А. Болдачев. Темпоральность. 2011
Благодаря любезности автора я ознакомился с текстом еще до опубликования. Книга, как я понимаю, вскоре появится на прилавках... где теперь появляются такие книги? Ну, наверное, на Озоне и в издательстве. У автора. Не знаю. В общем, она скоро появится.
Это, в частности, отголосок семинаров Левича по проблемам времени - весьма известных семинаров. Люди там спорили-говорили, и вот у Александра Болдачева сложилось собственное видение.

Я читал с интересом к внутреннему миру автора - и к внутреннему миру нулевых годов.

Знаете, как это... Вольфила... Начало ХХ века, всякие брожения и нависающие грозные события, мы-то знаем (или мы-то уже не знаем - сейчас многие уже не помнят всей фигни, история - уходит в прошлое, более не актуальна) - ну ладно, некоторые "мы" из нас знают, что там дальше было, а тогдашние насельцы времени еще не знали, но предчувствовали предназначенными для того органами и ходили на всякие философские семинары - тогда стали-быть разрешены всякие философские общества и собираться больше трех неорганизованной публике. Ну, эта неорганизованная и собиралась и обсуждала необходимые ей вопросы бытия. Вскоре - фронт, проигранная война, революция, нищета, скитания, нет хлеба, нет дров, холод, нет книг, изъяты из библиотек, скоро всё будет иначе - а тогда они собирались и тратили часы на беседы о сущности Троицы, о природе времени и материи.

Потом очень долго ничего этого не было. Потом потихоньку стало снова возникать, маленькое такое и скрюченное - какие-то околомарксистские семинары. И люди туда ходили уже другие, они уже не знали и десятой доли того, что как-то со школьной скамьи знали те, прежние болтуны. А потом времена снова изменились, а потом ещё и ещё, и вот теперь снова есть всякие регулярные семинары, куда можно невозбранно посещать. И находятся люди, и посещают с тою же невозбранностью. Это вообще в России не так уж часто бывало, такое первобытное собирательство, когда люди, никак на то не уполномоченные и специально не записанные - могли вольным образом собираться для бесполезной болтовни. Это кажинный раз особые обстоятельства, чтобы так можно. Я вот помню - когда в 80-х мы на квартире одного знакомого собирались вчетвером, чтобы поговорить об эволюции, соседка тут же донесла в милицию - собираются, значит, по неясным причинам, а один из них (это обо мне) - иностранец, по-русски не говорит, при встрече только и может что "извините...". Участковый приходил, проверял сигнал. Ну, оставил без изменений, получив разъяснение - ну, ученые, это ладно пока.

Этого потом опять не будет. Бог знает почему, ну, случится что-нибудь, станет уже не интересно, или станет надо зарабатывать более должным образом, или... Да что гадать. Никогда не было, чтобы всё время было так же и так же, всегда в России что-то менялось решительно и кардинально, до инфаркта. Так что можно, пользуясь возможностью и тем, что автор потратил труд и время - посмотреть, как дышится в этих самых нулевых, как складываются мысли в этом историческом возрасте, что думают те, кто ходит вечерами на заседания вольного философского чего-то там - какая разница, как это называется, главное, что есть и что туда ходят.

Иногда там переполнена аудитория, в коридоре стоят.

Книга состоит из трех частей. Философского введения, темпоральной сердцевины и художественного заключения. Ирония такова, что мне было более всего интересно смотреть на обкладку сердцевины. Как-то так получилось, что сердцевину я себе так и представлял - ну, эти идеи каким-то образом курились в воздухе то так, то эдак курились. А вот философские и художественные моменты хороши именно самоотчетом. (Вру, конечно. Вчитавшись, и в середине обнаружил весьма интересные рассуждения. Для красного словца вру. С кем не бывает).

Да, а приметы времени верные, я точно говорю. Как лес неложно складывает ветви в виде иероглифов, показывая истинный смысл, так и тут - люди точно отражают текущий момент, затрачивая усилия для оформления потока современности в некоторые понятия.


Далее я по ходу чтения цитирую книгу. Отдавая дань волнению на море, подходят к борту. Отдавая дань современности: да послужит этот текст рекламе произведения. Книга хорошая. Реклама же, по природе своей, может вызывать неприятные ощущения, но это уж так. Дань природе. Реклама как дань времени и судьбе. А если без рекламы - автор прав, ученых это будет только раздражать зря, а ученые люди нервные, у них времени мало зря читать, надо науку делать, так что это для... ну, как это назвать. Для интересующихся. Кто без интересу - тому без надобности.

<<<Текст не имеет никакого отношения к науке – он не может быть ни подтвержден, ни опровергнут. но он изначально истинен – в смысле соответствия своему предмету, то есть моему мышлению. Отсюда однозначно следует вывод, что мои рассуждения, скорее всего, не будут совпадать с вашими – с вашими представлениями о вашем собственном мышлении.

Стремиться надо не к согласованной позиции, а к согласованию позиций, к видению места каждой из возможных позиций в их неконечном ряду. и только понимание необходимости всех позиций может привести к совместному действию, а не к подчинению действий одних воле других.

одним из основных принципов философии должен быть... абсолютный релятивизм

В самом точном рациональном смысле релятивизм утверждает, что любое суждение может быть истинным или ложным только в границах конкретной логической системы.

Спокойное отношение к релятивизму в науке – в частности, в физике – связано, прежде всего, с представлением, что он есть не продукт мышления ученого, а следствие объективных законов природы – что уж тут поделаешь, если таково устройство мира. Против объективности не попрешь.

Становясь на путь крайнего объективизма, человек незаметно для себя самого, а самое главное, невольно впадает в жесткий антропоцентризм.

жесткий объективистский взгляд на мир мешает видеть в этом мире человека, поскольку делает из человека границу между объективным и субъективным.

Понимание, что всем нам даны в ощущение лишь проекции Мира, не позволяет мне считать свою проекцию «объективнее» множества других. а самое главное,
позволяет спокойно, не боясь потерять свою «объективную» уникальность, сместиться на другую точку зрения и посмотреть, как выглядит наш Мир в других своих проекциях.

релятивизм в философии – это не идея, не концепция, не теоретический принцип, а эмпирический факт

абсолютный релятивизм очень далек от плюрализма, от утверждения терпимости к чужим правилам, констатации их равноправности. Можно сказать, что плюрализм – это поверхностный, прагматический релятивизм, релятивизм, жестко обозначающий свои границы, хотя и допускающий другое за ними. Плюрализм – это допущение разнообразия при однозначном фиксировании позиции субъекта («я считаю, что правильно думать так-то и так-то, но уважительно отношусь к мыслям других»).
новый, уже внедряющийся в нашу жизнь уровень мышления – и философского, и художественного – подразумевает отсутствие у субъекта познания фиксированной точки зрения, его способность занимать различные позиции, продуцировать текст во всевозможных традициях, стилях. это уже не плюрализм, поскольку не возникает вопроса, как относиться к другим точкам зрения: чужих точек зрения просто нет.
абсолютный релятивизм – это обладание надграничным, безграничным пониманием, легко редуцируемым к нормам, правилам любой системы. релятивизм – это не отсутствие норм, а способность следовать разным нормам. это касается и познавательных, и эстетических, и этических систем.>>>



Вот странность - когда я читаю этот философский текст, я вижу лица людей. Вполне определенные лица с определенной мимикой. недоверчивой и довольной, прямой, сомневающейся, соглашающейся, подтверждающей, уточняющей... носы, щеки, надбровья, губы, подбородки. Очень, знаете, характерные лица. Часто можно слышать при просмотре досемнадцатогореволюционных фотографий - какие лица! вот, мол, не знаю, а отличаются чем-то - очень иные лица тогда были. Ну так вот, и сейчас отличаются - я смотрю на них, они весьма характерны.

Вы уж простите меня за хулиганство - использование лиц людей для всего лишь утверждения о внешней похожести. Но есть такая штука

Сергей Вячеславович Савельев




Александр Иванович Oпарин






Всё это, конечно, не имеет отношения к тексту автора - почти никакого, кроме разве сердцевинного и самого существенного, но именно поэтому всем не замечающим можно не обращать никакого внимания.

Так я продолжу чтение.




<<<ну а теперь вообразите себя, скажем, компьютерной программой – есть у субъекта программы своя действительность? безусловно. Она состоит из команд, функций, программно различаемых устройств компьютера, из чередования пикселей на экране монитора.

В такой обобщенной, но одновременно предельно точной терминологии самое главное изначально не отождествлять, не сближать понятия субъект и
сознание. То есть не представлять, что электрон, живая клетка, компьютерная программа для формирования своей действительности, для различения
объектов должны обладать чем-то, что мы традиционно приписываем только человеку: сознанием, мышлением, разумом. достаточно просто констатировать, что любой субъект обладает некой активностью, обуславливающей его взаимодействие

Кант, говоря о вещи (объекте), однозначно признавал ее независимое от субъекта существование. В предлагаемой же схеме объект мыслится только как нечто, вы-деляемое, фиксируемое субъектом, только как существующее в этой фиксации, и мы просто не имеем права говорить об объекте самом-по-себе.

едва мы начинаем анализировать, познавать изначально просто явленный в созерцании объект, он моментально превращается для нас в другой объект, совпадающий с первым лишь по указанию, по референции, но не по сущности, так как никакой такой собственной сущности у объекта нет.

С этой стороны движение познания следует рассматривать не как углубление, погружение с головой в вещь-объект, а как изменение субъекта, расширение его действительности. бессмысленно искать новое в объекте, в этой плоской проекции, если ничего нового не появилось в субъекте

итак, нет объектов вне субъекта, и нет субъекта вне объектов. Мы не можем мыслить объект как нечто самостоятельное, нечто фиксированное само по
себе, само для себя.

С точки зрения рутинной научной/философской работы (написания статей, диссертаций) между терминами объект и предмет, безусловно, есть существенное различие. Традиционно это различие принято фиксировать так: объект – это нечто, так или иначе выделенное из действительности, данное нам в восприятие, различаемое от других нечто (других объектов) – ну скажем, шкаф, клоп, диалектика. Под предметом в научной/философской практике понимается объект, на который нацелен наш познавательный интерес.

Однако, на мой взгляд, такое различение объекта и предмета, хотя и служит унификации научно-бумажного оборота, не имеет никакой философской содержательной ценности.

обобщая многовековой опыт философствования, следует сказать, что, в отличие от точных наук, где все-таки удается фиксировать объекты/предметы исследо-
вания, выделение таковых в философии есть результат личных предпочтений, личного произвола каждого философа.

критерием реальности является введенный, принятый, установленный (индивидуально или коллективно) критерий реальности.

я не только не вижу никакой возможности вообще обсуждать, что такое на самом деле, но и не понимаю, зачем и кому это надо.

констатация реальности объекта означает всего лишь его принадлежность некой субъектной действительности. То есть понятие реальность опять оказывается
лишним.

Вот мы и сформулировали, думаю, главный вопрос, ответом на который является эта книга: почему мы видим одинаково то, чего на самом деле нет, но при этом что-то видим по-разному или вообще не замечаем?

Отношение трансреальных мировоззренческих концепций (буддизм, адвайта Веданта, Каббала, суфизм, отдельные разновидности шаманизма, в частности, учение дона Хуана, зафиксированное Кастанедой) к реальности можно выразить так: реальность есть форма явленности Мира множеству одноуровневых субъектов, и она меняется при смещении уровня субъекта.

реальность по определению не может быть тем, что не дано нам: за реальностью не кроется никакой более реальной реальности, чем сама реальность, то есть множество объектов, на которые мы согласовано указываем пальцем.

Все рассуждения о релятивизме, относительности субъектно-объектных отношений и уровневости реальностей неизбежно упираются в основной
вопрос философии – вопрос об отношении сознания к бытию, духовного к телесному, идеального к материальному.

или, что равнозначно, действительность дана субъекту как содержание его сознания.

Фактически вопрос звучит просто: можем ли мы разделить объекты некоторой действительности на материальные и идеальные?

После стольких рассуждений о действительности клетки желудка, наверное, ни у кого уже не возникнет возражений по поводу следующих тезисов.Материальную часть действительности клетки составляют химические молекулы, их взаимодействия, соседние по желудку клетки и клетки других органов, с которыми происходит молекулярный обмен.

Само пищеварение, другие организменные системы, общий метаболизм организма для субъекта «клетка желудка» являются идеальными объектами (принципиально не могу показать пальцем, но точно знаю, что оно существует и влияет на меня). для электрона материальны его электромагнитные взаимодействия, но химические процессы, в которых он однозначно задействован, которые присутствуют в его действительности, для него идеальны.

релятивизм есть развитый до своего логического предела критический метод в философии. Критицизм, доведенный до автокритицизма.

Самое важное – изначально понять, что наша темпоральность, наша протяженность во времени это не промежуток времени между двумя событиями, скажем, рождением и смертью человека – темпоральность характеризует наш размер во времени именно здесь и сейчас, совершенно независимо от хронального времени нашего существования. Как, скажем, длина грузовика не зависит от пройденного им пути.

наиболее близкое по смыслу к темпоральности понятие из традиционного научного лексикона это характерное время процесса.

В противоположность сугубо пространственным объектам (кристаллам и грузовикам) существуют исключительно темпоральные объекты – не обладающие никакой пространственной структурой. Такова, скажем, одноголосая музыкальная мелодия.

Самое главное тут – обратить внимание на то, что, пока не прозвучат слова «время» и «пространство», мы не можем указать принципиальные различия
между кристаллом и мелодией

Чтобы принципиально не путать темпоральность (временную «наполненность», временную насыщенность объекта) с хрональностью (длительностью его существования), из понятия «темпоральность» следует полностью исключить какой-либо намек на измеряемость в единицах времени.

здесь и далее по тексту под сложностью я буду понимать структурное разнообразие. Такого определения достаточно, чтобы однозначно утверждать, что каприс Паганини сложнее – структурно разнообразнее, имеет большее количество элементов и связей, – чем «чижик-пыжик», что молекула бензола сложнее молекулы воды, а нервная система человека сложнее нервной системы лягушки.

каждый объект, который мы способны выделить в окружающей нас действительности, может быть описан как темпоральная система с нулевым или ненулевым пространственным отображением. В этой терминологии Мир есть темпоральная система, явленная нам в виде пространственного среза.

что такое темпоральная система? – Сложный объект, специфичность которого не определяется в моментальном срезе или, точнее, системные качества которого мы не можем зафиксировать, измерить в момент времени.

Формирование системы-действия, или функциональной системы по терминологии анохина, возможно только при выделении в будущем некоего целевого события – результата. Основной пафос теории функциональных систем (ныне успешно развиваемой профессором александровым ю.и.) заключается в констатации, что поведение биологических организмов определяется не некими начальными условиями (стимулами), а будущим событием – результатом этого поведения.

Причина в полном смысле слова – это не столько необходимо предшествующее следствию событие, без которого следствия не было бы, сколько событие, являющееся основанием следствия. здесь самое главное почувствовать разницу между, с одной стороны, фактом обязательного предшествования одного события другому (скажем, шар не попадет в лузу, пока по нему не ударит другой шар) и, с другой стороны, выделением среди предшествующих событий такого (действительной причины), на которое можно указать как на достаточное основание для реализации события-следствия.

системная сущность каждого элемента (его место в системе) есть следствие его включенности в систему, то есть следствие наличия самой системы, ее системообразующего фактора – результата.

Положение всех элементов в структуре пространственной системы обусловлено наличием этой системы, в нашем случае – кристалла. То есть можно сказать, что причиной нахождения каждого атома в соответствующем узле решетки является существование самого кристалла.

классический догмат предшествования причины следствию связан с плоским, не темпоральным видением Мира. и при обсуждении причинно-следственных отношений корректнее отказаться от обращения к хрональному описанию. на мой взгляд, вполне достаточно следующего понимания: причина есть нечто, без чего невозможна реализация события-следствия.

Системообразующий фактор как причина

Причина позже следствия

невозможность выделения в системе-действие какой-либо однозначной причинно-следственной цепочки становится очевидно не только при попытке детерминированно описать уже закончившееся результатом действие, но и при анализе формирования системы.

С признанием невозможности сведения системы-действия к однозначной цепочке причинно-следственных событий, а также необходимости вариативности в формировании действия устраняется второй кошмар классического линейного детерминизма: фаталистическая зависимость будущего от случайных событий в прошлом. (Первый кошмар – бесконечность поиска первопричины – устранился с введением понятия нисходящая причинность.)

или же можно сказать так: причинно-следственное описание, сводящее к хрональному описанию последовательности событий, возможно только в пределах фиксированного уровня – на уровне либо переходов в процессе, либо цепочки результатов действий, либо последовательности целей деятельностей. То есть возможно показать, что некий переход в процессе есть причина другого перехода, что достижение результата действия необходимо вызывает ожидание другого результата, что реализация деятельности порождает новую цель, но принципиально невозможно установить причинно-следственные связи между переходами и результатами действия, результатами и целями, то есть свести Мир к линейному одноуровневому детерминизму. некорректно говорить, что какое-либо событие в процессе или множество событий в процессах, объединенных в действие, являются причиной результата действия; или что некоторые промежуточные результаты действий, составляющих систему-деятельность, можно рассматривать как причину цели.

если с вложенностью меньшего в большее в пространстве все просто, то как же нам представить аналогичную встроенность в случае с темпоральными системами? По сути, констатация вложенности темпоральных систем означает, что система-действие «больше», протяженнее во времени, чем включенные в нее процессы, а система-деятельность еще «больше». и понятно, что это «большее» распространено не только в прошлое, а и в будущее относительно сейчас.

констатируя нисходящую причинность, то есть влияние вышестоящей системы на нижестоящую, мы вынуждены признать, что вышестоящая система, распростертая во времени дальше в будущее, чем ее элементы, детерминирует не столько из прошлого, сколько из будущего.

объекты, обладающие большей темпоральностью, большей протяженностью во времени, в настоящем субъекта, в его точке сейчас находятся уже в будущем относительно него. Субъект со своим сейчас не фронт, не передовой край потока времени, а лишь протяженный фрагмент потока.

С введением понятия иерархии темпоральных систем целеполагание из будущего становится вполне очевидным.

эволюция – это последовательная цепочка новаций. Все остальное, что в некоторых сферах называют этим словом и что не связано с появлением принципиально нового – эволюция конкретной химической реакции, эволюция космологических объектов, эволюция организма, – можно обозначить словами «изменение» и «развитие» (появление нового у и для конкретного объекта, но не нового вообще).

В рамках традиционного классического научного подхода решение проблемы новации заключается в поиске причинно-следственной связи между старым и новым. задача считалась бы решенной, если бы мы описали, как некий существующий объект, пройдя через череду последовательных во времени детерминированных состояний, трансформируется в новый, ранее не существовавший объект. но ответ в такой формулировке так и не появился. Проблема даже не в том, что мы не обладаем научным формализмом для описания таких последовательных трансформаций.

Главная проблема детерминистского подхода к описанию эволюционных событий в том, что такой постепенной трансформации – через цепочку причинно-зависимых последовательных состояний – мы не наблюдаем эмпирически.

Эволюционно-новационное событие, то есть появление в Мире принципиально нового объекта, всегда выглядит как спонтанное, то есть причинно не обусловленное предыдущими событиями, как формирование новой целостной системы. новационный объект никогда не формируется путем постепенного преобразования, пошагового изменения уже существующих объектов. В биологии этот факт зафиксирован в виде проблемы отсутствия промежуточных форм.

еще более важным моментом новационного события является то, что новая система появляется сразу функционально полноценной – изначально «пригодной к употреблению» и уже согласованной с существующими.

В рамках традиционного детерминистского мышления нашлось только одно приемлемое решение, позволяющее избежать казуса Творения – описать появление новаций как случайное событие, более того, как случайный сбой.

Кстати, современные биологи, работающие в русле синтетической теории эволюции, отрицают принципиальное различие между адаптивными и системными новациями, то есть между изменениями, вызванными приспособлением к конкретным факторам среды (смена окраски, преобразование лап в ласты и т.д.), и появлением новых организменных систем. В синтетической теории эволюции системные новации предлагается понимать как предельное развитие адаптивных.

для того, чтобы свести концы с концами, я решил допустить, что системная сложность объекта не исчерпывается пространственным положением его частей, что системные качества такого объекта, как биологический организм, не фиксируются в мгновенно данной структуре, что в том же биологическом организме существует большее системное содержание, лишь частично проявленное в его пространственной организации. Сделав такое допущение, можно предположить, что на некотором промежутке времени новация формируется в такой системе скрыто, то есть без проявления в пространственной (структурной) сложности. Тогда акт спонтанного возникновения пространственной структуры представляется как мгновенное преобразование неявной сложности в явную (пространственную) в момент достижения «скрытым содержанием» функциональной завершенности (избыточности).

Мысль проста: если предполагаемая сложность объекта никак не втискивается в его пространственную оболочку, то объекту следует приписать еще
одно измерение – объем во времени.

да еще понятно, что сугубо биологические качества объекта «бабочка» вообще невозможно прицепить к мгновенному состоянию ее тела: как ни анализируй все физические и химические качества организма в единомоментном пространственном срезе, прийти к заключению, что перед нами нечто живое, невозможно.

В традиционной научной идеологии (не темпоральной), где системноесодержание клетки исчерпывается описанием ее пространственной структуры (указанием набора молекул и принципов их взаимодействия), образование такого объекта представляется лишь актом случайной самосборки

Темпоральная логика предлагает другую картину, суть которой достаточна проста: еще до реализации всей функциональной полноты клетки в едином пространственном объеме все задействованные процессы были «отработаны» как распределенные во времени. То есть следует предположить, что до новационного акта появления пространственно ограниченной клетки существовал сугубо темпоральный (без пространственной локализации) объект, включавший в себя всю последовательность реакций органического синтеза – по сути, та же клетка, но «размазанная» по времени, не локализованная в пространстве. эта означает, что отдельные биохимические реакции во многом еще проходили последовательно, порождая и возобновляя друг друга, то есть изначально не образовывали единого цикла собственного воспроизводства с однозначно заданной точкой начала/конца.

Ведь для нас, привыкших мыслить структурами, живым является только нечто, имеющее «тело» (моментально данные пространственные границы).

необходимо четко разделять две проблемы: возникновение в протобиологическую эпоху жизни как сугубо темпорального объекта и начало биологического эволюционного этапа, которое мы связываем с новационным событием локализации темпоральной клетки в однозначно воспроизводимой пространственной структуре.

дальнейшее развитие клетки в направлении наращивания числа специализированных состояний неизбежно приводит к избыточной темпоральной сложности. именно темпоральной, потому что вся совокупность специализированных состояний никогда не реализуется клеткой одновременно – если мы хотим узнать все допустимые степени свободы клетки, то должны проследить за ней на протяжении многих циклов размножения. В такой ситуации энергетически более выгодным для темпоральной системы «клетка» оказывается состояние с параллельным существованием ранее последовательных специализированных пространственных реализаций, и тогда темпоральная сложность трансформируется в пространственную. То есть последовательность специализированных состояний заменяется их параллельным существованием в виде новой пространственной структуры. Так и образуется новая пространственная система – многоклеточный организм, пространственно-локализованная сложность которого тождественна предшествующей темпоральной.

Главное тут понять, что на языке теории информации невозможно зафиксировать различия между темпоральной и пространственной сложностью.

Скажу так: мне концепт информации, этот «с-боку-бантик», как-то пока не потребовался.

Предложенное в темпоральной концепции понимание эволюционного события как фиксации в пространственной структуре ранее распределенной во времени сложности, на мой взгляд, точно соответствует древним представлениям об инволюции. По сути, новационный (творящий) акт есть не что иное, как инволюция уже существующего, но фиксированного в темпоральном виде содержания.

наиболее ярко проявляется инволюционный характер новаций в человеческом творчестве: общеизвестно, что любая научная теория, любое произведение искусства лишь частично реализуют предшествующее содержание, изначально поселенное в голове автора.

формирование темпоральной сложности следует понимать как рассредоточение, дифференциацию во времени пространственной.

примечателен факт независимого изобретения радио несколькими учеными (Тесла, Маркони, Попов), что свидетельствует об объективности идеи радио,
темпорально существовавшей в научно-технической сфере того времени. дальнейшее развитие радиосвязи выразилось в появлении множества спе-
циализированных устройств. этот процесс можно описать как деволюцию новации, приращение общей сложности за счет адаптивной дивергенции.

Прогрессивной новация выглядит только при ее сравнении с предыдущими новациями, то есть при ретроспективном взгляде на всю цепочку новаций (телефон, радио, телевизор), а каждый очередной новационный акт не является «прогрессивным», он лишь выполняет «сброс» избыточной темпоральной сложности, реали-
зуя наиболее вероятное состояние эволюционной системы.

то, что мы называем словами «жизнь» и «разум» невозможно приписать единичным пространственным объектам – биологическому организму и человеку соответственно.

итак, жизнь – это темпоральная система, явленная нам в виде множества своих пространственных проекций, одномоментных структурных срезов, которые мы называем организмами. и все системные биологические качества, которыми мы можем охарактеризовать жизнь, и тем более ее основной процесс – воспроизводство – принадлежат темпоральной системе «жизнь», а не ее единичным ограниченным пространственным проекциям. То есть не организмы, не самки и самцы размножаются, а темпоральная система периодически воплощается во все новых и новых организмах.

реализм (материализм), абсолютизируя теневую картинку, объявляя ее истиной основой Мира, стремится по выявленным закономерностям отношений теней построить рациональную картину Мира. Ведь действительно, как еще это можно сделать, если не путем анализа неизменно повторяющихся наблюдаемых явлений. и реализм, безусловно, достиг больших успехов – мы имеем современную науку, способную однозначно предсказывать поведение теней на стене.

идеализм сконцентрировал свое внимание на тенях другого типа, тенях-ноуменах, отбрасываемых объектами, расположенными за нашими спинами, ближе к свету. и скрупулезное изучение ноуменов привело его к выводу, с которым нельзя не согласиться: наш Мир вообще невозможен без единого источника света, благодаря которому мы в состоянии видеть хоть что-то, который и дает нам теневую картинку реальности.

Мир с разных точек зрения, плавно перетекающие одна в другую при перемещении субъектного уровня от физических объектов до идей, от стены до источника света. Материализм лишается своего незыблемого столпа – утверждения о наличии некой однозначной для всех субъектов «объективной реальности». реальность превращается в пересечение действительностей близкоуровневых субъектов. идеализм вынужден расстаться с представлением об априорной полноте творящего начала.

Мир есть целокупленность универсума событий.

пространство и время есть способ, форма, принцип различения объектов в субъектной действительности.

Попробую пояснить схему введения понятий «пространство» и «время». Мы постулировали универсум как множество элементарных несовпадающих событий. При выделении в универсуме субъекта это абстрактное несовпадение событий и их множеств – объектов – должно приобрести для субъекта конкретное значение – он должен их различать, как-то отделять друг от друга.

мы устранили из темпоральной онтологии понятия абсолютного времени и абсолютного пространства: каждый субъект существует в своем времени и в своем пространстве. Говорить о времени и пространстве вне субъекта, вне его действительности принципиально нельзя. нет субъекта – нет объектов – и нет времени и пространства. В такой логике пространство можно понимать как эпифеномен, а время как эпиноумен.

живыми являются субъекты, распознающие себя (свое тело) как объект своей феноменальной действительности. При этом сложные биологические объекты распознают не только свое тело как целое, но и его отдельные части (конечности и пр.), что позволяет им выполнять более сложные действия. здесь еще необходимо отметить, что ноуменальные тела (то есть высшего уровня, чем система-действие) биологического субъекта не принадлежат ему индивидуально – тело-деятельность (разумное, ментальное тело) реализуется на биологическом уровне сугубо темпорально на «популяционных» событиях, оно не индивидуально.

с ростом темпоральности субъект смещает привязку своего Я, отождествляя себя с телами все более высоких уровней.

еще раз акцентирую внимание: не то, чтобы некоторые события универсума были «недоступны», «невидимы» с химической «точки зрения» – нет, на химическом субъектном уровне, как и на любом другом, событийно явлен весь универсум. Просто вследствие недостаточной собственной темпоральной сложности химический субъект не может различить событийные образования со значительно большей темпоральностью. Можно сказать, что у него не хватает темпоральности для «охвата одним взглядом» распределенной во времени сложности объектов высших уровней. Хотя каждое химическое событие в них (в живой клетке, на химическом предприятии) феноменально явлено в его действительности.

все объекты составлены из одних и тех же событий – феномены и ноумены различаются по способу выборки совокупностей событий из единого множества (потока)

нет и не может быть каузальной замкнутости мира, общего для действительностей всех субъектов детерминизма. Хрональные причинно-следственные связи есть лишь субъектный способ описания темпоральных объектов. детерминизм наблюдаем лишь в пределах одного уровня, в границах плоских проекций. расширение взгляда позволяет видеть причинные воздействия, нисходящие от систем высших темпоральных уровней. изменение темпоральности позволяет субъекту менять причинную картину действительности.

Познание есть акт – одновременно причина и результат – изменения темпоральности субъекта.>>>