Войти в систему

Home
    - Создать дневник
    - Написать в дневник
       - Подробный режим

LJ.Rossia.org
    - Новости сайта
    - Общие настройки
    - Sitemap
    - Оплата
    - ljr-fif

Редактировать...
    - Настройки
    - Список друзей
    - Дневник
    - Картинки
    - Пароль
    - Вид дневника

Сообщества

Настроить S2

Помощь
    - Забыли пароль?
    - FAQ
    - Тех. поддержка



Пишет krylov ([info]krylov)
@ 2007-05-01 00:39:00


Previous Entry  Add to memories!  Tell a Friend!  Next Entry
О классификации российских политических течений
Собственно гря, всё довольно просто.

Существует русский национализм и всё остальное.

Русские националисты – это сторонники русского национального проекта. Своего собственного.

Все остальные делятся на сторонников разных нерусских проектов. Некоторые из них прямо антирусские, некоторые нет. Некоторые – «как посмотреть».

Прежде чем начать классифицировать этих товарищей, следует сделать одно замечание. Вовлечённость в чей-то национальный проект не предполагает «службы за деньги» или даже за «рюмочку похвалы». Человека притягивает, как магнитом, к какой-то идее. Далеко не всегда он её осознаёт вполне. Он может искренне думать, что хочет чего-то хорошего.

Большая часть этих товарищей являются сторонниками англо-американского (англосаксонского) проекта глобальной англоязычной империи. Называются они «либералами». Дальше они делятся на «скорее американцев» и «скорее англичан». Первые считают, что русских надо всех убить и заселить страну чуркобесами (потому что именно таков обычный способ действия американцев со всякими «туземцами»). Другие – что их нужно низвести до уровня африканских дикарей, отдав под управление тех же чуркобесов (потому что всё «дикарство» - это в основном результат английской политики децивилизации). В общем, «пуля или лоботомия». Эти люди, как правило, являются сознательными и убеждёнными врагами русских как народа, хотя отдельных людей жалеют. Ну да, мобыть, лучших возьмут в Америку. Остальные же - «лучше их всех убить, чтобы не мучились».

Меньшая часть являются сторонниками иных проектов. Например, европейского. Такие имеют «консервативные» взгляды и часто подаются в «охранители» - то есть платные или бесплатные любители нашей местной Администрации. Их идеал – Россия как сырьевой придаток Европы, тоже населённый вымирающими дикарями, но не униженными, а гордыми (например, им оставят «национальную культурку»). Могут быть умеренными патриотами в рамках законности.

Есть, разумеется, проект «азиатский» - освоение России чуркобесами под управлением не европейцев, а настоящих азиатов. Этой идее служат наши «имперцы» (особенно «евразийцы» и прочие азиопцы-интернационалисты). Опять же, они могут искренне думать, что хотят блага русскому народу – такому доброму, несчастному, безгосударственному. Пусть им правят «замечательные грузины» и «гордые татары», это ведь просто разделение труда… Зато такое государство отгрохаем, сапогами по звёздам пройдём. Некоторые из этих товарищей искренне считают себя русскими патриотами – отказавшимися от «узкого национализма» ради этого самого сапога по звёздам…

Есть, наконец, и сторонники уже провалившихся проектов. Например, всякая «широпаевщина» (или «штеповщина») - это примерно «германский проект», восходящий к «фашизму». (Сейчас остатки этого проекта сохранились на севере Европы – в Финляндии и в странах Прибалтики. Разумеется, это именно остатки, но «жизнь теплится»). Интересно, что такие часто думают о себе, что они и есть русские националисты. Однако их безумная любовь к какой-нибудь Финляндии или Эстонии (а они любят разнообразную чухну исступленно, до судорог) всё говорит о том, кого именно они считают высшей расой и как относятся к русским на самом деле.

Очень хорошо всё это проявилось на том же самом эстонском примере. Как относиться к Эстонии? Для русского националиста тут вопросов нет: завидовать и ненавидеть. Эстонцам стоит завидовать, так как они построили у себя великолепное национальное государство, нам бы хоть что-то подобное. Ненавидеть же их следует просто как врагов русских – а эстонцы являются биологическими врагами русских, и сами это признают. Если враг обладает отличным оружием (тем же национальным государством), его тем более стоит ненавидеть, вдесятеро. «Всё ведь так просто».

Но то русские националисты. Сторонники же других, нерусских проектов, выдают совсем другие реакции. Одни безоговорочно поддерживают Эстонию именно как антирусское государство – «да, тыблу надо держать у параши, бунтовщиков убивать, всё правильно делают». Другие начинают гнать на Эстонию именно как на национальное государство – «вот к чему приводит национализм, значит он вообще плох». Третьи – «широпаевцы» -включают сирену: «слава свободному народу, освобождающемуся от наследия проклятого совка, гнусной империи, которую и нам надо ненавидеть». Четвёртые некстати вспоминают про «ымперию». Ну и т.п.

Так что.

)(


(Читать комментарии) - (Добавить комментарий)


[info]oboguev@lj
2007-05-01 19:36 (ссылка)
. . . . .

Друзья Маркса, те, к кому он обращался, были такими же деклассированными фигурами, как и он сам: Энгельс, Фрейлиграф, Гейне. В особенности Гейне, потому что как его прошлое, так и его социальные и личные перспективы напоминали марксовы. Оба испытывали непереносимое раздражение по отношению к своему происхождению, которое не перерастало у них, как у Дизраэли, в преувеличенную гордость, а ощущалось как досадный, приводящий в исступление факт (как это случалось с другими одаренными и остро чувствующими людьми, попавшими в это изолированное и безвыходное [этномаргинальное] положение, что описал например в “Докторе Живаго” Пастернак, страдавший от подобной же наследственной напасти ).

Одно дело – не верить в преобладающую важность расы, традиции, национальности, религии; тем более – не делать из них фетиш. Совсем другое – яросто отрицать их внутреннюю, сущностную значительность, отчаянно низводить их до роли надстройки или побочных продуктов, не обладающих самостоятельной ролью в истории, до явлений, которые при неизбежных изменениях в экономическом базисе улетучатся как дурной сон или иррациональные фантазии, каковыми они – в глазах мудрых людей – уже и являются.

Мой тезис заключается не в обсуждении того, было ли высказанное Дизраэли и Марксом ложным или спорным [...] я рассматриваю личную, а не универсальную проблему [...] Даже если бы все, что они говорили, оказалось правильным, мое утверждение состоит в том, что одним из источников их видения мира было их личное стремление найти свое место в нём, обрести личную идентичность, определить, к какой части человечества – нации, партии, классу – они принадлежат. Это была попытка людей, которых история и социальные обстоятельства вырвали из родной почвы – некогда знакомого, сегрегированного в безопасности еврейского меньшинства – попытка обрести новую, столь же надежную и питательную почву. Неамбициозные, желавшие только пристроиться в жизни Исаак д’Израэли и Генрих Маркс, против взглядов которых столь резко выступили их сыновья, смогли, как многие до и после них, ассимилироваться мирно и не беспокоясь слишком сильно о том, кем и чем они были. Их сыновья [...] нуждались в более крепкой привязи, и поскольку они родились без нее, они ее изобрели. Однако они сотворили ее лишь игнорируя значительную часть действительности, открытую менее мучимым, более простым, но более здравым людям [...]

Маркс отождествил себя с идеализированным пролетариатом, который нес в себе зародыш совершенного общества – очищающего истока силы и цельности – общества, далекого от корней и среды буржуазного интеллектуала Маркса. [...] Он желал господствовать и направлять, отождествляя себя с группой, представляемой в общих, абстрактных чертах, а не с конкретными, действительными ее членами [...] Видение бесклассового общества Маркса не было проверяемой гипотезой, потенциально подверженной ошибке, поправкам и модификациям, и тем более радикальному пересмотру в свете реального опыта. Иначе и быть не могло, если эта доктрина выросла из психологических нужд, на которые она служила ответом: ее назначение состояло не в том, чтобы проанализировать или описать действительность, а в том, чтобы поддержать, утешить, укрепить решительность, воздать за поражение и слабость, породить боевой дух – прежде всего в самом авторе доктрины.

Открытое отталкиваение Дизраэли от рациональных методов научного исследования и отождествление Марксом научного метода с его собственной диалектической телеологией и вытекающее отсюда пренебрежение и презрение к более объективным (хотя и менее преображающим мир) эмпирическим методам, коренятся, по моему мнению, в сходных психологических истоках.

Самопонимание – самое высокое из человеческих требований. Если в этом очерке заключено что-либо существенное, то судьба [Маркса и Дизраэли] может служить историей с моралью, вдохновляющей одних и предупреждая других.

Исайя Берлин
отрывки из “Бенджамин Дизраэли, Карл Маркс и поиски индентичности”

(Ответить) (Уровень выше)


(Читать комментарии) -