ivanov_petrov: О кризисе университета: Копосов

О кризисе университета: Копосов
В книге «Критика социальных наук» имеется такой вот небезынтересный пассаж:

«Современный университет формируется в XIX в. как один из важнейших институтов… складывающихся национальных государств. В рамках этих государств… рождается проект и формируются основные институты светского либерально-демократического общества ХХ в. … с развитой системой демократической аккультурации граждан, центральным элементом которой в условиях торжествующей дехристианизации стала система светского образования. Замковым камнем этой последней был университет. Проект светского демократического общества утверждался как проект, основанный на научном мировоззрении… Университет стал храмом демократии, а наука – ее религией.
Университетская наука и университет как институт представляют собой совершенную форму идеологии прежде всего благодаря концепции единства знания. Наука не столько обосновывала демократию (как раз в этом далеко не все ученые были согласны), сколько… создавала такую картину мира, в рамках которой демократия была наиболее естественным ответом на вопрос об оптимальном общественном устройстве. … Эта картина мира нашла отражение в понятийном аппарате и словаре социальных наук, который стал словарем демократии….
Поэтому неудивительно, что мы сегодня переживаем одновременно кризис демократии, социальных наук и университета. В сущности, это составляющие одного процесса…»

Занятный текст – его связки могут читаться в любую сторону. Тут и детище 60-х годов – наука как институт идейного подавления на службе у государства, и старая мысль о науке как светской религии ХХ века. Это можно читать как «наука против религии» - уже старый лозунг атеистов, а можно – наука, замещающая религию в ее деле, функциональный аналог, поддерживающий стабильность общества в условиях, когда прежний работник не справился. То и другое прочтение будут частичными. Светская, научная культура неоднородна; её деятели воспитаны – и в глубине себя несут – прежнюю, еще религиозной ковки – систему ценностей, и, опираясь на неё, создают новое знание – вполне внерелигиозное.

Наука и университет рассмотрены здесь как ведущие институты демократии – по крайней мере до недавнего времени. Место науки в обществе изменяется; университет также ослабевает. «Замковый камень» демократии… Вряд ли можно говорить, что демократия от этого падет – но ей придется измениться. Может быть, не в меньшей степени, чем изменилось европейское общество в процессе секуляризации. Демократия входит во времена, когда ей больше не удастся опираться на институт (университетской) науки. Монархия и сословное общество в формальном смысле существовали дольше, чем «время веры», но существовали совсем иначе. И демократия покидает время, привычное для неё, и входит в новые времена – будут ли у нее новые «основные» институты? Или она обойдётся без них? И какой она будет – можно ли будет ещё её узнать? Или – определять мы её будем только по предку, она будет демократией, потому что то, что получится, будет происходить из демократии?

(Читать комментарии) - (Добавить комментарий)

dennett@lj
2005-08-07 11:15 (ссылка)

--Если мы находимся на позиции читателя (получателя), то он активен, а текст - лишь повод для его творчества. Намерения отправителя - пустяк.
--Здесь я совершенно с вами несогласен. В любом человеческом взаимодействии для каждого из его участников крайне важны не только действия, но и намерения другого участника. Зияющий пример - умышленное и неумышленное убийство. В случае текста его намерение является составной его частью. В этом отношении жанровыми терминами являются «пропаганда», «промывание мозгов», и так далее. В конечном итоге все восходит к древнему различию логики и риторики - и к профессии софиста. Софист - и его текст - готов убедить любого человека в чем угодно; его намерение - не предложить и показать собеседнику истину, ожидая ее свободного усмотрения, а добиться его согласия, независимо от содержания утверждений. Для этого он использует риторику, действие которой, в отличие от логики, не зависит от истинности утверждаемого, а опирается на художественное, эмоциональное, психическое воздействие. В античности хорошо различали профессии философа и софиста - именно по критерию их намерений. Также хорошо они различаются и сегодня.

В отношении сартрова определения - а что если человек пытается вас обмануть - вы также спокойны - в вашей ли воле поддаться или не поддаться обману? (В скобках замечу, что я сартра привел в качестве косвенного примера - он говорит о свободном художественном произведении, о том, что автор, как бы он ни хотел нашего признания и восхищения - не может его добиться прямо - ему нужно предложить нам продукт творчества - и смиренно ждать, как мы его свободно оценим. Сходная, хотя и более сложная ситуация, в области мысли и истины - отправитель не должен - тут речь идет о регулятивных, почти этических вопросах - если мы взрослые сознательные существа - не должен добиваться нашего согласия риторикой, гипнозом, взыванием к эмоциям, психологическим давлением, обманом - а должен предлагать свое представление об истине, надеясь на наше свободное ее усмотрение, которому помогают, содействуют его аргументы.

Я почти уверен, что вам известны опасности спора - когда победа в нем (или по крайней мере избежание поражения) становятся самоцелью - и оба участника теряют позицию свободного созерцания и взаимопомощи и переходят на несвободную позицию утверждниея и инстинкта. В этом состоянии человек способен игнорировать свидетельства, плевать на логику, утверждать обратное тому, что сам думает, не слушать и искажать аргументы противника... Его намерение не заключается более в обращении к свободе, но напротив, в подавлении этой свободы, иногда любой ценой. Такие ситуации, к сожалению, почти целиком заполняют политику, историю, быт. Даже наука и философия заражены ими. Именно ввиду этой и подобных опасностей так важно определить и утвердить регуляторный идеал, правила игры - идеальные цели и намерения участников, которых нужно по мере сил придерживаться.

(Ответить) (Уровень выше) (Ветвь дискуссии)

ivanov_petrov@lj
2005-08-07 11:49 (ссылка)

Для меня это - уже о другом. Разные детализации проблемы... Это ж не фрактал, когда на каком увеличении ни посмотри - всё то же самое. Я исследую принципиальное соотношение "читателя" и "текста", выделяя, кто здесь активен - и констатирую активность читателя. Он может "всё". Пояснение: любой, сколь угодно ясный и логичный текст можно не понять или понять неправильно. Нельзя поставить предела интерпретациям - наперед можно сказать, что возможно всё, что возможно. И т.д.

Далее, читатель может всё. Переходим к другому - вот у нас разговор двоих. Фактически у каждого есть возможность как угодно не понимать, перевирать собеседника, стремиться только к победе - причем в своем понимании. Например, засветить в глаз и остаться победителем в шахматах. Но опять же в силу своей активности субъект может иметь нечто. кроме собственных эмоций, интересов и т.д., а именно - он может фантазировать. Великий дар свободной фантазии. Ему может придти в голову (именно в силу его активности по отношению к обстоятельствам) такая безумная идея. что хорошо бы понять собеседника. Это красиво. Может быть, даже не полезно - например, он, поняв, признает, что проиграл спор. Но это будет "хорошо". И со временем (я удаляю всю машинерию причн) появлется представление, которое я с Вами разделяю: нехорошо манипулировать, не стоит пытаться обойти по кривой риторики и т.д.

А потом из этого возникает следующее: представление о намерениях. Они нам не даны - по крайней мере до того, как будут полдучены результаты (общения). И мы теперь изначально полагаем - это предварительное условие, однако - что наш собеседник тоже руководствуется вот этими мотивами (не лгать, не давить эмоцией и т.д.). Мы полагаем это по умолчанию (а иначе - как бы он, собеседник, еще до общения доказал бы, что не сволочь?) Ну и, конечно. сердимся, ежели оказывается. что молчаливый предварительный договор не соблюден и он - ах,...,...! - чего-то добивался. Успеха там какого-то своего.

Так что, как мне кажется, высказанные мной представления об активности читателя не входят в противоречия с понятными представлениями об этике спора.

Вы говорите - важно утвердить регуляторный идеал... Да, важно. Но кому Вы это говорите? Всему ЖЖ, которое следует (и через которое - надо) воздействовать на (условно говоря0 журналистов и политиков, чтобы они стали нравственнее? Если же Вы это говорите мне (хотя и сознаете, конечно, что может прочесть и другой), то это немного странно. Надо определить регулятивный идеал - меж тем, мы оба, и Вы, и я - еще до начала нашего общения признали, что наш собеседник соответствует этому идеалу. Поэтому так и разговариваем. И поэтому я Вас не призываю меня не обманывать и мной не манипулировать - к чему? Я и без призывов уверен, что Вы приложите все силы, чтобы этого не случилось. И на протяжении нашего общения я имел возможность убедиться, что Вы действительно так и действуете. Так зачем же нам друг друга призывать, определять и утверждать?

(Ответить) (Уровень выше) (Ветвь дискуссии)

dennett@lj
2005-08-07 20:22 (ссылка)

Для меня главное - договориться о связи разума и свободы.

--Ему может придти в голову (именно в силу его активности по отношению к обстоятельствам) такая безумная идея, что хорошо бы понять собеседника.
--Вот здесь я и вижу эту связь, вот в этом проекте. И в ответном проекте - обратиться не к любой насильственной активности или силовой интерпретации, а к понимающему вниманию, к доброй воле.

Для меня главное договориться, что в действии разума подразумевается и с необходимостью присутствует добрая воля.

(Ответить) (Уровень выше) (Ветвь дискуссии)

	ivanov_petrov@lj 2005-08-08 02:32 (ссылка)
	Я очень хочу согласиться с Вами. Вы не поясните мне пример - пусть речь идет об истине арифметики, классическое 2х2. Где здесь свобода? (Ответить) (Уровень выше) (Ветвь дискуссии)

	dennett@lj 2005-08-13 14:48 (ссылка)
	http://www.livejournal.com/users/vah/248262.html (Ответить) (Уровень выше) (Ветвь дискуссии)

ivanov_petrov@lj
2005-08-13 15:03 (ссылка)

"Я не в восторге от Сократа. Он всегда вел беседу так, чтобы вложить в уста собеседника свой ответ. Меня такая манера угнетает. Даже Сократ не должен манипулировать людьми."

Видимо, я совсем не понимаю, что такое манипуляция. Это некий грозный призрак, который мешает разговаривать. В чем манипуляция моего вопроса, я не понял. Я действительно не знаю, каким был бы Ваш ответ - так что вряд ли речь может идти, что я подвожу Вас к какому-то ответу. Впрочем, если Вам этот разговор не нравится, его, естественно, можно не продолжать.

(Ответить) (Уровень выше) (Ветвь дискуссии)

dennett@lj
2005-08-13 15:10 (ссылка)

Никак вы мной не манипулируете! Я просто это привел, чтобы показать, что это не моя личная закавыка - что многие видят манипуляцию как угрозу в процессе поиска истины.

Если более по делу, то в одном из диалогов есть момент, когда Сократ вопросами вынуждает необразованного мальчика-раба прийти к теореме пифагора. Этим он доказывает, что знание есть воспоминание. Я не думаю, что вы согласны с этой теорией. А если нет, придется понять, каким образом Сократу удалось вынудить собеседника признать как истинное некое математическое утверждение - по видимому, ему это удалось, оттого, что он незаметно в вопросы вставлял ответы. Это и есть манипуляция. Я прихожу к признанию истинности утверждения не оттого, что логическим или эмпирическим путем усматриваю его истинность, а оттого, что меня как-то приводят к этому.

Мне было бы интересно узнать вашу трактовку этого известного момента.

(Ответить) (Уровень выше) (Ветвь дискуссии)

ivanov_petrov@lj
2005-08-14 02:45 (ссылка)

Мне кажется, что платонова теория воспоминаний сложнее. Одно дело - техника Сократа, мне она действительно не очень. Хотя это предмет отдельного исследования - помнится, у Соловьева читал, как в разных диалогах Сократ ведет себя по-разному. Более или менее навязчиво. Но это - в сторону. Припоминание как основа знания глубже. Вот рождается ребенок, улыбается и начинает слушать, учиться языку. как он узнает значения? Часто используется - остенсивно, ему указывают. Пальцем. На что? Значение "хотя" и "даже". Смотреть не на палец, на предмет. Много такого - скорее, дифференцировка смысла, из чего-то полного и целого выделяется смысл. Не соответствие одной знаковой системы другой, что требует остенсивная теория. Вот здесь можно видеть, что Платон, по моему, имел в виду. Как бы Вы не узнавали, в том чсиле без манипуляций Сократа, - это припоминание. Не в том дело, что я собираюсь до конца отстаивать эту теорию. Просто мне она кажется весьма интересной, получше многих других.

И со свободой... Предположим, без всяких манипуляций. Вообще никто не ведет - я сам рассуждаю логически. Этот путь узок и законы имеет жесткие. Я не вижу, где в логике свобода. Полагаю, что математика и логика имеют отношение к разуму. Отсюда: утверждаемая Вами тесная связь разума и свободы мне не ясна. Мне видится иначе. В мире "чистого разума" (есть иные его виды, но это затруднит...) нет свободы. Но с человеком, на мой взгляд, действительно связана фундаментальная возможность свободы. Но она приходит не как следствие разума, сложнее. Целый человек фундаментально предрасположен к свободе, а его характернейший признак и свойство - разум - не свободен. Он играет по своим правилам, но не свободен. Кажется, что именно из столкновения нескольких рядов детерминации, из соединения в человеке разных несвобод рождается свобода. Поэтому она, в определенном смысле, есть следствие разума - поскольку он приносит одну из жестких логик, определяющих человека. И не следствие его - поскольку собственно в нем нет свободы.

(Ответить) (Уровень выше)

(Читать комментарии) -