|
|
Пишет ivanov_petrov (![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo.gif){kind=small} ivanov_petrov)@ 2004-11-17 18:05:00 |
 |
|
 |
|
|
|
|
|
|
 |
|
 |
Самостоятельная хозяйственная жизнь социума (10)
Первейший критический удар либертарианство наносит по государству. Смысл либертарианской критики государства в следующем.
Общество может богатеть только при взаимодействии указанных выше институтов: частной собственности, разделения труда и рынка. Если чьим-то (государственным) произволом разрушается институт частной собственности, или накладываются ограничения на имеющееся в обществе разделение труда, или возникают препоны свободному обмену товаров на рынке, то общество в экономическом смысле перестает быть эффективным и рушится в пропасть нищеты и несвободы, где лишь вой и скрежет зубовный.
Государством называется самое холодное из всех чудовищ. Холодно лжет оно, и эта ложь ползет из уст его: «Я, Государство, есть народ»
Фр. Ницше. «О новом кумире»
В чем причина столь пагубного действия государственного управления на экономику? Ответ либертарианства: только в том, что государство централизовано. Любой централизованный источник управления экономикой будет столь же пагубен для экономического развития, как государственное (плановое) управление экономикой. Поскольку экономическая реальность складывается из бесчисленного количества индивидуальных актов обмена, эта система обменов имеет чудовищную информационную емкость. Предполагается, что эффективно управлять столь большой системой может только управляющий механизм, сравнимый с ней по величине и сложности, имеющий всю необходимую для управления информацию. Поскольку ни в каких планирующих органах невозможно создать пул информации, хоть отдаленно сравнимый с тем, который реально работает на рынке, то любые попытки управления экономикой обречены на провал.
Итак, с точки зрения либертарианства «грехом» государственного управления является не какая-то специфическая особенность государственной формы, а принципиальная неполнота информации у любого управляющего центра, не позволяющего такому центру эффективно управлять экономикой. (Это важно; если б информации хватало, то… О, ужас!)
Мизес, а за ним - Хайек, посвятили очень много усилий, чтобы как можно отчетливее обосновать тезис о том, что не существует способа вмешаться в функционирование рынка и его при этом не испортить.
Еще раз взглянем на их аргументацию. Рынок состоит из отдельных индивидуумов (не обосновываемое положение, является первичным понятием либертарианской экономики). Каждый из таких индивидов производит некое количество уникального (в силу разделения труда) товара. Тем самым рынок есть очень большая стохастическая система. Ни один центральный планирующий орган не способен иметь всю информацию о столь огромной системе. Поэтому рынок управляется конкуренцией, законами больших чисел, случайностью, - и поддерживает субоптимальные цены на все присутствующие на нем товары. Если какое-либо планирующее звено попытается добиться большего контроля над рынком, оно разрушит огромную бессознательную машину определения цен и останется у разбитого корыта, без необходимой информации и с набором нелепых предрассудков вместо плана действий. Считается, что экономическая история СССР блестяще подтвердила предупреждения и опасения либертарианской теории экономики.
Особенно Фридрих Хайек в 1970-е годы подчеркивал столь модные в то время («системная парадигма») слова: самоорганизация, обратная связь, сложная система...
Из такого построения теории либертарианской экономики достаточно ясно, как выглядит иной полюс экономической теории и кого либертарианцы считают главным врагом. На другом полюсе экономической теории находится социализм, опровержению которого каждый из видных либертарианцев посвятил очень много сил и внимания. Под социализмом в либертарианстве подразумевается не столько политическая теория, сколько плановое хозяйство, которым управляет государство. Мизес еще в 1920-е годы доказывал, что социализм должен погибнуть от экономической неэффективности, и затем долгие годы изобличал экономику и политику правительств западных стран в том, что они делают множественные уступки социализму внутри западного общества (программа Кейнса).
Критика Мизеса в отношении социалистического хозяйства в теоретических отделах выглядит крайне логично. Что же до практических объяснений - почему десятилетия шли, а социализм стоял, - то здесь аргументы Мизеса находятся на следующем уровне: вторую мировую войну русские выиграли только американским оружием, а цены в экономике социализма лишь потому не вполне безумны, что коварные большевики ориентировались на мировой рынок, так сказать, списывали под сурдинку соотношения цен, и выцарапывались к состоянию, когда экономическая еще не приводит к полному разложению хозяйственной системы. Что ж, Мизес - мыслитель темпераментный.
Либертарианство, по сути, бравирует тем, что никогда не было у власти, никогда не имело возможности полностью воплотить свои идеи. Государство всегда было одним из крупнейших и влиятельнейших собственников и игроков на рынке, не упуская возможности влиять на него. Влияние это аргументировалось самым разным образом - от блага народа до блага государства, от внесения устойчивости в дикие нравы свободного рынка (ведь он, по определению, стохастичен и бессистемен) до борьбы с монополиями, изнутри подрывающими этот рынок. В последнем варианте оправдания государство выступало в роли Маленького Принца, корчующего жуткие баобабы, грозящие разнести экономическую планетку на куски. В общем, красивых объяснений для вмешательства государства в экономику всегда было много.
Первейший критический удар либертарианство наносит по государству. Смысл либертарианской критики государства в следующем.
Общество может богатеть только при взаимодействии указанных выше институтов: частной собственности, разделения труда и рынка. Если чьим-то (государственным) произволом разрушается институт частной собственности, или накладываются ограничения на имеющееся в обществе разделение труда, или возникают препоны свободному обмену товаров на рынке, то общество в экономическом смысле перестает быть эффективным и рушится в пропасть нищеты и несвободы, где лишь вой и скрежет зубовный.
Государством называется самое холодное из всех чудовищ. Холодно лжет оно, и эта ложь ползет из уст его: «Я, Государство, есть народ»
Фр. Ницше. «О новом кумире»
В чем причина столь пагубного действия государственного управления на экономику? Ответ либертарианства: только в том, что государство централизовано. Любой централизованный источник управления экономикой будет столь же пагубен для экономического развития, как государственное (плановое) управление экономикой. Поскольку экономическая реальность складывается из бесчисленного количества индивидуальных актов обмена, эта система обменов имеет чудовищную информационную емкость. Предполагается, что эффективно управлять столь большой системой может только управляющий механизм, сравнимый с ней по величине и сложности, имеющий всю необходимую для управления информацию. Поскольку ни в каких планирующих органах невозможно создать пул информации, хоть отдаленно сравнимый с тем, который реально работает на рынке, то любые попытки управления экономикой обречены на провал.
Итак, с точки зрения либертарианства «грехом» государственного управления является не какая-то специфическая особенность государственной формы, а принципиальная неполнота информации у любого управляющего центра, не позволяющего такому центру эффективно управлять экономикой. (Это важно; если б информации хватало, то… О, ужас!)
Мизес, а за ним - Хайек, посвятили очень много усилий, чтобы как можно отчетливее обосновать тезис о том, что не существует способа вмешаться в функционирование рынка и его при этом не испортить.
Еще раз взглянем на их аргументацию. Рынок состоит из отдельных индивидуумов (не обосновываемое положение, является первичным понятием либертарианской экономики). Каждый из таких индивидов производит некое количество уникального (в силу разделения труда) товара. Тем самым рынок есть очень большая стохастическая система. Ни один центральный планирующий орган не способен иметь всю информацию о столь огромной системе. Поэтому рынок управляется конкуренцией, законами больших чисел, случайностью, - и поддерживает субоптимальные цены на все присутствующие на нем товары. Если какое-либо планирующее звено попытается добиться большего контроля над рынком, оно разрушит огромную бессознательную машину определения цен и останется у разбитого корыта, без необходимой информации и с набором нелепых предрассудков вместо плана действий. Считается, что экономическая история СССР блестяще подтвердила предупреждения и опасения либертарианской теории экономики.
Особенно Фридрих Хайек в 1970-е годы подчеркивал столь модные в то время («системная парадигма») слова: самоорганизация, обратная связь, сложная система...
Из такого построения теории либертарианской экономики достаточно ясно, как выглядит иной полюс экономической теории и кого либертарианцы считают главным врагом. На другом полюсе экономической теории находится социализм, опровержению которого каждый из видных либертарианцев посвятил очень много сил и внимания. Под социализмом в либертарианстве подразумевается не столько политическая теория, сколько плановое хозяйство, которым управляет государство. Мизес еще в 1920-е годы доказывал, что социализм должен погибнуть от экономической неэффективности, и затем долгие годы изобличал экономику и политику правительств западных стран в том, что они делают множественные уступки социализму внутри западного общества (программа Кейнса).
Критика Мизеса в отношении социалистического хозяйства в теоретических отделах выглядит крайне логично. Что же до практических объяснений - почему десятилетия шли, а социализм стоял, - то здесь аргументы Мизеса находятся на следующем уровне: вторую мировую войну русские выиграли только американским оружием, а цены в экономике социализма лишь потому не вполне безумны, что коварные большевики ориентировались на мировой рынок, так сказать, списывали под сурдинку соотношения цен, и выцарапывались к состоянию, когда экономическая еще не приводит к полному разложению хозяйственной системы. Что ж, Мизес - мыслитель темпераментный.
Либертарианство, по сути, бравирует тем, что никогда не было у власти, никогда не имело возможности полностью воплотить свои идеи. Государство всегда было одним из крупнейших и влиятельнейших собственников и игроков на рынке, не упуская возможности влиять на него. Влияние это аргументировалось самым разным образом - от блага народа до блага государства, от внесения устойчивости в дикие нравы свободного рынка (ведь он, по определению, стохастичен и бессистемен) до борьбы с монополиями, изнутри подрывающими этот рынок. В последнем варианте оправдания государство выступало в роли Маленького Принца, корчующего жуткие баобабы, грозящие разнести экономическую планетку на куски. В общем, красивых объяснений для вмешательства государства в экономику всегда было много.
