Диагноз
Недавно по ЖЖ прокатилась очередная волна обсуждений «неадекватных статей». Некто пишет статью – из рук вон, и народ удивляется – ну как же, человек неглупый, можно даже сказать – умный, вроде не подлец отъявленный, многие с ним лично знакомы – нормальный человек. Как же так?

Пришел мне в голову диагноз. Сейчас очень много умных людей, такое время – почти все умные, и на этом фоне много особенно умных, совсем умных и очень умных. Эти умные люди довольно рано понимают, что в интеллектуальном плане для них нет препятствий. Они легко понимают чужие концепции, легко аргументируют свои – в этом интеллектуальном мире им всё даётся легко.

Как понятно, интеллект – это область средств, инструментов. Эти люди ощущают, что на орудийном, инструментальном плане они могут «всё». Остаётся решить, к чему приложить свои способности, какие ставить цели. И тут часто возникает некая аберрация в восприятии – многие «зрители», наблюдающие за такими людьми, легко определяют их как «бессовестных», готовых прогнуться под любые требования. Это во многом действительно так – большинство людей занимает подчиненное положение, и вынуждены действовать в соответствии с поставленными им внешними целями. Но я не думаю, что для таких людей характерна особая специфическая аморальность и т.д. Процент людей слабых и доля «прогибания» у них средняя – все мы иногда и на какую-то долю… Они лишь делают это талантливо.

Глубже понять этот людской тип можно, если понаблюдать обладающих такими свойствами «начальников». Не журналистов, не прочую подневольно и для прожития пописывающую братию, а людей довольно высокопоставленных и напрямую мало от кого зависящих. Именно из этой социальной позиции видны характерные черты этого типа. Тут он проявляется свободно.

У такого умного начальника происходит отчетливо видимая несостыковка целей и средств. Цели он определяет себе сам – начальник же (мы договорились, что рассматриваем именно таких). В средствах он не ограничен – я говорю о тех самых, интеллектуальных: этот человек очень умён и может придумать сложные средства, разработать изощренную программу для осуществления своих целей. Цели у него внутренние – возникают из мечтаний, из желаний: оттуда, откуда обычно берутся у людей цели.

А дальше начинается синдром: потеря сцепления с реальностью. Эти умные люди так привыкли к тому, что они могут интеллектуально освоить самую сложную проблему, обосновать самую трудную позицию, решить трудную задачу, что обращаются с реальностью как с собеседником. Они внутренне – это важно – начинают так ощущать мир, будто он – интеллектуальный конструкт, некая схема, и при общении с этим миром можно что-то обосновать, переспорить, задурить голову, блестяще атаковать и наголову разгромить… Они переносят свои навыки интеллектуальной деятельности в мир.

Результат понятен – можно победить собеседника, можно убедить оппонента, но на реальность эти вещи действуют слабо. Умные и хитрые планы оказываются неработающими, причем причины такой человек понять не может. То есть частных причин неудачи всегда навалом, но этой причины, внутренней, он не видит.

Возвращаясь к неадекватным статьям – я думаю, там происходит вот что. Пишущие их люди вполне нормальны – они очень умны, в меру честны и проч. Но они внутренне не понимают, что такое ложь. Для них – так с раннего возраста пошло – это когда схватили за руку, разоблачили, доказали, что соврал – и не увернешься. А если увернуться можно (им – можно, они умеют обосновывать), то это и не ложь, а точка зрения, личная позиция, собственное мнение.

Право на собственное мнение стало оправданием простого вранья. Цель всегда найдется – например, надо вбросить нужный лозунг, надо посмотреть реакцию на такой-то смысл, надо воспитать людей на таком-то (положительном или отрицательном) опыте. Для этого выпускается мнение, текст – как инструмент, как проба – как среагируют? А мы их еще следующим текстом подправим.

Мне отчего-то кажется, что эта болезнь чаще настигает людей гуманитарного и технического образования – тех, что профессионально имеют дело с продуктами человеческой деятельности. Они привыкают к тому, что «интеллектуальный противник» им по плечу – и стесняться нечего. Реальность, конечно, им не по плечу – но чтобы это понять, надо как-то так внутренне иметь чувство правды. Вот это я знаю и говорю, этого не знаю и не говорю, а про это я знаю, что - неправда.

Абсолютное владение средствами запутывает этих людей. Выстроил гипотезу, подобрал аргументы, получилось убедительно – ну какая же это ложь? А чем обоснуете, что ложь? А я отобьюсь! Просто спрашивать сами себя о том, ложь ли это, они не умеют – им кажется, что это очень сложный вопрос, лежащий совсем в иной плоскости. Вот же аргументы, они свидетельствуют…

Я бы сказал, что это больные люди. Все мы учимся в этом мире не ходить сквозь стены – будет шишка, учимся развивать чувство правды – реальность не знает, что такое ложь, и учит этому человека. Как в старой притче – тот мудрец, который учился у камня молчанию. Реальность учит правде. А эти люди к своему несчастью поставили себя в такое положение, что учиться этому не могут. В области интеллектуальных конструкций правде научиться нельзя – там можно, наоборот, использовать для интеллектуальной работы то чувство правды, которое нажил в реальном мире. (Я оставляю в стороне путь «истинных математиков», чистый путь дедуктивности: это особая тема).

В результате эти люди, лишившись чувства правды и реальности, теряют и собственную точку зрения. Её ведь можно иметь только в том случае, если знаешь, где правда – вот это знание и называется точкой зрения, личным мнением. Можно ошибаться с этим чувством правды, но мнение только тем и ценно, что подразумевает гарантию: данный человек прилагает силы к тому, чтобы не врать, и вот он понял этот предмет вот так. А у этих людей точка зрения нигде не закреплена – всё их сцепление с реальностью находится только в области целей: поднимаются некие мечты, побуждают какие-то желания… Насколько эти цели «естественны», настолько человек этот всё еще «реален». От этого возникает ощущение искренности этих людей. Они могут быть очень искренними: честно следуют за своими желаниями, целями. И потому врут они очень искренно. Кроме тех случаев, когда просто врут.

Как назвать эту болезнь умных людей, я не знаю.