Есть опасение, что мы обнаружим цвет, которого не знаем. Тогда вопрос: увидим ли мы его? Видим ли мы только то, чему есть название? У нас радуга состоит из 7 цветов и это кажется незыблемым, но ведь у кого-то она может состоять из трёх цветов, если в его языке есть только 3 основных цвета, или из сорока, если 40. Различали ли Вы раньше селадон? Я -- нет, пока мне его не показали и не назвали. Или вот "коричневый" (от экзотической корицы) появился в русском в XVIII в., но и в начале XIX был ещё новым. Его нет ни у Пушкина, ни у Гоголя. Значит ли, что они его "не видели"? А что они видели вместо него? Цвет как классификационный признак для человек неважен, не входит в корзину важнейших понятий. В общем, пытаясь определить цвет через старые технологии, через уход в прошлое, мы рискуем попасть в неведомый мир, где не ничего увидим. Если я Вас правильно поняла :)

Бурый? Гнедой? Оттенков коричневого в окружавшем Пушкина и Гоголя мире было вдоволь. Гораздо интереснее, как назывались оттенки того, что мы сейчас называем оранжевым, и назывались ли как-то.