tapirr

Вот как раз мнение, что "нашим всё простительно, потому что они наши" - и есть квинтэссенция нацизма. Ужасно слышать такое от женщины. Но если и согласиться с таким мнением, так надо же и на 9 мая это говорить: "Мы зверинные ублюдки, растерзаем любого, и своего и чужого, потому что мы - НАШИ!!!"
Вот для всех, - небольшие (объединённые мной в один) отрывки из "Прусских ночей" Александра Солженицына, который, как и Сабик-Вогулов был свидетелем событий.

Расступись, земля чужая!
Растворяй свои ворота!
Эта наша удалая
Едет русская пехота!
«По машинам!.. По дороге!
На Европу! -на-вались!»
Всё в огне! Ищи ночёвку!
Видно, спать нам на снегу...
Ладно, нам выходит туго,
Ну и ехали не зря! -
Расцветает над округой
Небывалая заря!
И несётся наша лава
С гиком, свистом, блеском фар -
Кляйн Козлау, Грос Козлау -
Что деревня-то пожар!
Дом не жжён, но трёпан, граблен,
Чей-то стон стеной ослаблен:
Мать - не насмерть. На матрасе,
Взвод ли, рота побывал -
Дочь-девчонка - наповал.
Сведено к словам простым:
НЕ ЗАБУДЕМ! НЕ ПРОСТИМ!
КРОВЬ ЗА КРОВЬ и зуб за зуб!
Девку в бабу - бабу в труп!
Стуки звоны и возня,
И ещё через минуту
Где-то тут же, из-за стенки,
Крик девичий слышен только:
"Я не немка! Я не немка!!
Я же полька!! Я же полька..."
Шебаршат единоверцы,
Кто что схватит, где поспеет, -
"Ну какое сердце
Устоять сумеет?!.."
Генерал из интендантов
С ординарцем, с адьютантом
Ходит с палочкой хромой,
Остриём её, как щупом,
Чуть брезгливо между трупов
Отбирая что домой.
И едва укажет стэком
Шарфик, перстень, туфли, ткань ли, -
Взято вподхвать "чилаэком", -
Утонуло в чемодане.
Буйной "ярмарки" товары
По платформам, по путям,
Разбирай ко всем чертям!
Солдатня столпилась кругом
У покинутой коляски
Голубой да кружевной:
"Вот младенец, - он ведь немец!
Подрастёт, наденет каску.
Рассчитать его теперь?
Есть приказ Верховной Ставки! -
КРОВЬ ЗА КРОВЬ!"...
Где-то в тихой, непроездной,
Заснежённой стороне,
Чей-то дом уединённый,
Лес нетронутый за ним
Наша шумная колонна
На печной свернула дым.
Чуть моторы заглуша,
Греться спешились, спеша.
И подносит им хозяйка
Наливных сквозистых яблок.
Расхватали, походили,
Меж зубов морозный похруст.
Дай хозяйку застрелили,
Пух ковра обрызгав во кровь.
Муж в кровати "долечили"
Автоматом заодно.
Лишь мальчонок, их внучонок,
Умелькнул, раскрыл окно,
За забор, прыжок! прыжок!
Как зверёнок,
Как зайчонок
Полем к лесу наутёк,
Уклоняясь и юля;
Вслед дороги чуть не взвод,
Беспорядочно паля:
- На спор! - Ранен! - Есть! - Уйдёт!
- На-ка! На-ка!
Ах, собака,
Убежал. Ну, подрастёт...