Во Франции например в 1614 году было официально указано Генеральными штатами на то, что корону короли получают непосредстенно от бога, не от бога через посредство друзей. Поэтому никакая земная власть не может лишить короля права на царство или освобождать их подданных от клятв верности.
Те действия Ришельё, которые называются историками «абсолютистскими», имели широкую поддержку в стране, поскольку были направлены на восстановление сильной королевской власти.
Ришельё искоренял мнение, будто повиноваться королю нужно, только если подданный доволен его действиями. Гранды же особенно любили говорить о взаимности и потому меняли господина. Это было вредно для национальной политики.
Хеншелл пишет: «Никто не считал, что законодательные полномочия монарха представляют собой неограниченное право издавать указы о чём угодно. Знаменитый законодательный суверенитет Бурбонов состоял из тех полномочий, которые с незапамятных времён были частью королевской прерогативы. Неспособность историков признать это привела к путанице: они вообразилм, что Людовик и его наследники, ревностно заботясь о своих законодательных прерогативах, претендовали на стяжание новых полномочий для создания новых законов или изменения старых. Совсем иная картина вырисовывается в работах тех, кто изучает французские законы, а не французскую историю. Фактически законотворчество было составной частью неотъемлемого права короля проводить и финансировать внешнюю и религиозную политику; его ордонансы и эдикты отражали его деятельность в этих особых областях политики».
Король действовал в сфере государственного права. Право, гарантировавшее права подданных и регулирующее отношения между ними, было сферой действия местных парламентов и рассматривалось как самостоятельное и независимое. Когда королевское законодательство затрагивало эту область, оно не изменяло существовавших законов, а фиксировало их, кодифицировало или совершенствовало правовые процедуры, необходимые для реализации локального права. Абсолютная власть короля заканчивалась там, где начинались права его подданных.

Идеологическое основание такого абсолютизма - монархии компромисса и консультаций -- не менялось. Просто когда этим занимались юристы вроде Эдварда Коука, Боссюэ или великого Блэкстоуна. А потом это слово стали использовать политологи, социологи и политические идеологи для антипропаганды и оно стало размываться, терять свой истинный смысл и обозначать то, что раньше называли только как "деспотия". Деспотизм не может быть характером правления -- он подразумевает и другое устройство государственного аппарата.

Большое спасибо за объяснение и время на него потраченное. Это, действительно, имеет логику.
Наводит на интересную аналогию. "Абсолютная монархия", в таком виде, т.е,всё таки, имеющая в себе элементы разделения власти и демократии, сродни "абсолютной демократии", включающей элементы, образно говоря, "монархии". Например, когда какое-нибудь решение, принятое на выборах, может быть блокировано судьёй, на основе его субъективного понимания закона.