tiphareth: оставили талибам базу биометрии

(Читать комментарии) - (Добавить комментарий)

iskramivpeople
2021-09-06 14:50 (ссылка)

Западная культура объявлялась погрязшей в упадке и вырождении; не только советскому человеку нечему было учиться на Западе, но наоборот, прогрессивным представителям Запада следовало учиться у советских людей. Музей нового западного искусства был в 1948 году закрыт и расформирован «за буржуазность»[13]. В мае 1949 года журнал «Огонёк» поместил фоторепродукции картин и скульптур крупнейших западных модернистов, в том числе Сальвадора Дали, с комментариями президента Академии художеств СССР Александра Герасимова. Последний сообщал, что в полотнах ведущих буржуазных живописцев отражаются «идеи воинствующего империализма с его расовой ненавистью, жаждой мирового господства, космополитизмом, зоологическим человеконенавистничеством, отрицанием культуры, науки и подлинного реалистического искусства»[6]. Из литературы переводилось очень небольшое число современных западных писателей, главным образом коммунистов или тех «прогрессивных» писателей, произведения которых могли послужить «разоблачению» ужасов западной жизни. Александр Солженицын иронически характеризовал образец такой литературы — сборник «Американские рассказы»: «В каждом рассказе обязательно какая-нибудь гадость об Америке. Ядоносно собранные вместе, они составляли такую кошмарную картину, что можно было только удивляться, как американцы ещё не разбежались или не перевешались»

(Ответить) (Ветвь дискуссии)

freir
2021-09-06 15:10 (ссылка)

Церемониймейстер приглашает его в роскошный приемный зал — белая лепка, наборной паркет и зеркала, — предлагает садиться и вещает по-испански, что монсеньор Дали сейчас выйдет вот из этой двери.

В этот самый миг старинные часы на стене бьют два удара, церемониймейстер кланяется и исчезает, закрыв за собой двери.

И Хачатурян остается в зале один.

Он сидит на каком-то роскошном златотканом диване, не иначе из гарнитуров Луи XV, перед ним мозаичный столик, и на этом столике изящно расположены армянские коньяки, испанские вина, фрукты и сигары. А в другом углу зала большая золотая клетка, и там ходит и распускает радужный хвост павлин.

Проходит минута, и другая.

Зная, что пунктуальность в Испании не принята ни на каком уровне, Хачатурян оживленно осматривается по сторонам, приглаживает волосы и поправляет галстук.

Очевидно, жена Дали Гала тоже будет, раз не требуется переводчик.

Он заготавливает вступительные фразы и оттачивает тонкие комплименты.

В десять минут третьего он полагает, что, в общем, с секунды на секунду Дали уже зайдет, и прислушивается к шагам. В четверть третьего садится поудобнее и выбирает сигару из ящичка. Выпускает дым и закидывает ногу на ногу.

В двадцать минут третьего он начинает слегка раздражаться — какого лешего, в самом деле... сам же назначил на два часа! — наливает себе рюмку коньяка и выпивает.

В половине третьего он наливает еще рюмку коньяка и запивает ее бокалом вина.

Щиплет виноград!..

Налицо все-таки нарушение этикета.

Хамство-с! Что он, мальчик?

Он встает, расстегивает пиджак, растягивает узел галстука, сует руки в карманы, и начинает расхаживать по залу. С павлином переглядывается. Дурная птица орет, как ишак!

А часы исправно отзванивают четверти, и в три четверти третьего Хачатуряну эта встреча окончательно перестает нравиться.

Он трогает ручку двери, из которой должен выйти Дали — может, церемониймейстер залы перепутал? — но дверь заперта.

И Хачатурян решает: ждет до трех — и уходит к черту.
Что ж это за безобразие... это уже унижение!

Ровно в три он нервно плюет на сигарный окурок, хлопает на посошок рюмочку «Ахтамара» и твердо ступает к двери.

Но оказывается, что эта дверь, в которую он входил, тоже не хочет открываться. Хачатурян удивляется, крутит ручку, пожимает плечами.

Он пробует по очереди все двери в этом дворцовом покое — и все они заперты!

Он в растерянности и злобе дергает, толкает, — закрыли! Тогда он для улучшения умственной деятельности осаживает еще коньячку, ругается вслух, плюет павлину на хвост, сдирает галстук и запихивает в карман... Он ищет звонок или телефон — позвонить камердинеру или кому там. Никаких признаков сигнализации.

Может, с Дали что-нибудь случилось?

Может, он не прилетел?

Но ведь — пригласили, уверили... Сумасшествие!

А жрать уже, между прочим, охота!

Он человек утробистый, эти удовольствия насчет пожрать любит, а время обеденное: причем он специально заранее не ел, чтоб оставить место для обеда с Дали — по всему обед-то должен быть, нет? Присаживается обратно к столику, выбирает грушу поспелее, апельсином закапывает рубашку, налегает на коньяк, фрукты...

В туалет надобно выйти Араму Ильичу. А двери заперты!!! Никакие этикеты и правила хорошего тона уже неуместны, он стучит вовсе двери, сначала застенчиво, а дальше — просто грохочет ногами: никакого ответа. Тогда пытается отворить окна — или покричать, или уж... того... Но стрельчатые замковые окна имеют сплошные рамы, и никак не открываются. Хачатурян начинает бегать на своих коротких ножках по залу и материться с возрастающим напором. И к четырем часам всякое терпение его иссякает, и он решает для себя — вот ровно в четыре, а там будь что будет! да провались они все! А на подиуме меж окон стоит какая-то коллекционная ваза, мавританская древность. Красивой формы и изрядной, однако, емкости. И эта ваза все более завладевает его мыслями. И в четыре он, мелко подпрыгивая и отдуваясь, с мстительным облегчением писает в эту вазу и думает, что жизнь не так уж плоха: замок, вино, павлин... и высота у вазы удобная.
А часы бьют четыре раза, и с последним ударом врубается из скрытых динамиков с оглушительным звоном «Танец с саблями!» Дверь с громом распахивается — и влетает верхом на швабре совершенно голый Дали, маша над головой саблей!
Он гарцует голый на швабре через весь зал, маша своей саблей, к противоположным дверям — они впускают его, и захлопываются!.. И музыка обрывается. Входит церемониймейстер и объявляет, что аудиенция дана. И приглашает к выходу. Остолбеневший Хачатурян судорожно приводит себя в порядок, справляясь с забрызганными брюками. На крыльце ему почтительно вручают роскошный, голландской печати, с золотым образом, альбом Дали с трогательной надписью хозяина на память об этой незабываемой встрече.
Сажают в автомобиль и доставляют в отель.

По дороге Хачатурян пришел в себя и хотел выкинуть к черту этот поганый альбом, но подумал и не стал выкидывать. А там его ждут и наперебой расспрашивают, как прошла встреча двух гигантов. И он им что-то такое плетет о разговорах про искусство, стараясь быть немногословным и не завраться.

В тот же день полное изложение события появляется в вечерних газетах, причем Дали в простительных тонах отзывается об обыкновении гостя из дикой России использовать в качестве ночных горшков коллекционные вазы стоимостью в сто тысяч долларов и возрастом в шестьсот лет.

(Ответить) (Уровень выше) (Ветвь дискуссии)

	dece 2021-09-06 15:11 (ссылка)
	Ты даже читать умеешь?! (Ответить) (Уровень выше) (Ветвь дискуссии)

	freir 2021-09-06 15:14 (ссылка)
	а что тебя удивляет, тут все кроме тебя умеют (Ответить) (Уровень выше) (Ветвь дискуссии)

	dece 2021-09-06 15:37 (ссылка)
	Выдающееся достижение советских ученых! ггг (Ответить) (Уровень выше) (Ветвь дискуссии)

	freir 2021-09-06 15:49 (ссылка)
	это они тебе мозг форматнули? (Ответить) (Уровень выше) (Ветвь дискуссии)

	dece 2021-09-06 16:20 (ссылка)
	Так, так? (Ответить) (Уровень выше)

(Читать комментарии) -