Вопиющий пример - Донцова. Очень милый и не глупый человек.
Про Шварца не соглашусь ни за что. Впрочем, дело вкуса.
Про Льюися, Честертона и Толкиена - конечно. Но там ведь была ограниченная писательская задача. Поставленная себе очень и очень "неограниченными" людьми)))

Про Шварца - в каком смысле? Знаете. что человек он был не сверхестественно высокого полета - или что книги его бесподобно хороши и никак не ниже... Так?

Человек был одновременно и феерический, и достаточно грустно-скептический. Очень хороший и достаточно интересный человек.
Пьессы хороши. Не все одинаково, но те, что хороши - хороши очень.
Но, как уже говорилось, дело вкуса. Я на них воспитывалась.

> Очень милый и не глупый человек.

Так ведь не писатель? А тут про писателей просютЪ.

Почему не писатель? Она - человек, профессионально зарабатывающий сочинительством.

Хм... Кавендиш "зарабатывал" лордством, если так можно выразиться, а знаем мы его как великого физика и химика. Спиноза зарабатывал шлифованием стекол - так он шлифовщик или все-таки философ? Мало ли кто чем зарабатывает. Важно, во что душу вкладываешь.

Тут, по-моему, речь о профессии.
Спиноза, конечно же, по профессии был шлифовщиком. А то, что мы (он, они) оставляем после себя, к профессии не всегда относится.
Я пытаюсь избежать высокой духовной наполненности термина "писатель" и обойтись только каким-либо обоюдоприемлимим определением.
Если Вас не устраивает моё, дайте Ваше.

"Писатель" - это человек, внесший вклад в "литературу" (так же, как "философ" - человек, внесший вклад в "философию"), безотносительно к тому, чем он зарабатывал. Иначе - очень уж по-милицейски, причем по-советски по-милицейски (тунеядец Бродский и т.п.).

Что такое "литература" - лучше поговорить отдельно (и, наверно, не сейчас), но "интуитивно очевидно", что "Винни-Пух", "Тихий Дон" и "Незнайка на Луне" к ней относятся, а телефонный справочник, тексты Донцовой, рекламные объявления и т.п. - нет.

Могу принять Ваш термин. Он мне приятен. Но понятие "Интуитивно очевидно" вызывает вопос "кому?". Если всем, о мы можем наткнуться на обескураживающие выводы, относительно причастности и не причастности к литературе отдельных (разнообразнейших) произведений. Если не всем, а только "людям, которые в этом понимают", то вопросы начинают множиться.

Так всегда же так. В результате и происходит кластеризация в обществе по используемому языку. Люди, понимающие базовые термины в какой-то области более-менее одинаково, могут общаться друг с другом (в этой конкретной области). Если же нет, то нет. Общеупотребительных определений чего-нибудь сложного практически не существует. Так что подобные заявления - это, скорее, моя личная декларация: не могу участвовать в обсуждении "литературы", если последняя понимается таким образом, что к ней относятся книги Д. Это - не проблема такого определения, это - моя проблема, если хотите.

Предположим, что мы с Вами оба понимаем "базовый термин". Мы так, по крайней мере, думаем. Вот тут и начинается заковыка. Вы говорите: литература - это "Винни-Пух", "Тихий Дон", "Незнайка на Луне" и ни разу не автор X. Я отвечаю: ДАА! Ни разу не автор X, но и не "Незнайка на Луне". А также не Лукьяненко, не Коэльё и не Чернышевский. Тут к нам подходит следующий "из нашего караса" и объявляет, что в основном согласен, а вот Лукьяненко - гений и всё тут. А Шварц, к примеру, не литература и всё тут. Дальше, понятное дело, больше.
Приходится вводить доп. термины: высокая литература, шедевры, литература для чтения, литература не для всех и пр. И вводя для Носова, к примеру, термин "литература для простого времяпрепровождения с псевдосоциальным душком, ориентированная на детей" (чисто, для мира между нами и возможности всё-таки договориться в пределах одной терминологии) мы быстро придём к термину "литература простейшая, одноразовая для употребления в гортранспорте усталыми тётеньками, которых не тошнит". Всё - Д. вошла в описываемый круг.

Не знаю. Я не очень интересуюсь формальными определениями; за пределами математики они даже в науке кажутся не слишком полезными. Мне лично разница между Незнайкой на Луне (я ведь специально не называл общепризнанных классиков) и Донцовой кажется совершенно очевидной. Сформулировать строго, в чем она, я не могу, и не особенно хочу.

Естественно, всегда есть "серая зона", когда нечто то ли относится к литературе, то ли нет. Включение Д. в канон этой ситуации не изменит - начнется спор о рекламе в глянцевых жарналах, потом - о надписях на заборах... Все равно четкую границу провести не удастся.