Вот тут-то мы и подходим к сути проблемы (выходя за рамки музея). Тезис о советском невмешательстве, которого, кстати, не затрагивает Миллер, но охотно затрону я, относится к числу самых сомнительных во всем польском дискурсе. У нас нет документов, которые бы указывали на сознательное стремление Сталина (как к нему не относиться) не помогать повстанцам (как бы они ни относились к Сталину, и как бы мы ни воспринимали таковое их отношение). Зато есть факты. Восстание было несогласовано с командованием Красной Армии, руководство восстания ставило целью недопущение "советов" в Варшаву (уже тут, между прочим, можно задаться вопросом, а почему КА обязана помогать АК; но я им задаваться не стану, поскольку это опять уведет нас в умозрительные рассуждения). А вот то, что время было выбрано на основании непроверенных данных, когда появление Красной Армии на Праге ожидалось с часу на час - это тоже факт. Мы как-то все время забываем, что вермахт в августе сорок четвертого еще существовал и мог наносить удары. И то, что КА была недалеко от Варшавы значило не больше, чем нахождение вермахта в декабре сорок первого под Москвой, а в июле сорок третьего под Курском. Армия элементарно выдохлась после крупнейшей наступательной операции, перед ней была тяжелейшая водная преграда, плацдармы на левом берегу удерживались с огромным трудом. Кроме того немцы нанесли успешный контрудар и отбросили наши части от польской столицы. Прага была - с тяжелыми боями - взята лишь через полтора месяца.

Тут свою злую шутку, я думаю, еще играют привычные описание периода после Курской битвы как сплошной цепи побед. Но это же не так. Было множество неудач. Были немецкие наступления. Не такие, конечно, как в сорок первом и сорок втором, но все же. И в обороне немцы были сильны. Есть такое понятие - стабилизация фронта. Он и стабилизировался - по водной преграде, как то было не раз и не два в течение войны.

При этом сразу же после взятия Праги были высажены десанты на левый берег. Повстанческое командование отказывалось с ними сотрудничать. Отрезанные десантники - солдаты 1-й польской армии - были вынуждены вызвать огонь на себя. Это тоже факт - правда, лишний кое для кого, потому что не эти солдаты теперь ходят в героях.

И попытки установления контактов были - посылались делегаты связи. Бур-Коморовский не желал с ними иметь дела.

Я не склонен переоценивать стремления ИВС оказывать помощь восставшим, но и стремления командования АК такую помощь от него получить тоже переоценивать, мягко говоря, не следует. У разных сторон (и на разных уровнях) были разные интересы, и делать теперь из одних парней белых и пушистых, а из других черных и злых не очень верно.

В свое время поливали грязью всех повстанцев. Потом частично реабилитировали (геройске хлопцы, но плохие руководители). Теперь поливают грязью тех, кто был не в АК, а в АЛ или БХ, не говоря уже о тех, кто пришел в Польшу с 1-й армией ВП - тех так вообще чуть ли не в катынском преступлении обвиняют (почему вы живы? почему вас не расстреляли? почему не застрелились?). Характернейший пример - последний фильм Вайды (я имею в виду "Катынь"). А я помню времена, когда в Польше писались книги, из которых следовало, что только "первая и вторая" (армии ВП) + АЛ рулез, АК погулять вышла, НСЗ - банда фашистов, а Андерс и прочие вместе со всем их вторым фронтом - вообще фигня, о которой говорить не стоит. И за всем этим, помимо большой политики, еще стоят конкретные люди с их амбициями и честолюбием. Мы были героями, нам причитается слава, нам, а не им. Теперь, вероятно, моему деду, а не его. Порою банально до слез.

Скажу откровенно, я не знаю и пятой части тех конкретных фактов, которые Вы приводите. Поэтому не берусь, что называется, ни подтвердить, ни опровергнуть. Хотя знаю, что есть и другая, более привычная для меня точка зрения на невмешательство советской армии в те варшавские события. Фильма Вайды, к сожалению, не видел, но сам автор вызывает у меня глубокое уважение, и его художественной интуиции я привык доверять.
Если же вернуться к тому, как Миллер затрагивает тему Варшавского восстания в приведенной цитате, то даже с учетом сложности и неоднозначности той картины, которую Вы нарисовали, односторонность и некий "обвинительный уклон" в том, что он пишет, на мой взгляд, остаются. Вы же сами замечаете, что темы невмешательства Миллер не затрагивает, однако это не мешает ему делать вполне определенные выводы относительно "ответственности (=безответственности) политиков". А корректно ли в данном случае говорить об ответственности одних политиков (польских), минуя вопрос об ответственности других (советских)? На мой взгляд, не очень, особенно если вспомнить, насколько драматична - и травматична для польского национального сознания - та ситуация, о которой идет речь.

Вот уже и точка зрения польского истпола стала у нас "более привычной". Неужели я такой динозавр? (Как говорил мой герой Флавио Росси о своем возрасте: "Поэты столько не живут. Но я прозаик, мне можно".)

Вайда тоже вызывает е меня огромное уважение. Но Вайда тоже человек, со своими взглядами, пристрастиями, предубеждениями, жизненным опытом (аковским), расстрелянным отцом. Это играет не меньшую роль, полагаю, чем художественная интуиция. Что до "Катыни", то это не самый сильный его фильм. Именно в художественном отношении. Когда посмотрите, убедитесь. О Вайде некоторые ретивые польские журналисты уже давно (как минимум после "Пана Тадеуша") говорят, что он утратил свой "анимуш". Но есть в фильме и вполне очевидные идеологические моменты. Скажем, мягко говоря, своеобразное отношение к офицерам Войска Польского, воевавшим рядом с Красной Армией. Похоже, пану Анджею хочется доказать, что они-то в АК были круче. И заодно исправить - на уровне автоцитат - некоторые идеологические погрешности "Пепла и алмаза". Довольно грустное зрелище.

Мне все же кажется, возможно я не прав, что вы хотите присоединиться к какой-то одной точке зрения, назовем их условно "польская" (хотя это не точно, польские точки зрения тоже могут разниться) и "советская". Вы выбрали "польскую" (или "антисоветскую"), придав ей черты "общечеловеческой". Возможно, я снова ошибаюсь, но почему-то мне кажется, что события сентября тридцать девятого (поход в Западную Белоруссию, именно в ЗБ, ЗУ - принципиально другое дело) для вас, как и для пана Анджея, "советская оккупация". Или не так? Для меня же все несколько (и даже гораздо) сложнее. Но не буду приписывать вам взглядов, это дело опасное, можно ошибиться. Мне вот тоже вечно что-то приписывают, я потом сержусь.

А Миллер всего лишь сказал о восприятии событий одной стороной. О том, что это восприятие является односторонним (каламбур получился). О другой стороне он не говорил. Обвинительный уклон? Скорее просто констатация фактов.

И еще - о травматичности. Я бы ее степень не переоценивал. В сорок пятом году для польского сознания в целом это было не более травматично, чем сентябрь тридцать девятого и чем Освенцим. А потом вдруг оказалось, что наиболее травматичным являются действия (или бездействие) Красной Армии. Не немцев, уничтоживших несколько миллионов польских граждан, не ОУН, устроившей "ликвидацию польских следов", а тупых иванов в серых шинелях. Причем - я читал очень много польских текстов, поверьте мне - она виновата всегда. Освободила Польшу - а мы ее просили? И вообще, не освободила, а установила "режим". Не оказала помощь Варшаве - какое она имела право не оказать нам помощь, не освободить нас? Очень трудно найти в этом логику. Если не исходить, разумеется, из специфических польских комплексов. Я не сгущаю краски, честное слово. Я наблюдал, как это делается. Сейчас представление о нашей войне в Польше (и не только) такое:

1. Русские союзники Гитлера в 1939.
2. Гитлер их обманул и разгромил. Так им и надо. Хотя Гитлер гад. Но Сталин хуже. Потому что русские всегда хуже.
3. Русские варвары обладали численным превосходством и сумели завалить немцев трупами (в России народ не жалеют, да и чего их жалеть, варваров-то).
4. Они варварски вторглись в Европу и уничтожили там свободу. В Польше, в Чехословакии, в Германии, в Венгрии, в Болгарии, в Югославии, в Румынии. До русских в Европе всегда была демократия, а они ее ликвидировали!
5. Они изнасиловали всех женщин (в нашей округе точно всех; нет, мою мать, бабку и сестру нет, а остальных всех; у нас был один мальчик, так вот он родился от русского, мы его дразнили "русек"). Они украли все часы. Еще они поджигали города, чтобы снимать эффектные кадры штурмов, которых не было. А еще расстреливали всех немцев. Пленных сжигали живьем. Всех.

Когда я все это слышу, читаю, наблюдаю, я даже не сержусь. Понимаю - это психологическая потребность. Очень трудно смириться с тем, что ты не самый-самый, а кто-то когда-то где-то самую-самую малость оказался самее. Хотя лично я вовсе не настаиваю на большей самости русских даже в отдельные моменты. Но, вероятно, у меня иные психологические потребности.

Мне интересно с Вами разговаривать, но меня начинает смущать несоответствие формата наших разговоров формату той площадки, на которой они ведутся. У меня есть и вопросы к Вам, и какие-то пункты, в которых я не готов с Вами согласиться, но формат, формат... Поэтому - с определенным сожалением - ограничусь в своем ответе только главным из того, что относится к моему взгляду на обсуждаемые вопросы.
В отличие от автора этого журнала, я никогда не был диссидентом по поступкам, но всегда был и остаюсь убежденным антисоветчиком. Поэтому, если оставить в стороне несколько памфлетную окраску Ваших пяти тезисов, я готов подписаться под ними. Конечно, не "так им и надо", конечно, не "русские варвары" завалили немцев трупами, а Сталин и его полководцы (что, разумеется, нисколько не противоречит признанию огромной самоотверженности нашего народа в войне), и т.д. И это вовсе не польская точка зрения (хотя, возможно, и польская тоже), а здешняя, в частности моя, и сформировалась она у меня еще в те годы, когда только-только были сняты "Канал" и "Пепел и алмаз".
О том, как трактуется в Польше бездействие советской армии в дни Варшавского восстания, я узнал только из Вашего комментария к этому посту - первого, если не ошибаюсь. Но для меня в этой трактовке давным-давно нет ничего нового (правда, написанное Вами побудило задуматься о том, о чем я раньше не думал). В любом случае польского акцента нет и здесь.
Я плохо знаю нынешнюю ментальную ситуацию в Польше, хотя по некоторым косвенным признакам предполагаю, что в ней много скверного. Но я - вполне в традициях интеллигенции советского времени - испытываю давнюю симпатию к полякам, и у меня вызывают неприятие любые высказывания, пусть и не полонофобские в прямом смысле слова, однако подталкивающие к такого рода настроениям. В который раз повторяясь, все таки-скажу, что, на мой взгляд, Миллер вовсе не безгрешен в этом отношении. Его объективизм, опять-таки по моему мнению, подспудно окрашен не просто в полемические, а в довольно-таки агрессивные тона. Воля Ваша, но что вижу, то вижу. Да простит меня мой старинный приятель, автор этого журнала.

Стало быть, я моложе, и значительно. Но я-то как раз не антисоветчик. Я просто историк. Детский свой антисоветизм я, по счастью, давно изжил. Особенно когда понял, что за антисоветизмом - за исключением, быть может, чисто белогвардейского - нередко стоит обычная русофобия в новых одеждах (польский антисоветизм блестяще это демонструрует). А также стремление к расчленеию России (или согласие на это). Характерна поддержка нашими и ненашими "антисоветчиками" любого русофобского движения - "украинского" или "белорусского", которое стремится к "независимости", то есть к отрыву миллионов русских людей от России, превращению их в смердяковых и не помнящих родства иванов. Основные аргументы при этом имеют как раз псевдоантисоветский характер.

Никого не хочу обижать, но когда я наблюдаю многих наших "антисоветчиков" и "диссидентов", меня поражает "советскость" их мышления - от целого ряда тезисов, сформулированных (или воспринятых у нас) в ранние советские годы (существование особливой украинской и белорусской нации, "Россия - тюрьма народов", ее исторические вины перед половиной Европы), они, похоже, не откажутся никогда, только будут их множить, дополняя "антисоветскими", но примерно в том же духе. А десятки миллионы живых людей, которые, как и я, не хотят быть украинцами, не хотят становиться нерусскими - не только в Крыму, но и в Новороссии, но и на исторической Украине, не говоря уже о Белоруссии, ими просто не замечаются. Борьба с "советами" оказывается важнее. Грустно все это и безнадежно. С одной стороны сталинисты, с другой доморощенные фашисты и ксенофобы, с третьей равнодушные "демократы" и "либералы".

А агрессивности в Миллере не замечаю совершенно. Коли на то пошло, агрессивен я. Я не приемлю украинского и белорусского сепаратизма ни под каким соусом и готов быть последним мастодонтом, который не признает брест-литовского диктата восемнадцатого года и советской коренизации двадцатых. Да простят меня мои польские друзья. Но ведь не простят, не простят...

Ну вот теперь мы наконец добрались до сути. Констатирую, что, как только мы до нее добрались, Ваш тон стал заметно резче. "Детский антисоветизм", "обычная русофобия в новых одеждах", "стремление к расчленению России", "отрыв миллионов русских людей от России", "превращение в Смердяковых и не помнящих родства иванов", "равнодушные "демократы" и "либералы""... Я тоже не хочу никого обижать, но ведь это советский стиль письма, а стало быть, в какой-то мере и мышления. Что, впрочем, для человека, изжившего ("к счастью"!) "детский антисоветизм", более естественно, чем, например, для меня.
Поскольку Вы некоторым образом отвечаете на не сформулированный мной вопрос "Почему я не антисоветчик?", то замечу, что и я, при обозначенных выше моих взглядах, как и Вы, вовсе не русофоб, не стремлюсь к расчленению России, далеко не равнодушен (хотя "демократ" и "либерал"), свидетельство чему - хотя бы наша переписка, считаю большой трагедией отторжение десятков миллионов русских людей от своей родины, фактически бросившей их, как когда-то она бросила миллионы пленных в нацистских лагерях, и т.д. Ну, о том, насколько можно отнести меня к "Смердяковым и не помнящим родства иванам", судить не берусь - это видно только со стороны. К чему это я? А к тому, что антисоветчики, как и не антисоветчики, бывают разные, включая мерзавцев и идиотов, но по худшим ли образцам надо судить?
И еще. Вы замечаете, что Вы не антисоветчик, а просто историк. Но разве одно протворечит другому? Разве нельзя быть, положим, историком Германии и антифашистом, историком и гуманистом и т.д.? Разве историк - человек без взглядов? Во всяком случае Вы, судя по тому, что Вы написали, к таким историкам явно не принадлежите. Вы даже готовы быть "последним мастодонтом, который не признает брест-литовского диктата..." Согласитесь, это уж скорее позиция именно идеолога, а не историка. И на такого рода позиции Вы, как и я, имеете, конечно, полное право.
В общем, у меня из нашей переписки сложилось впечатление, что, при всех расхождениях во многих частных оценках, в мировоззренческих позициях и в тезаурусе (я, увы, не историк), у нас с вами есть все же много общего во взгляде на вещи - "поверх барьеров". Это то, чего я совершенно не чувствую у Миллера и что сделало для меня интересной и содержательной нашу переписку. Так что позвольте пожелать Вам всего самого доброго.

Да полно, это просто честный стиль письма. Ничего специфически советского (и даже антисоветского) тут нет. Говорю, что думаю, что выстрадал годами, что обусловлено борьбой (идеологической), которую веду. "Hier stehe ich und kann nicht anders" прозвучало не при советской власти. И герои "Пепла и алмаза" с "Каналом" тоже учились не в спецшколе НКВД.

Антисоветчиком историку трудно быть. Стоит заняться историей советского общества предметно, как множество тезисов, казавшихся аксиомами, рассыпаются в прах. И вместо них появляется картина извечной и повсеместной человеческой трагедии. Вы, как мне кажется, придерживаетесь оппозиций: советское/антисоветское, фашистское/антифашистское, бесчеловеченое/гуманное, ставя чуть ли не знак равенства между всеми первыми элементами и между всеми вторыми. Как раз с этим мне крайне трудно согласиться. Лет двадцать назад, быть может, еще и сделал бы уступку, сейчас уже нет, хотя сочувствия к террористическому режиму в СССР двадцатых - начала пятидесятых годов вроде бы не прибавилось. Сочувствия не прибавилось, однако мифы, на которых зиждится родной наш антисоветизм, остались в прошлом. В том числе, кстати, и легенда о пленных, "брошенных в нацистских лагерях". Кто кого мог тогда бросить - или не бросить?

Мне тоже кажется, что именно такое бинарное членение идеологического пространства лежит в основе идеологической картины мира у многих людей. Причем в основе этого бинарного членения - миф в самом непосредственном смысле, не как "обман", а как принцип структурирования и осмысления реальности.
При этом для наших (российских) либералов главным антигероем мифа является российское государство ("самодержавие", "советская власть", "путинский режим" и т.п.), а героем и жертвой - свобода (плюс европейские ценности права человека, etc). А вот для многих представителей народов, пострадавших "от русского империализма", антигероем является чужое государство (т.е. то самое российское государство, в разных масках), плюс "русские", как этого государства орудия. А вот свое (польское, эстонское, украинское) государство - в числе героев и жертв. Свобода там, конечно, тоже в героях и жертвах, но это совсем другая свобода, с другим наполнением, чем у российских либералов. То есть у них общий (по смыслу) враг-антигерой, а герои совсем разные, хотя они и носят одинаково имена (Свобода и Европа).

Такая вот подкладка у лозунга "За вашу и нашу свободу"...

Утешает одно. Те, кто тут сегодня и вчера общались, чужды жестких бинарных оппозиций.

По-моему, идеологическая бинарность восприятия мира и либерализм - вещи несовместимые. Это как в старом анекдоте про Горбачева: "Плюрализм нужен. Об этом не может быть двух мнений". Тот, чья картина мира - черно-белая, не либерал, под какими бы лозунгами он ни ходил. И не в таком ли виде - только скорее черном, чем белом, - характеризуете Вы в своей реплике либералов, по крайней мере здешних? И не есть ли это некий "негативный миф" о них? Или презумпцию определения того, где миф, а где нет, Вы оставляете за собой?
Говорить о себе, что нет, я не склонен к прямолинейным оппозициям в своей оценке социальной и идеологической реальности, я не буду: это смешно и глупо. Может быть, я был недостаточно точен в своих высказываниях, может быть, Вы плохо меня поняли, вероятнее же сочетание того и другого. Но в Вашем схематическом описании я себя совсем не узнаю. И только ли потому, что такой портрет кажется мне малопривлекательным? Может быть, тут дело и в портретисте?

Бинарность с либерализмом отлично сочетаются - знаю и по себе, и по множеству наблюдений за другими. Речь идет не о черно-белом, это уж совсем примитивно (хотя такого добра тоже сколько угодно, и в любом лагере). Речь о полярности особого рода, и о проистекающих от этого смысловых деформациях. Чтобы аккуратно сформулировать, что именно я имел в виду, нужно писать большую статью (и я это давно собираюсь сделать). Но если кратко - то некоторые пояснения я высказал только что (http://a-bugaev.livejournal.com/557887.html?thread=3316031#t3316031).

Тем более не следует думать, что давал характеристику конкретно Вам, скорее это было высказывание по касательной к теме. Вас я ни в коем случае не считаю человеком одномерным или бинарным, напротив, отношусь к Вам с уважением и всегда с интересом читаю Ваши споры с хозяином журнала. Хотя не могу не признать - не всегда Ваша позиция выглядит хорошо обоснованной и свободной от предвзятости. Но это, конечно же, взгляд внешний, и в основе его другие презумпции, которые скорее всего покажутся предвзятостью с Вашей позиции.

А уж что касается знаменитого обсуждения творчества Щербакова - тут я с Вами согласен всецело.

С уважением, Александр Бугаев.

Не подумайте только, что я обиделся. Но то, что говорится о либералах, говорится, как я считаю, и обо мне. Либо мы народ "манихейский", пользуясь крайне неуместным, но любимым выражением автора журнала, либо нет. По-моему, все-таки нет.
Насчет мифа я, признаться, в полемическом пылу спрямил картину. Как мне показалось после прочтения текста по указанной Вами ссылке, Вы склонны воспринимать "миф" не как негативно-оценочную категорию (грубо говоря, как заблуждение, если не прямое вранье), а как один из универсальных и конструктивных способов осмысления и ментального упорядочения реальности. Если действительно так, то тут я Вами вполне солидарен. И даже как-то писал об этом в лешином журнале.
За добрые слова спасибо. А уж услышать посреди ожесточенных дискуссий фамилию Щербакова - это прямо как земляка на чужбине встретить. В общем, наше уважение вполне взаимно, и будем продолжать в том же духе.

Специфически советское - это манера клеймить, выбор такой обличительной стилистики, которая сама собой превращает объект клеймления едва ли не в исчадье ада. "Литературный власовец" - и все ясно, что тут еще добавлять? "Смердяковы и не помнящие родства иваны" - то же самое. Короче, та самая упоминаемая Вами бинарная картина реальности, в которой нет места градациям, переходам, взгляду "с той стороны". Я только о стиле. Если бы в Вашем случае дело сводилось к нему, я бы давно свернул переписку: обличители мне неинтересны.
И о пленных. Насколько я знаю, сдача в плен фактически приравнивалась у нас к предательству, и если на пленных из других армий распространялись в том или ином объеме нормы соответствующей женевской конвенции, то облегчить положение советских пленных никто не пытался. Или это тоже очередной миф близоруких антисоветчиков?

Еще один ответ см. в моем ЖЖ. Запись от 28 июня, "Календарь Херсонеса". Моя позиция сформулирована там довольно четко. Пусть и устами персонажа скорее отрицательного.

Спасибо, прочитал. Да, брутальная художественная публицистика.