Конструктивное мышление
Взгляды Щедровицкого сейчас по своему влиянию подобны тому, что было в 19 веке в отношении наследия Гегеля: спорить и не соглашаться можно сколько угодно, но это то, что уже вошло в культуру – к худу ли, к добру ли.

У Щедровицкого в работе «Рефлексия в деятельности» есть занятный ход мысли. Он утверждает, что техника естественнонаучного мышления очень ясна и прозрачна. Эта ясность была создана в 16, 17 веках при включении в мышление конструктивных процедур. Познание стало осуществляться за счет конструктивного развертывания схем и понятийного описания этих схем. Потом 300 лет человечество эксплуатировало эту схематическую технику мышления.

Эта техника позволила ученым стать массовым, социально-производственным слоем. Ученый перестал быть мыслителем, охватывающим мир в целом, он стал узким специалистом и профессионалом, хорошо выучившим свои процедуры. Эти схематизация и формализация естественнонаучного мышления дали ему такую силу, что научное мышление практически вытеснило иные мыслительные практики на периферию культуры. Схематизирующее мышление выделилось из познания и перестало регулироваться более высокими и сложными нормами самого познания (у Щ. познание и мышление – вещи связанные, но в определенном смысле противоположные).

Наша цивилизация построена на эксплуатации одной частной техники конструктивной работы, не связанной более с процессами познания мира, не соотнесенной с вновь возникающими социокультурными ситуациями. «Ясно, что продуктивность подобной конструктивной работы не может быть вечной. На мой взгляд, к середине или, может быть, даже к началу ХХ века она уже исчерпала себя, и сегодня мы стоим перед задачей разработать новые средства и новую технику мышления, таким, которые бы соответствовали нынешним производственным и социальнокультурным ситуациям».

Сейчас мы имеем много смонтированных конструктивным путем моделей и схем – больше, чем нужно для нашей практики. Но имеется много задач, которые уже не могут быть решены в рамках отработанной техники мышления. «Поэтому сейчас мы стоим перед задачей усовершенствовать средства и технику мышления, вновь освоить конструктивную работу с познанием».

«После того как основы научного конструирования и техники научного мышления бли заложены в работах 16, 17 столетий, институциализированная наука взяла на вооружение только средства и методы конструирования, оставив без внимания все моменты, характеризующие собственно познание.»

Здесь кроме неприятного диагноза современного мышления и кроме указания причины, есть и еще интересная деталь. Огромное большинство ученых согласны (по крайней мере на словах) на любые инновации – можно работать новыми приборами, методологиями – чем угодно. Но где они встают на дыбы – в вопросах мышления.

За 300-400 лет люди не раз меняли приборы и методологии, но вот указание на то, что само мышление может быть устаревшим, что современный ученый должен выработать в себе новое мышление – так же, как можно разрабатывать и иные человеческие качества – это, по моим наблюдениям, приводит в ярость. Ведь этим подразумевается. что просто так доставшееся, появившееся в голове само собой мышление, которым ученый, как и прочие люди, пользуется всю жизнь, меряется с другими, добиваясь эпитета «умный» - этого мышления недостаточно. Не важно, насколько высоко оно развито – сам этот тип мышления теперь недостаточен. Это, конечно, не может не раздражать.