Ламбины лимбов

Дело в том, что нынешние погоды есть точное соответствие нынешнему же состоянию всего, причём всего, чего угодно – политики и экономики, социума и экзистенции: межеумочное межсезонье, не столько ветреное, сколько заветренное, промозглое, влажное холодным шепотком, сырое.

Хотелось бы, конечно, укутать леса и телеса гипюровой Лазуркой, но солнце поселилось за стальными ставнями, точнее, свинцовыми пожаростойкими стенами, наподобие тех, что защищают зрительный зал любого театра (вы – в зале) от чрева зеркала сцены.

С тех пор, как политики и комментаторы, интеллектуалы и общественность заплутали в меже, меж трёх сосен, оказавшись неспособными к осмысленности текущего момента, всю эти человеческую гниль, впитываемую ноосферой, взяла на свои плечи матушка-природа, ей не привыкать нагружать себя дополнительными полномочиями, расширением возможностей, к котором, всё-таки, стоит прислушиваться хотя бы время от времени – примерно так, как к телу своему, ибо погода природы и есть тело твоё, просто в отличие единого и неделимого тела внутреннего, оно – внешнее, одно на всех нас данное, оттого и ещё более непредсказуемое.

День сегодня даже не унылый, заунывный, точно старушечье исподнее, скатавшееся в стойкие катышки, каждый из которых похож на микрокопию Ксении Собчак; свинцовое жало разлито как внизу, повсеместной, цепляющейся за стволы болезнетворной шугой белых ламбин, так и вверху, где, всё-таки, должно быть «серенькое московское небо», которого нет, так как и его, видимо (точнее, невидимо), тоже распилили.