Сбой уровня. Утверждения общего характера вообще не пригодны для прямого применения в качестве статей уголовного или административного кодекса. Иначе, вот именно, всякая свобода мысли заканчивается.

Я не думаю что самодержцы и диктаторы нуждаются в подобного рода максимах. Вот их добровольные и наемные пропагандисты находят подобным максимам вполне достойное их применение.

"Эзоп - агент Антанты". Ницше - певец фашизма. И Гегель, чтоб два раза не вставать. Да, и Платон.

Ну, люди просто думают. В этом ведь и есть свобода мысли, правда? Чтоб просто думать, куда думается, а не вписывать непременно и сразу в политический контекст.

Нет ничего опаснее мысли по своим разрушительным последствиям. И для того, кто думает, и для мироздания в целом. Маркс думал-думал, а какую кашу заварил. Словом, в мышлении есть риск, и те, кто мыслят, в ответе за тех, кому они сообщили свои мысли.

Всеобщая лоботомия, несомненно, поможет решить эту проблему и сделать мир безопасней.

Есть гораздо более простое решение: объявить мыслителей безответственными, а их мышление совершенно ни на что не влияющим. Если всеми признано, что проблемы нет, то её и нет. Какой динамит? Где динамит? На полке скучный учебник стоит.

Это правильно. Нет человечества - нет проблемы.

"Эзоп - агент Антанты". Ницше - певец фашизма. И Гегель, чтоб два раза не вставать. Да, и Платон.
Вы это, простите, к чему?
Чтоб просто думать, куда думается, а не вписывать непременно и сразу в политический контекст.
Мне кажется что суждение о свободе слова, будучи политическим, не требует никакого дополнительного контекста. Хотя, конечно, 1919 год сам по себе контекст.

Это я к тому, что есть любители оценивать мыслителей по их, проецируемой на сегодняшний день и зачастую неверно понятой, политической позиции, а не по тому, что они реально сделали в той же философии. И что мы такое отношение никак одобрить не можем.

На этот счет есть разные мнения. Есть и такое что политика является единственным нетривиальным содержимым философии. Что, впрочем, не отменяет необходимости разделять политические импликации философии и их проекции в иную политическую констелляцию. К примеру, ницшеанская философия и вытекающая из нее политика омерзительны сами по себе, без того что бы увязывать ницшеанство с нацизмом.

Я знаю, что есть разные мнения. В том числе, видимо, они разные и у нас. Вряд ли мы можем сейчас продвинуться дальше констатации этого факта. В котором, разумеется, нет ничего плохого или неправильного.