[Most Recent Entries] [Calendar View] [Friends View]
Friday, April 24th, 2009
| Time | Event |
| 4:03p | "Ури Хвеса" >> Продолжение этого История с J&H начиналась вполне благоприятно. 14 июля 2003г. я отправил резюме, прошел собеседование с ведущим инженером, гражданином Канады с корейскими корнями, др. Yuns Oh Проект был весьма интересный. Так же была поставлена конкретная задача, было видно, что др. О знает, что нужно делать. Так же поговорил с президентом компании мр. Han Sang-hwan через переводчика. Оговорили зарплату. Начальная зарплата была предложена чуть ниже, чем в LG, но было клятвенно обещано “озолотить” по окончанию проекта, организовать группу под моим руководством и т.п. Тем не менее я еще сомневался. 25 июля пришло письмо от инженера, который пришел на мое место в LG и кто порекомендовал меня в J&H: Потом от парня, что переводил переговоры с Мр. Han:
29 июля был подписан контракт. 30 переданы необходимые документы. В контракте среди прочего было записано (п. 6.2), что каждые 3 месяца компания обязуется провести оценку моей работы и по ее результатам повысить зарплату или поощрить другим образом. 2 августа я улетел в Китай отдохнуть и получить новую визу. 3 сентября получил документы на визу и сдал их в в консульство Кореи. 5 сентября с новой визой E-7 прилетел в Сеул. Несколько дней после прилета жил на старой квартире LG, потом переехал в новую, снятую J&H квартиру. В первый же день в J&H мне поставили задачу: изготовить систему для проведения испытаний намеченных на январь 2005г. На деньги компании я собрал весьма мощный компьютер необходимый для CAD. Т.к. срок проекта был очень жесткий даже для меня пришлось работать 6 дней в неделю 10-12 часов в день, выйти работать на выходные Чусок. Я работал в новом офисе фирмы расположенном недалеко от станции Рынок Гарак, в современном здании “IT Venture Tower”. В этом здании у компании было два офиса. В лаборатории работал доктор и еще один молодой симпатичный кореец большую часть жизни проживший в США. В главном офисе был кабинет, куда иногда приходил Президент и работал “Администратор” мр. Lee Jong-won. Большую часть времени Администратор вел свои дела по личному торговому бизнесу но при необходимости помогал с покупкой компонентов и прочим мне и др. О. Так же я слышал о существовании офиса в г. Поханг, где находился проф. Hong Jeong, основатель компании и еще несколько инженеров. Фактически большую часть времени я проводил один в офисе и имел ключи. Работал до поздно, благо транспорт домой был удобный, приходил в офис в 10-11 часов утра. У нас были совершенно нормальные деловые и приятельские отношения с Администратором, др. О и его помощником из США, мы каждый день обедали вместе. В нашей компании у меня был худший английский, т.к. двое говорили с детства, а администратор имел специальность в вузе “Английский Язык”. 23 сентября 2003 года я получил формы для ведения отчета о проделанной работе (по- недельно) и рабочих днях и стал их регулярно заполнять. Мне вскользь сказали, что это связано с министерством и визой. Работа шла быстро, я применил весьма эффективный подход, стало очевидно, что проект будет скоро закончен. В то же время начались странности. Американец уволился. Обещанные мне в подмогу инженеры из POSTECH не приезжали. 5 ноября 2003г. подошло 3 месяца с начала работы в компании, и в соответствии с контрактом (п. 6.2) я ожидал оценки и бонуса. Ни у кого не было сомнений, что я проделал огромную работу. Президент долго рассказывал о “Ури Хвеса” (Нашей Компании), совершенно не имея в виду меня и сказал“потом”, что почти однозначно Корее “никогда”. Для того, чтобы как-то конкретизировать это “потом” я попросил составить приложение к контракту, что было без особых возражений было сделано. В приложении, которое автоматически аннулировало п.6.2 было сказано, что по завершению проекта я был должен получить бонус в размере 50% от полученной за проект зарплаты. Приблизительно в это же время Администратор попросил меня подписать примерно 90 раз формы о посещаемости. Я попросил объяснить что это за формы, перед тем как подписывать т.к. стараюсь не подписывать непонятные мне бумаги. Администратор отказался объяснять и ушел. В декабре 2003г. я попытался получить визу моей маме, которую не видел 2.5 года. Послал запрос в корейское посольство в Киеве. Мне ответили отказом “виза E-7 не служит основанием для вызова родственника”. Попросил администратора и компания оформила вызов. Мама приехала под новый год. Буквально через пару дней после её приезда, когда она еще совершенно не ориентировалась в Корее, Президент потребовал, что-бы я переехал в офис компании в POSTECH для участия в полевом тестировании системы. Я упаковал все оборудование компании и поехал в POSTECH вместе с Администратором. где разместил все оборудование в офисе. Вместо группы инженеров я там встретил профессора и молодого аспиранта S.K. Park. Офис был захламлен, пришлось его расчищать. В процессе расчистки были обнаружены личные вещи еще пары человек и даже мобильный телефон, но инженеров и след простыл. Аспирант был назначен “техническим руководителем”. Так же Профессор попросил помочь других аспирантов, которые не могли ему отказать помогать в нашей работе. Моя часть системы функционировала, но другие элементы нет. Начался аврал. В процессе этого Аспирант составил график работы на Рождество и Новый год, выходные в Корее:  31 декабря 2003г. я сказал, что моя мама ждет меня встретить новый год. Мне было сказано, что я “не имею права поехать в Сеул”. Пришлось настаивать. Дома был около 10 вечера. На следующий день после праздника вернулся в POSTECH и продолжил работу. К концу Января 2004г. мы проделали все возможные полевые тесты. Система, которую я изготовил работала в соответствии с ожиданиями или лучше. Часть разработанная др. О нуждалась в доводке. Я составил отчет и отправил Профессору. Вот ответ:  Затем я вернулся в центральный офис компании в Сеуле. В связи с тем, что с начала сентября 2003г. по конец января 2004г. я работал по 10-14 часов в сутки я нуждался в отдыхе. Нового проекта мне так же не дали. Я попросил двух недельный отпуск и выплатить бонус за проект в соответствии с приложением к контракту. На это был получен следующий ответ: - Подготовить “доказательства” (букв.) моих достижений. - В соответствии правилами компании я обязан работать 5.5 дней в неделю или более, “если необходимо”. - Отпуск будет предоставлен “после истечения контракта” (букв.) Всё это выглядело как провокация. Тем не менее я составил детальнейший отчет о проделанной работе благо сделано было не мало. Вот краткая версия, которая может быть интересна только инженерам электронщикам. Не забудьте, что это система 2003г. Необходимо заметить, что только FPGA и их сокеты одного комплекта системы стоили на тот момент ок. 4000тыс USD. Довольно скоро Президент перестал хитрить и прямо заявил следующее: 1. Вот тебе “правила компании” о 5.5 дневной рабочей неделе с неоплачиваемыми сверхурочными – следуй. 2. Отпуска не будет. 3. Контракт его не интересует. 4. Если меня что-то не устраивает я могу увольняться. 5. Президент делает все в соответствии с законами Кореи, если я сомневаюсь, то могу обратиться в суд. 6. При любом открытом конфликте он аннулирует визу и меня депортируют. Я сказал, что беру отпуск за свой счет (отгулы), и по совету компании пошел искать “суд”. Оказалось без знания языка и системы, да я и в других странах никогда ни с кем до этого не судился, это очень сложно. Посетил районную управу. Там меня отправили в районный офис Минтруда. В Минтруда сказали, что они занимаются только не выплатой зарплаты и компенсациями при увечьях но посоветовали обратиться в Комиссию по Трудовым Конфликтам при Митруда. В комиссии посмотрели мой контракт и позвонили Президенту, которому сказали, что он поступает не законно со мной. После этого я получил следующее письмо (выделено мной):
Президент так же выслал факс с подобными разъяснениями офис Минтруда, где упомянул о поддержке оказываемой ему LG:  Я пытался найти решение не связанное с бонусом за проект, предложил убрать бонус и увеличить зарплату но получил в ответ от Администратора:
Придя в офис для переговоров (компания в тот момент арендовала третий офис), мне был в ультимативной форме предложено подписать написанный Администратором под диктовку Президента “правила компании” лично для меня. Пологая, что эти правила не законны, я попросил Президенту подписать их и отдать мне копию. Президент отказался, заявил что я должен подписать, и отдать единственную копию ему. Мне удалось заполучить этот документ и передать его в районный офис Минтруда:   После чего (четвертого февраля 2004г.) компания объявила меня “врагом” и послала следующее письмо (выделено мной):
Это мое первое увольнение (задним числом) из J&H... Пятого февраля я таки нашел офис Минтруда, в котором говорили на нормальном английском – центр помощи иностранным работникам. Там мне объяснили, как подать заявление о неоплаченных сверхурочных. Сверхурочные в Корее должны быть оплачены по ставка 150%, а так, как их было очень много я рассчитывал получить в соответствии с контрактом, а так же избежать проблем с визой. В тот же день я зарегистрировал заявление о сверхурочных в местном офисе Минтруда и получил квитанцию в которой было сказано, что дело будет рассматриваться 1 месяц:  По процедуре, Минтруда посылает приглашение сторонам на собеседование. Но они еще и позвонили в Компанию, в результате чего в тот же день в 17:45 я получил очередной мейл:
Я продолжил работу в Компании. Вскоре мы получили приглашение на собеседование 18 февраля:  До 18 февраля я закончил сборку и наладку второго экземпляра системы и установил его в офисе Компании. Первый экземпляр остался в POSTECH. Я, как и прежде приходил в офис компании и отношения с Администратором не претерпели особых изменений – он всегда вел себя ровно, как хороший переговорщик в стиле “ничего личного” и не скрывал своего опыта в судах и пр. В назначенное время я пришел в офис Минтруда. Там переговорил с инспектором. Никто из компании не пришел. Инспектор перезвонил. Пришел Президент и Администратор. Они начали говорить что “я ничего не делал и вообще не знаю о чем речь”. В результате был составлен большой протокол разногласий, см. Exhibit №11. Вот цитаты по теме из него:
Все это продолжалось довольно долго и закончилось около 11 ночи. Я обратил внимание, что в офисе Минтруда остались двое инспекторов "на случай осложнений". Протокол был подписан и отпечатки пальцев всех участников были поставлены на каждом вопросе, пометке, копии документа, сгибах страниц и т.п. в соответствии с, как потом я узнал единственно работающей в Корее методики защиты документов. По окончанию собеседования Президент демонстративно потребовал сдать мои ключи от офиса, что я и сделал. Тем не менее мне не было сказано, что я уволен или еще что-то в этом роде. На следующий день утром я пришел в офис компании. Увидевший там меня администратор стал орать на весь коридор, “ты шпион” и “вызову полицию”. Я вышел из офиса и сел напротив дверей. Приехала полиция и Президент. Тут я впервые познакомился с работой корейской полиции. Полиция пыталась разобраться, что происходит, соединила меня с переводчиком русского языка. Я показал документы из Минтруда и это явно остудило полицию, было очевидно, что подобные сцены они видели не раз. Президент и администратор в течении двух часов пытались добиться моего ареста. Они доказывали, что я фотографировал офис, что полиции показалось абсурдным, т.к. я был единственным техническим специалистом в офисе, оборудование в нем было разработано мной и стояло мое имя наряду с именем компании на всех платах, и до этого дня я имел ключи. К тому же у офиса была только стеклянная дверь и отсутствовала сигнализация, в отличие от всех остальных офисов на этаже. В конце концов, видя что компания в ярости, мне было заявлено: “если я приду в офис без письменного запроса Компании то меня арестуют”. Все это было повторено и охране здания. По окончанию этого разговора я пошел искать отчетность компании о рабочих часах и прочее (см. Exhibit №10). В первую очередь я посетил иммиграционный офис, где говорил с офицером Kim Wol-su. Выслушав мою историю она сказала, что у офиса нет претензий ко мне, что офис никогда не запрашивает таких документов и посоветовала пойти в министерство, которое спонсировало мою визу. Я пришел в Министерство Информации и Связи, говорил с англоязычным сотрудником. Он сказал, что и они никогда не запрашивают таких документов, но предположил, что это могло сделать агентство оформлявшее мою “IT Card”. Агентство тоже оказалось ни причем, но они направили меня в SBC. 20 февраля утром, в SBC наконец выяснилось, что интересующие меня документы были переданы Компанией для получения государственных инвестиций (о чем меня должны были кстати поставить в известность). Тем не менее на руки мне ничего не дали а сказали, что пришлют по запросу в Минтруда. (см. Exhibit №12). Клерк SBC так же позвонил в Компанию. Далее произошло следующее: компания, зная что документы подложные (печать и возможно что еще), решила меня очень-очень быстро депортировать и замять дело во что-бы то ни стало, т.к. оно перерастало в уголовное. (Я узнал об этом много позже.) Мне было послано приглашение на “дисциплинарный комитет” созываемый 23 февраля утром, датированное 20 февраля 13:44. Но “комитет” “собрался” 20 февраля и в 17 часов вынес решение уволить меня “за отсутствие на рабочем месте” и “за фотографии офиса и ценных вещей” (букв.) и за “не явку на дисциплинарный комитет”. Это второе увольнение из J&H. 23 февраля Президент написал от руки еще одно (третье) письмо о увольнении и послал зарегистрированной почтой мне вместе со всеми остальными бумагами “для солидности”. 27 февраля, по получению этого письма я опротестовал увольнение в Комиссии по Трудовым Конфликтам г. Сеула и был уверен, что выиграю дело... >> Дальше см. тут Current Mood: awake |
| 10:50p | Депортация. Первая попытка. >> Продолжение этого С того момента, как J&H избавиться от меня в Корее любыми средствами, так как на кону стояли не просто деньги, а уголовная ответственность (если бы всплыли их махинации с печатями, документами и государственными инвестициями), все начало происходить для меня как-бы в четырех измерениях: 1. То, что я видел своими глазами. 2. То, что происходило за моей спиной. 3. То, что я мог доказать документально. 4. То, что официально заявляли корейские инстанции. Так уж сложилось, что в Корее ложь это не преступление, не общественно порицаемое действие, а вовсе наоборот, т.к. все врут с “благими намерениями” и тем гордятся. Это породило невиданную более нигде популярность компактных диктофонов – в Корее они чуть ли не вторые по месту на витринах, после сотовых телефонов, и встроены почти во все плееры и т.п. Так же во всех местах работы с документами – почта, банки, суды и т.п. стоят открытые коробочки с красной штемпельной краской для визирования документов отпечатками пальца. Все документы составляются и пропечатываются так, чтобы нельзя было изъять, поменять или добавить страницу. И при всем при этом даже это не мешает врать к месту или нет, в том числе и в официальных документах. Ну а хуже всего иностранцам, т.к. врать иностранцу это почти всегда “во благо”. Видя, что в этом море лжи без диктофона никуда, я приобрел один в конце марта 2004. И как оказалось не зря. 23 февраля 2004г. я подал заявление в Минтруда, что бумаги подтверждающие мои слова на протоколе разногласий находятся в SBC. Офицер районного офиса Минтруда явно был настроен против меня, или вообще против всех иностранцев и демонстративно не спешил. Как в последствии заявил Администратор J&H, он обратился в Иммиграционный офис Сеула за помощью "справится с иностранцем". Еще при оформлении документов на визу ему пообещали, что “в 10 дней избавятся от меня” “при необходимости”. Причем это было сказано вполне официально, о чем он впоследствии даже заявил под присягой (см. Exhibits №13, ответ 25). Иммиграционный офис надоумил Администратора занести меня в черный список, как “сбежавшего с фирмы”. Ни кого не интересовало, что я в отличие от рабочих “на корейски галерах”, постоянно сбегающих от издевательств хозяев-корейцев никуда не сбегал, а жил в своей квартире и ждал решения Минтруда, а так же искал новую работу. В тайне от меня Администратор подал следующие документы, которые всплыли много-много позже: Exhibit №27 и Или "О Исчезновении"  Примечание: обратите внимание на обведенное офицером слова “исчез из офиса” и дату. Exhibit №28и Или "О Отчетности"  Примечание: это документ подтверждающий то, что иммиграционные офицеры Kim Weol-Soo и Kim Kyeong-Sook зарегистрировали “извещение о увольнении” 25 февраля 2003г. И на их основании в моем иммиграционном деле появились новые интересные записи: Exhibit №29и Или “О Тотальном Контроле”    Из последнего документа отлично видно, что 2 марта 2004г. в соответствии с анонимным решением номер SU-BA-04-009623 (этот документ является ключом к делу и очевидно уничтожен) мой статус в базе данных был сменен с “E7” (рабочая виза) на “00”, что в простонародье называют “Черный Список”. С этого момента моя “классификация” сменилась на “прочую”. Из второй страницы следует, что я “сбежал” 2 марта, но 17 марта добровольно объявился, и мне по такому случаю был выдано предписание о выезде из Кореи. Легко убедится что тут ложь уже в квадрате. Но все по порядку. Итак, уже к 5 марта у меня были 2 предложения о контракте, и я пришел в иммиграционный офис узнать, что мне нужно сделать для смены места работы. Офицер Kim Weol-Soo открыв мое дело сказала: “Вы в черном списке, работу сменить не можете, но если Вы докажете в Минтруда, что вы правы в споре с компанией, приходите – мы все исправим”. 10 марта меня вызвали пояснить, почему я считаю увольнение не законным в Комиссию:  Довольно быстро выяснилось, что J&H нарушила все мыслимые параграфы трудового закона моим увольнением и не знала, что сказать. Вместо этого, мне пошли угрозы, в том числе по SMS: Exhibit №30 Или “О Коротких Сообщениях”  Тогда я еще не понимал о каком “незаконном статусе” идет речь, т.к. всего несколько дней до того был в иммиграционном офисе и мне ничего такого не говорили... К 17 марта 2004г. J&H подготовила официальный письменный ответ в Комиссию решавшую дело о увольнении. Там было очень много слов, например:
Итак, 17 марта утром, ко мне домой приехал наряд Lee Jong-won и наряд полиции из шести человек и начали ломать дверь. Пришлось открыть. Exhibit №31 Или “Lee Jong-won на стрёме”  Exhibit №32 Или “Почетный Караул”  Дома тоже стало не скучно: Exhibit №33 Или “Я знаю Закон, но…” Тут только небольшой кусочек того часового представления, которое устроила полиция у меня дома, но довольно показательный: 1:00 ”Выйдите пожалуйста из комнаты!” 1:20 “Разве у Вас есть документ?” 1:51 “You have no right to came to this home! – I know.” 1:55 “You under arrest … You violate Korean Immigration Law” 2:20 “How about my mom? I don’t know.” 3:20 “You under arrest … You violate Immigration Law” 3:30 “Can you go out? No! No!” Вот, что пишет этот полицейский, которого для того, чтобы он рассказал хоть что-то об этом деле пришлось таки обвинить в незаконном аресте: Exhibit №34 Или “Рапорт Полицейского”  (выделено мной) >> Дальше см. тут Current Mood:  anxious |
| << Previous Day |
2009/04/24 [Calendar] |
Next Day >> |