то есть, литра и нажива бесповоротно разведены по разные стороны бизнес-ситуации.

конечно, так и есть. Волга впадает в Каспийское море. Хотя, конечно, все от вашего отношения к литературе зависит, что она вас значит.

что может значить нечто неуловимое, не ночующее ни в книгах, ни даже в журналах не достигающее совершенства.

оно сложно уловимое, но, тем не менее, фиксируемое не только подкоркой
если говорить метафорически, для меня настоящая литература - максимальное количество в тексте живых, неавтоматических, слов, что легко переводится в ощущение сухого остатка и послевкусия

ощущение сухого остатка и послевкусия - не слишком ли малое последствие живых неавтоматических слов? вероятно, редактор - это та сволочь, которой эта мысль часто приходит в голову.

не очень понял про редактора
тем не менее, а на какой выхлоп рассчитываете лично Вы? Если бы книги "глубоко перепахивали", оставляя конкретный след, мир бы изменился давным-давно, ведь, как правило, книги учат только хорошему, а мир становится всё хуже и хуже

там издатель подразумевался, хотя не важно.
Вы говорите, что мир не меняется сильно, потому что книги не перепахивают глубоко, а учат они только хорошему и т.д. и хоть со второй частью утверждения можно поспорить, главное первая часть. она констатирующая, или оправдывающая?
если второе, то разговор бессмыслен, потому что все равно найдется кто-то, сделающий что-то перепахивающее. если это только констатирование, навроде Волги-Каспийского моря, то мне достаточно было бы, чтобы книга перепахивала хотя бы мое свободное время, отпущенное на чтение. если этого не происходит, то не жду никакого более глубокого выхлопа.

Вы неправильно меня поняли, я не оправдываюсь, но объясняю - де, если бы от книг был реальный выхлоп то мы бы давно бы жили в раю или при коммунизме. Внутри Утопии. Сила книг в том, что они воздействуют незаметно и на отдельного человека, который, через лучших из них, становится свободнее и независимее и, поэтому, уже не принимает активного участия в общем мельтешении

вот в этом и заключается противоречие. внутри писателя. он сначала создает псевдо-мирок и стремится активно заселить его жителями. он всегда берет на "слабо" - ну, где же ты, читатель? двухярусные кровати установлены, огонь нарисован на холсте. а сам никогда в этом мирке жить не будет, и не собирался, и очень активно боится реального мира.
а читатель это чувствует и не заселяется. да и мельтешения бывают разными. мельтешения -это движения, которые производятся после процесса, и на него уже не влияющие. с этой точки зрения любые попытки писателя пристроить рукопись - это чем не мельтешение. но читатель такого никогда не скажет. он просто забывает, как это, читать настоящую книгу.