Произвол самодержавия ограничивает власть закона. Но и оно ограничено веревкой.

На каждого Бенкендорфа найдется мадам де Сталь.

Я пытался заговорить о том, возможно ли совместить этику с законом. В гремучем же флаконе из Бенкендорфа и мадам де сталь обдумывается вопрос соединения закона и аморальности. Хорошая пара.

в процитированном оригинале м. де С. (Правительство в России - это деспотизм...) - удавкой, не веревкой. Отсылка к Павлу I, чей произвол первосходил даже допустимые для российского самодержца нормы.

рудименты действия "поверх закона" оставлены при всех формах правления - право помилования, например. если посмотреть, как им пользуются предержащие, то увидишь отпечатки тех же человеческих страстей и ошибок: конъюнктуры, поспешности, корыстолюбия и проч. дело в конечном счете в степени нравственности и уме тех людей, которых тот или иной политический механизм приводит к власти. а уж как распорядится ее, власти, инструментами - штука вторичная.

Я помню за Павла и удавку.

Правильно ли будет уничтожить все проявления надзаконной этики?

>>Я помню за Павла... Не тебя просвещал, себя поправил.

надзаконная этика хороша при условии, когда есть абсолютно несовершенный закон и абсолютно совершенный государь. этих явлений в природе не отмечено. в природе же имеется расклад, когда надзаконная этика как институт, скорее, будет использована в целях, ничего общего с этикой не имеющих.

казнить, нельзя помиловать.

Спасибо. Я как раз и пытаюсь понять - будет ли "добрым" надзаконный "добрый" поступок. скажем. помилование... Чье оно - царское, президентское или еще какое - хоть по референдуму.. Это уже не важно. Поскольку совершенно согласен, что абсолютно несовершенно закон - противоречие в определении, его даже выдумать невозможно, а абсолютно совершенный государь - пока не выведен эволюцией, то, значит, никакой надзаконный поступок не может быть признан допустимым. Даже в случае, если "все" признают несовершеноство данного закона, особость данной ситуации, ошибку суда и любые прочие обстоятельства.