Ну, биография, и что? Что в этом общего с тем документом про княжество? Строчка, что отец венгерский аристократ, а мать еврейка? Значит, я ошиблась, я думала, что фамилия простецкая.

Ну дык и что? Ты я думаю про княжество документ не открыла.

Что до свободы - помимо дальнего самолёта, есть ещё кое-чего. Я помню, как мы похолодели, когда нашего друга-художника забрали, подложив наркотики (в конце концов обвинение в наркотиках сняли, осудили за тунеядство только - на какой-то там километр принуд. работ), - у него была перепечатка "скотского хутора" на нашей машинке. Так вот к счастью для нас и для себя её за день до того он дал кому-то почитать. Так что не надо про свободу того времени.

Да, "тунеядство", художник, "скотской хутор"...
Ну еще не было бы свободы у Гельмана покойного делать произведения на основе кариозных зубов и лобковых волос, а у его отца - их выставлять. И все это касается процента элиты, к которой мы (имея место работы и не занимаясь политикой и художеством) не принадлежали. А что судебно-милицейская система и вообще государство стала справедливей к простому народонаселению - того не заметно.

В 84 мне был свободно дан "1984" с единственной просьбой -не читать в метро. Режим смягчался (хотя 84 считаестя одним из "жестких" годов).

Кто такой Гельман я не знаю.

А вот наш приятель Володя Гоосс, с которым эта история произошла, отличный фигуративный художник, иногда отдалённо напоминающий Сутина, иногда что-то от старых мастеров сквозило. Работал он непрерывно. Просто всегда. Картин было много. Формального образования не имел, из очень простой семьи происходил. И жена его из семьи, где мама алкоголик, брат алкоголик, папа алкоголик умер. Пыталась работать в магазине, но не захотев воровать, ушла. Работала в кочегарке, выучила английский язык сама, чтоб читать. Володины картины продавались. И за границу тоже. Артур Миллер у него купил что-то. могу тебе показать у нас фотографии, кстати. Жили они на продажу картин и люсину зарплату. Видимо, для справедливой милиции и государства они были недостаточно простыми.
Что до людей других профессий, то наш знакомый очень милый человек, вылетевший из Дубны, как пробка, за то, что помогал Марье Синявской пока Синявский сидел, - понятно, сам виноват, нечего понимать было.

Если свобода заключается в том, что некоторые книги нельзя читать только в метро, а дома можно, то да, конечно.

А то, что у нашего приятеля-швейцарца отняли на границе Ахматову в западном издании, так тоже можно обойтись.

И когда мне не подписали 31 августа в Гороно распределения в мою родную школу, и в школе не оказалось математика 1 сентября, а у меня работы, так это тоже свобода - безусловная свобода государства не давать потенциально опасным евреям работы в языковых школах.

Лен, я же не говорю, что свобода была в достаточном для всех количестве. я говорю, что для большинства - тех, кто не подавал на выезд, кто не читал Ахматову и пр. - сободы не прибавилось, а скорее, убавилось. Свободы не в смысле разрешения идти на все 4 стороны, а в смысле возможности идти. Например, в ту сторону, в которую надо именно тебе. Был открыт Париж в 80-м, не был - "мне туда не надо".
Я не хочи идеализировать брежневизм.
Во-первых, временами было очень противно и возможность какой-либо гуманитарной карьеры я отвергла априори с малых лет именно по этой причине.
Во-вторых, режим погиб в результате саморазложения на всех уровнях, в том числе на известном мне научном. Поделом. Но начет того, что то, что сегодня, реализовало чаяния масс - ну нет!

Странно, что ты не знаешь Гельмана- "galerist". Выставка "осторожно, религия" - это его.

Упаси бог - я уж никак не считаю, что сегодняшний реализовал чьи бы то ни было чаянья. Только гадостность сегодняшнего лучше б не заслоняла мерзостности брежневского.

А я за современным искусством этого типа не слежу, мне неинтересно. Да и вообще представляется, что это не в меньшей степени просто способ заработать капитал, чем портреты передовиков производства. Мне и Комар с Меламидом глубоко противны.