|
|
Пишет Paslen/Proust (![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo.gif){kind=small} paslen)@ 2010-11-25 02:48:00 |
 |
|
 |
|
|
|
|
|
|
 |
|
 |
Дорожная карта
Однажды, я уже писал о том, как важны для Израиля дороги.
То есть, мне захотелось повторить свой постинг трехгодичной давности практически слово в слово, лишь углубив его и продолжив фотографиями.
Безмашины колёс ведь здесь никуда. Скученность и относительная близость всего-всего оборачивается избытком пространства, которое нужно и важно преодолевать.
Не только разницу между домом и работой, культпоходами и шопингом, но и простой прогулкой через разные зоны, улицы, кварталы.
Город, районы, вся страна состоит из кластеров, чередующих бинарные оппозиции; не страна контрастов, но сами контрасты, в очищенном от интенций, виде.
Я про другое: как странно крайности не только соседствуют, но и искажают пространство, растягивая его и натягивая на кулак асфальтовой ленты.
Постоянные перепады (культурные, природные, этнографические, цивилизационные, эволюционные) мирволят постоянной "актуализации высказывания"; подробностей много и они окружают тебя со всех сторон, держат внимание в постоянной боевой готовности к расширению твоего собственного восприятия.
Не знаю, как это работает у местных, существующих по накатанной, из-за чего восприятие сворачивается в трубочку, но для праздного путешественника все эта постоянная амплитудность впечатлений, сшитая дорогами, сабвеями и шоссе в единую дерюжку, просыпается добровольной бодростью.
Не потому ли тебе так хочется спать после того, как тьма нападает на Израиль, мгновенно съедая, стирая все различия?
А дороги, между тем, имеют живописную инфраструктуру; столбы и столбики, светофоры, на которых в городах сидят жирные голуби, похожи на буквы ивритского алфавита.
Но, главное, конечно, цвета: насыщенные, люминесцентные. Яркие, на грани исчезновения, стирания.
Особенно хорошо это видно в промежутках между поселениями (арабские с недостроенными домами, порой, на подъезде к Иерусалиму, обнесены заборами) и в пустыне.
Израиль - страна шрамированная, как историей (политикой), так и дорожной картой, ведь дорога - это же всегда [почти] граница, не только соединяющая территории, но и разъединяющая пространства.
Ну, да, шов. Швы. Видимые и ощутимые пределы, особенно заметные из-за расползания жизни и бытовых подробностей в сторону от скорости, скоростей.
Тело, которое постоянно оперировали и зашивали, штопали и сшивали, снова ломали неправильно сросшиеся кости, что вновь срастаются неправильно.
А ведь есть ещё и море.
Не все пустыни одинаковополезны выглядят.
Но от киношных ассоциаций уже не избавиться - вот когда несколько занудный хронотоп вендеровского фильма, некоторая его вымученность превращается в единственно возможное жизнеподобие.
Изнанка подсознанки: пустыня Невада или же песчаные пустоши Техаса с тающими в дымке небоскрёбами крупных промышленных и культурных центров с деловыми сити, зашитыми в городской гортани, выдаютсексуальную стихийную ориентацию на Америку.
В том числе на Америку, страну переселенцев и гетто коренного населения. Но ещё, между прочим, и на Россию - в смысле умозрительности и стремления сидеть сразу же на нескольких стульях.
Впрочем, об этом более подробно - на следующей остановке.
Однажды, я уже писал о том, как важны для Израиля дороги.
То есть, мне захотелось повторить свой постинг трехгодичной давности практически слово в слово, лишь углубив его и продолжив фотографиями.
Без
Не только разницу между домом и работой, культпоходами и шопингом, но и простой прогулкой через разные зоны, улицы, кварталы.
Город, районы, вся страна состоит из кластеров, чередующих бинарные оппозиции; не страна контрастов, но сами контрасты, в очищенном от интенций, виде.
Я про другое: как странно крайности не только соседствуют, но и искажают пространство, растягивая его и натягивая на кулак асфальтовой ленты.
Постоянные перепады (культурные, природные, этнографические, цивилизационные, эволюционные) мирволят постоянной "актуализации высказывания"; подробностей много и они окружают тебя со всех сторон, держат внимание в постоянной боевой готовности к расширению твоего собственного восприятия.
Не знаю, как это работает у местных, существующих по накатанной, из-за чего восприятие сворачивается в трубочку, но для праздного путешественника все эта постоянная амплитудность впечатлений, сшитая дорогами, сабвеями и шоссе в единую дерюжку, просыпается добровольной бодростью.
Не потому ли тебе так хочется спать после того, как тьма нападает на Израиль, мгновенно съедая, стирая все различия?
А дороги, между тем, имеют живописную инфраструктуру; столбы и столбики, светофоры, на которых в городах сидят жирные голуби, похожи на буквы ивритского алфавита.
Но, главное, конечно, цвета: насыщенные, люминесцентные. Яркие, на грани исчезновения, стирания.
Особенно хорошо это видно в промежутках между поселениями (арабские с недостроенными домами, порой, на подъезде к Иерусалиму, обнесены заборами) и в пустыне.
Израиль - страна шрамированная, как историей (политикой), так и дорожной картой, ведь дорога - это же всегда [почти] граница, не только соединяющая территории, но и разъединяющая пространства.
Ну, да, шов. Швы. Видимые и ощутимые пределы, особенно заметные из-за расползания жизни и бытовых подробностей в сторону от скорости, скоростей.
Тело, которое постоянно оперировали и зашивали, штопали и сшивали, снова ломали неправильно сросшиеся кости, что вновь срастаются неправильно.
А ведь есть ещё и море.
Не все пустыни одинаково
Но от киношных ассоциаций уже не избавиться - вот когда несколько занудный хронотоп вендеровского фильма, некоторая его вымученность превращается в единственно возможное жизнеподобие.
Изнанка подсознанки: пустыня Невада или же песчаные пустоши Техаса с тающими в дымке небоскрёбами крупных промышленных и культурных центров с деловыми сити, зашитыми в городской гортани, выдают
В том числе на Америку, страну переселенцев и гетто коренного населения. Но ещё, между прочим, и на Россию - в смысле умозрительности и стремления сидеть сразу же на нескольких стульях.
Впрочем, об этом более подробно - на следующей остановке.
