаться вне нашей культуры, в сумеречной тени разрекламированных бестселлеров. Ну, может - мы и "своими титанами" перекормлены... Что уж говорить о тех, кто и не переводился по сути, да и "переводим" ли - не ясно. Прежде всего речь о поэзии (одно имя я даже назвал), ведь штука в том, что русский язык бессилен для передачи итальянской современной поэтики, а когда она ещё и поверена музыкой, то вдвойне. Можно, как это у нас и принято, лишь создать что-то самостоятельно-русское, замешанное на другой поэтике и другом таланте, но это и станет лишь произведением русской литературы, навеянным средиземноморскими отголосками (как, скажем, известные мне переложения Есенина на итальянский - тоже вовсе не принадлежат этому русскому автору). Чем больше я погружаюсь в эти ощущения, тем меньше понимаю, как же люди осмеливаются на переводы (или вот так и понимаю: осмеливаются написать собственную авторскую книжку, уподобляя свой талант другому).

(окончанме - ниже)

И опять же - и в прозе есть образность в достаточной мере "наднациональная" (Кальвино "проходит" сквозь это ушко, пусть даже с ободранными боками), а есть то, что привязано к "пейзажу культуры", как коала к эвкалипту неповторимого вида, и если Вам любви и дела до этого пейзажа особых нет (как иным читателям "Улисса" до Дублина:)), так и говорить вроде не о чем. Ну, вот есть такой "клерикал" Гварески, писал всю жизнь бесконечные рассказики про жизнь в крохотной среднеитальянской деревушке, где всё-то вертится вокруг "закадычных врагов": сельского священника и мэра-коммуниста с их детьми и домочадцами, двух взаимопроникающих "общин", сплетённых так нерасторжимо, что друг за друга ("враг за врага"?:)) они, пожалуй, и последнюю рубаху вместе с жизнью бы отдали не задумываясь, при случае. Весёлый такой автор, и тоже - кому и зачем его переводить, а так же как? да и читать зачем? если только эта жизнь - не часть тебя самого. Мы и своих-то "деревенщиков" уже давно не читаем...

А Италия многолика - и у каждого из бесконечных лиц есть свой "полпред", который здесь будет на слуху, важен и дорог, как каждый камушек в неслучайной мостовой, а начнёшь ковырять - так рискуешь остаться с "булыжниками, как орудием пролетариата":). Но это ничего - если начать путь с Кальвино или Де Андре (или "постарше" - с Пиранделло-прозаика, например), то вполне может оказаться счастливо-далёкой и "ведущей к (далеко не единственному) храму" дорога.

Но вот вопрос: что же двигало эмигрантом-беглецом (в тот период) из Совдеповской России, графом А.Н.Толстым, когда он отчего-то кардинально переиначил этот "детский" сюжет

Ну, вроде это писалось как (злая) пародия на Алданова, на его трилогию - "Ключ" и т.д. После которой они окончательно рассорились.

И это вроде 36-ой год (первое издание "Буратино") - какая уж там эмиграция.

Очень может, вот так всё и перепутал "с устатку":). Хотя "злая пародия на Алданова" кажется вполне в том же русле, и тоже, видимо, требует толкований - почему взят именно этот "коллодиевский" сюжет и вот так перелицованы-переназваны персонажи... Нам же ни в чём не хочется видеть случайность:). Хотя поиск "закономерностей и взаимосвязей" способен завести в изрядные дебри:). Мне вот тут - в поисках первоисточника - тоже попался такой вот отвязный ("семерокозлятный":)), и при всей бредовой отвязности опять же не бесталанный, даже как бы образцовый текст:

http://www.stinfa.ru/?id=56169

Где-то читал такую версию. Вроде Алданов был весьма оскорблен. Они ж когда-то были друзья, трилогия типа перекликается с "Хождениями", как бы ответ такой, А Толстой вот пародией ответил - кукольный театр, мол, у тебя и страсти кукольные.
И по сюжету там, говорят, очень коррелирует. Ключик опять же :)

Справедливости ради надо отметить, что Толстой, действительно, начал работать над сказкой еше в эмиграции, но там был, скорее, перевод или переложение, близкое к оригиналу. А изданный варант "Буратины" писался уже в 30-х годах (с 34-го, вроде).

Пардон, сбивка - не на "Хождения" (это позже уже), а на "18-й год"