|
|
Пишет ivonn (![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo.gif){kind=small} ivonn)@ 2007-09-17 10:19:00 |
 |
|
 |
|
|
|
|
|
|
 |
|
 |
Дедушкино наследство
Я обещала пройтись по квартире с фотоаппаратом и поснимать всякие раритеты советского прошлого с рассказом об их "биографиях". Любители старых вещей знают, что главное в них - истории, которые они могут рассказать. Начала я с того, что собрала на своём туалетном столике кое-какие предметы из прошлого моей семьи (все фото кликабельны).
А потом поняла, что не буду писать обо всех вещах подряд. Лучше сделаю цикл статей с фотографиями об истории предков. Сегодня – только о моём любимом дедушке и вещах, которые ему принадлежали. Если вам будет интересно, то последует и продолжение.
Как и многие мальчишки того времени, он мечтал стать летчиком. Поэтому после школы в 1938 году он поступил в Иркутское авиационно-техническое училище. Через два года, когда Михаил должен был закончить училище и получить звание лейтенанта, Сталин принял решение не присваивать офицерских званий выпускникам летных училищ и школ, поскольку в ходе подготовки к войне их число росло гигантскими темпами, а содержание каждого офицера обходилось государству на порядок выше, чем - военнослужащих младшего состава. Состояние молодых выпускников точно отражено в книге Виктора Суворова «День «М». Бабушка говорит, что там написана полная правда:
«Начальник ГУ ВВС генерал-лейтенант авиации Павел Рычагов сам прошел через советскую казарму, он окончил летную школу в 1931 году… В его ушах, наверное, и крик старшины еще не утих. И вот он предлагает Сталину выпускникам летных и технических училищ офицерских званий не присваивать, после выпуска присвоить им сержантские звания и оставить на казарменном положении.
Тот, кто в образцовой казарме не жил, оценить глубину этого зверства не может. Курсант советский доходит до выпуска только потому, что в конце тоннеля — свет...
Тем курсантам, которых принимали в училища в 1940 году, не так обидно: их учили по коротким программам и ничего с самого начала не обещали. Но в 1940 году многие тысячи курсантов завершали летные училища еще по старым полным трехгодичным программам. И вот прямо перед выпуском, который снился каждому курсанту каждую ночь, они получают сталинско-рычаговский сюрприз: офицерских званий не будет.»
Итак, выпустили Мишу и его товарищей в 1940 году не офицерами, а старшими сержантами. По состоянию здоровья в летчики его не взяли. Он попал в воинскую часть техником самолета. Началась его служба в Смоленской области на аэродроме около деревни Починок. В 1941 году, вскоре после начала войны с их аэродрома в свой последний полет улетел Гастелло, Михаил Семёнов обслуживал его самолет. Потом их перебросили на Кавказ, у дедушки есть медаль «за оборону Кавказа». Потом он воевал на украинском фронте.
В конце войны дедушка оказался в Австрии, он служил уже адъютантом эскадрильи. Он тогда был старшим лейтенантом, а должность его была капитанская, теперь она называется начальник штаба. Эта фотография сделана ближе к концу войны.
После войны их часть попала в Румынию. И из Румынии дедушку Мишу отправили на высшие летно-тактические курсы в Люберцах под Москвой. В 1947 году он женился на моей будущей бабушке Тамаре. К тому моменту она отвоевала в Германии и в Японии, закончила прерванную войной учебу в педагогическом инчтитуте и работала заместителем директора по воспитательной работе в школе ФЗО № 98 Раменского района Московской области (поселок Сталино). Как жене военнослужащего бабушке пришлось бросить работу и колесить за мужем по стране. Дедушка доучивался в Таганроге, служил в Ярославле, под Серпуховым преподавал тактику в школе младших авиаспециалистов.
Все имущество семьи умещалось в одном сером чемодане и двух плетеных корзинах, которые дедушка привез из Румынии. Одна из этих корзин лежит у меня на шкафу.
Рядом со шкафом висит моя вышивка, а под ней - картинка, которую нарисовала , внучка дедушкиного брата, моя любимая троюродная сестренка Лена. То, что хранится вбабушкином сундуке дедушкиной корзине – тема для отдельного рассказа. :)
В ноябре 1949 года дедушку перевели в Москву. Он работал в управлении кадрами ПВО страны, получал 1700 рублей как офицер. Семья снимала 4-метровую комнату на Шмитовском проспекте. За комнату они отдавали пятую часть зарплаты - 350 рублей. Жить с прабабушкой в ее небольшой комнате в коммуналке на Пресне было еще теснее. К тому же прабабушка вела активную жизнь. Она была журналисткой, с 1920-х годов сотрудничала с разными изданиями («Крестьянская газета», «Крестьянка» и др.) О ней надо будет тоже написать, только от нее остались одни книги и фотографии, поэтому я сначала хочу порыться в старых подшивках в Ленинке и поискать её статьи. Но я немного боюсь это делать, поскольку читала немало газет периода коллективизации и могу себе представить, что там писала прабабушка. Наверное, я своей книгой искупаю ее грехи. Интересно, кто будет лет через 80 искупать мои (мне ведь приходилось пиарить Чубайса)? Кстати, мой дедушка был коммунистом, и бабушка всегда радовалась, что он умер до перестройки и не узнал правды о том, во что верил.
Начало 1950-х. На фото – Тамара, Володя (муж дедушкиной сестры Иры) и Миша со старшей дочкой, родившейся в Ярославле (это моя тетя Лена). Один внук деда Володи и бабушки Иры тоже есть в ЖЖ, мой троюродный братец Женя: .
Дедушка демобилизовался в 1960 году звании майора. После этого перепробовал несколько профессий. Много лет был инженером в Мосэнергопроекте. Одно время он работал на Мосфильме. Дорого бы я дала, чтобы узнать, как называлась его должность официально. Бабушка же говорит, что был ветродуем. Запускал самолет, с помощью которого поднимался сильный ветер. Например, сцена метели в фильме «Давным-давно» - дело рук моего дедушки. И ветер в «Девчатах» создал тоже он. Может быть, поэтому я люблю, когда меняется ветер, и когда могу, сама его меняю. Ветер перемен. :)
Еще одно место дедушкиной работы - газета «Советский патриот», главным редактором там был его друг, Николай Григорьевич Белоус, бывший морской офицер, во время войны служивший на флоте. Печатная машинка «Москва» на первой фотографии была списана из редакции в 1970-х годах. В машинку вправлен бланк, на таких печатали во многих редакциях СССР – он удобен для счета строк и знаков.
Что еще есть на первом фото? Красный карандаш с надписью «Советский патриот» - сувенирная продукция газеты. Салфетка на ночнике связана бабушкой. Скатерть на столике - шитье, из которого бабушка собиралась сшить нижнюю юбку в те времена, когда их еще носили. Журналы и газета – первые попавшиеся их семейных подшивок, я оттуда статью копировала для книги. Справа от машинки – две книги. Сверху лежит сборник статей известной журналистки Татьяны Тэсс, ей принадлежала вся черная мебель, которую видно на фотографии. Мебель досталась мне по случаю, но это отдельная история.
Под сборником – книга Роберта Сильвестра «Вторая древнейшая профессия». Дедушкин друг Николай Григорьевич, когда я решила стать журналистом, принёс мне её почитать, вероятно, - чтобы предостеречь от розовых иллюзий… Прочитав ее, я укрепилась в своем желании и считаю, что правильно выбрала профессию. Недавно вдова Николая Григорьевича подарила мне часть их библиотеки, в основном, - советские книги по истории и педагогике. Отдала и Сильвестра. Сейчас я ее перечитываю и потрясаюсь – насколько наша сегодняшняя журналистика похожа на ту, которая была в тридцатых годах прошлого века в Америке. Это тоже тема для поста. :)))
Этот стул вместе с его родными братьями дедушка купил в 1953 году на фабрике в разобранном виде и сам собрал. В то время это было обычной практикой, вообще редкой удачей было купить что-то нормальное из мебели. Сейчас я на нем сижу, а стулья, купленные в 1970-80-х давно развалились. На стуле – дедушкина военная форма. Рядом – немецкий чемодан Kindelbrueck с деревянными ободами и ручкой.
Вскоре после того, как родилась я, дедушка ушел на пенсию. Я жила у них с бабушкой. Пока все работали, моим воспитанием занимался он. Помню, как дедушка водил меня в зоопарк и в музей Красной Армии. Главное – он учил меня быть стойкой и дисциплинированной, уметь ставить перед собой цель и добиваться её, воспитывать в себе силу воли. За эти качества, которые очень помогают мне в жизни, я должна сказать ему спасибо. Я не помню, чтобы я когда-нибудь говорила ему, как сильно его люблю, и очень жалею об этом. Его смерть была самой большой потерей в моей жизни, тогда я училась в старших классах. Сегодня у него день рождения, ему исполнилось бы 89 лет.
Да, и еще. Дедушка любил песни «Перелетные птицы», «Пора в путь-дорогу» и «Авиамарш». Единственная картина, которую мне захотелось повесить на стену, - эстамп художника Николая Локотькова, замечательного человека и энтузиаста из Старой Руссы.
P.S. Друзья, если у вас есть такие истории, давайте ссылки, я с удовольствием почитаю.
О книге Роберта Сильвестра можно прочитать в посте "Фальшивогазетчики" .
</div>
Я обещала пройтись по квартире с фотоаппаратом и поснимать всякие раритеты советского прошлого с рассказом об их "биографиях". Любители старых вещей знают, что главное в них - истории, которые они могут рассказать. Начала я с того, что собрала на своём туалетном столике кое-какие предметы из прошлого моей семьи (все фото кликабельны).
А потом поняла, что не буду писать обо всех вещах подряд. Лучше сделаю цикл статей с фотографиями об истории предков. Сегодня – только о моём любимом дедушке и вещах, которые ему принадлежали. Если вам будет интересно, то последует и продолжение.
Как и многие мальчишки того времени, он мечтал стать летчиком. Поэтому после школы в 1938 году он поступил в Иркутское авиационно-техническое училище. Через два года, когда Михаил должен был закончить училище и получить звание лейтенанта, Сталин принял решение не присваивать офицерских званий выпускникам летных училищ и школ, поскольку в ходе подготовки к войне их число росло гигантскими темпами, а содержание каждого офицера обходилось государству на порядок выше, чем - военнослужащих младшего состава. Состояние молодых выпускников точно отражено в книге Виктора Суворова «День «М». Бабушка говорит, что там написана полная правда:
«Начальник ГУ ВВС генерал-лейтенант авиации Павел Рычагов сам прошел через советскую казарму, он окончил летную школу в 1931 году… В его ушах, наверное, и крик старшины еще не утих. И вот он предлагает Сталину выпускникам летных и технических училищ офицерских званий не присваивать, после выпуска присвоить им сержантские звания и оставить на казарменном положении.
Тот, кто в образцовой казарме не жил, оценить глубину этого зверства не может. Курсант советский доходит до выпуска только потому, что в конце тоннеля — свет...
Тем курсантам, которых принимали в училища в 1940 году, не так обидно: их учили по коротким программам и ничего с самого начала не обещали. Но в 1940 году многие тысячи курсантов завершали летные училища еще по старым полным трехгодичным программам. И вот прямо перед выпуском, который снился каждому курсанту каждую ночь, они получают сталинско-рычаговский сюрприз: офицерских званий не будет.»
Итак, выпустили Мишу и его товарищей в 1940 году не офицерами, а старшими сержантами. По состоянию здоровья в летчики его не взяли. Он попал в воинскую часть техником самолета. Началась его служба в Смоленской области на аэродроме около деревни Починок. В 1941 году, вскоре после начала войны с их аэродрома в свой последний полет улетел Гастелло, Михаил Семёнов обслуживал его самолет. Потом их перебросили на Кавказ, у дедушки есть медаль «за оборону Кавказа». Потом он воевал на украинском фронте.
В конце войны дедушка оказался в Австрии, он служил уже адъютантом эскадрильи. Он тогда был старшим лейтенантом, а должность его была капитанская, теперь она называется начальник штаба. Эта фотография сделана ближе к концу войны.
После войны их часть попала в Румынию. И из Румынии дедушку Мишу отправили на высшие летно-тактические курсы в Люберцах под Москвой. В 1947 году он женился на моей будущей бабушке Тамаре. К тому моменту она отвоевала в Германии и в Японии, закончила прерванную войной учебу в педагогическом инчтитуте и работала заместителем директора по воспитательной работе в школе ФЗО № 98 Раменского района Московской области (поселок Сталино). Как жене военнослужащего бабушке пришлось бросить работу и колесить за мужем по стране. Дедушка доучивался в Таганроге, служил в Ярославле, под Серпуховым преподавал тактику в школе младших авиаспециалистов.
Все имущество семьи умещалось в одном сером чемодане и двух плетеных корзинах, которые дедушка привез из Румынии. Одна из этих корзин лежит у меня на шкафу.
Рядом со шкафом висит моя вышивка, а под ней - картинка, которую нарисовала , внучка дедушкиного брата, моя любимая троюродная сестренка Лена. То, что хранится в
В ноябре 1949 года дедушку перевели в Москву. Он работал в управлении кадрами ПВО страны, получал 1700 рублей как офицер. Семья снимала 4-метровую комнату на Шмитовском проспекте. За комнату они отдавали пятую часть зарплаты - 350 рублей. Жить с прабабушкой в ее небольшой комнате в коммуналке на Пресне было еще теснее. К тому же прабабушка вела активную жизнь. Она была журналисткой, с 1920-х годов сотрудничала с разными изданиями («Крестьянская газета», «Крестьянка» и др.) О ней надо будет тоже написать, только от нее остались одни книги и фотографии, поэтому я сначала хочу порыться в старых подшивках в Ленинке и поискать её статьи. Но я немного боюсь это делать, поскольку читала немало газет периода коллективизации и могу себе представить, что там писала прабабушка. Наверное, я своей книгой искупаю ее грехи. Интересно, кто будет лет через 80 искупать мои (мне ведь приходилось пиарить Чубайса)? Кстати, мой дедушка был коммунистом, и бабушка всегда радовалась, что он умер до перестройки и не узнал правды о том, во что верил.
Начало 1950-х. На фото – Тамара, Володя (муж дедушкиной сестры Иры) и Миша со старшей дочкой, родившейся в Ярославле (это моя тетя Лена). Один внук деда Володи и бабушки Иры тоже есть в ЖЖ, мой троюродный братец Женя: .
Дедушка демобилизовался в 1960 году звании майора. После этого перепробовал несколько профессий. Много лет был инженером в Мосэнергопроекте. Одно время он работал на Мосфильме. Дорого бы я дала, чтобы узнать, как называлась его должность официально. Бабушка же говорит, что был ветродуем. Запускал самолет, с помощью которого поднимался сильный ветер. Например, сцена метели в фильме «Давным-давно» - дело рук моего дедушки. И ветер в «Девчатах» создал тоже он. Может быть, поэтому я люблю, когда меняется ветер, и когда могу, сама его меняю. Ветер перемен. :)
Еще одно место дедушкиной работы - газета «Советский патриот», главным редактором там был его друг, Николай Григорьевич Белоус, бывший морской офицер, во время войны служивший на флоте. Печатная машинка «Москва» на первой фотографии была списана из редакции в 1970-х годах. В машинку вправлен бланк, на таких печатали во многих редакциях СССР – он удобен для счета строк и знаков.
Что еще есть на первом фото? Красный карандаш с надписью «Советский патриот» - сувенирная продукция газеты. Салфетка на ночнике связана бабушкой. Скатерть на столике - шитье, из которого бабушка собиралась сшить нижнюю юбку в те времена, когда их еще носили. Журналы и газета – первые попавшиеся их семейных подшивок, я оттуда статью копировала для книги. Справа от машинки – две книги. Сверху лежит сборник статей известной журналистки Татьяны Тэсс, ей принадлежала вся черная мебель, которую видно на фотографии. Мебель досталась мне по случаю, но это отдельная история.
Под сборником – книга Роберта Сильвестра «Вторая древнейшая профессия». Дедушкин друг Николай Григорьевич, когда я решила стать журналистом, принёс мне её почитать, вероятно, - чтобы предостеречь от розовых иллюзий… Прочитав ее, я укрепилась в своем желании и считаю, что правильно выбрала профессию. Недавно вдова Николая Григорьевича подарила мне часть их библиотеки, в основном, - советские книги по истории и педагогике. Отдала и Сильвестра. Сейчас я ее перечитываю и потрясаюсь – насколько наша сегодняшняя журналистика похожа на ту, которая была в тридцатых годах прошлого века в Америке. Это тоже тема для поста. :)))
Этот стул вместе с его родными братьями дедушка купил в 1953 году на фабрике в разобранном виде и сам собрал. В то время это было обычной практикой, вообще редкой удачей было купить что-то нормальное из мебели. Сейчас я на нем сижу, а стулья, купленные в 1970-80-х давно развалились. На стуле – дедушкина военная форма. Рядом – немецкий чемодан Kindelbrueck с деревянными ободами и ручкой.
Вскоре после того, как родилась я, дедушка ушел на пенсию. Я жила у них с бабушкой. Пока все работали, моим воспитанием занимался он. Помню, как дедушка водил меня в зоопарк и в музей Красной Армии. Главное – он учил меня быть стойкой и дисциплинированной, уметь ставить перед собой цель и добиваться её, воспитывать в себе силу воли. За эти качества, которые очень помогают мне в жизни, я должна сказать ему спасибо. Я не помню, чтобы я когда-нибудь говорила ему, как сильно его люблю, и очень жалею об этом. Его смерть была самой большой потерей в моей жизни, тогда я училась в старших классах. Сегодня у него день рождения, ему исполнилось бы 89 лет.
Да, и еще. Дедушка любил песни «Перелетные птицы», «Пора в путь-дорогу» и «Авиамарш». Единственная картина, которую мне захотелось повесить на стену, - эстамп художника Николая Локотькова, замечательного человека и энтузиаста из Старой Руссы.
P.S. Друзья, если у вас есть такие истории, давайте ссылки, я с удовольствием почитаю.
О книге Роберта Сильвестра можно прочитать в посте "Фальшивогазетчики" .
</div>
