Если христианское искусство является действительно христианским - оно не может не быть необычным. Л. Успенский, отметил что "если бы, изображая человеческий облик воплощенного Слова, икона показывала бы нам одну лишь историческую реальность, как это делает, например, фотография, то это значило бы, что Церковь видит Христа глазами неверующей толпы, которая Его окружала"
Так что, алгеброй законов творчества не проверить гармонию произведений, созданных не с художественной целью, а для благовествования.
Свят. Григорий Богослов так выражал эту особенность библейского слова: "Хорошо, если человек понимает смысл Писания - но еще лучше, если он просто кается, читая Слово". Библия стремится не столько дать нам возможность истолковать ее по-своему, сколько сама желает истолковать по-новому нашу жизнь.

Может быть, произведения эти и не созданы были с художественной целью, но имеют художественную ценность, она-то и находится в центре внимания литературоведения. Да, они несут некоторое сообщение, но художественная форма у них необычайно сильна и это для ученых главное.
Цитата Ваша ничего не доказывает (я, кстати, имел в виду Бориса Успенского), потому что НИКАКОЕ художественное произведение (в том числе и художественная фотография) не показывает нам историческую действительность. Ну а с тем, что "алгеброй законов творчества не проверить гармонию произведений, созданных не с художественной целью, а для благовествования" я никак не могу согласиться и не соглашусь. И "Ригведы", и "Авеста", и "Дхаммапада", и "Библия" - это священные тексты, имеющие конкретную социальную функцию. Но менее художественными, менее подчиняющимися законам, которые сущестуют для словесных текстов вообще, они не становятся.
В последнем предложении Вы правы, но на литературоведение это никак не влияет.