Сегодня мне пришлось ощутить "прелесть" поездки в общественном транспорте. После того, как воодушевленные обещанием, что когда больше "москали больше не будут отбирать наше сало", заживем лучше, чем в Эуропе, лучше мы, по крайней мере, большинство, не защили. Зато стремительно стало исчезать то, что ранее было незаметно как воздух. В первую очередь это коснулось общественного транспорта. Он "вдруг" стал дико убыточным и дико "неудобным" для населения. В Киеве в первую очередь сняли трамвайные пути в районе "царского села", где сначала селилась номенкларура, а затем построили чудовищные громадины, где стали покупать квартиры разные всякие "лучшие люди" и "слуги народа". Постепеноо стали исчезать маршрут за маршрутом трамвайные, троллейбусные и автобусные марруты, особенно "длинные", которыми можно было проехать из конца в конец города. Их место зато заняли частные маршрутки, но зато для того, чтобы доехать по какому-либо бывшему маршруту общественного транспорта, надо пересаживаться на 2-3 маршрутки, стоимость проезда в которых иногда достигает до половины заработка в месяц.

А сегодня вспомним о киевском общественном транспорте и о стоимости проезда в нем.

Трамвай в советское время стоил 3 копейки, и билеты на него были красными, троллейбус - 4 копейки, билеты - были синими, автобус - 5 копеек, билеты соответственно черными и иногда коричневыми. Выпускала их фабрика "Жовтень". В трамваях и троллейбусах билеты, более старого образца, раньше покупались в кассах, установленных в самих вагонах: в кассу опускались монеты, после чего выдавался отрываемый от непрерывной бумажной ленты билет. Затем кассы отменили, билеты стало возможным покупать у вожатого и в киосках на остановках, а потом -- только на остановках, реже в магазинах и сберкассах. Купить можно было один билет, пачку из 4-5 штук или "книжечку", сшитую скрепками, с картонными обложками, иногда вырезанными из открыток. Книжечки стоили, в зависимости от вида транспорта и количества билетов, 30, 45 копеек или рубль. Наконец, существовали автоматы по продаже билетов, желтого цвета, немного похожие на старые разменные автоматы в метро: так же в щель опускалась 15- или 20-копеечная монета, и в окошко внизу выпадала пачка из соответствующего количества билетов.

"В порядке исключения" разрешалось ехать на трамвае по троллейбусному билету, а на троллейбусе -- по двум трамвайным; действительно, кто ж будет против, если вы платите на треть или наполовину больше! Но вот автобусные билеты были "несовместимы" с троллейбусными и трамвайными. Объяснялось это тем, что электротранспортом заведовало единое Киевское трамвайно-троллейбусное управление, а автобусами -- автопарки, не имевшие к нему никакого отношения.

Скоростной трамвай сразу или почти сразу после своего появления стал дороже обычного, - 5 копеек. 3-й маршрут весь был скоростным, а 1-й от Дворца спорта до площади Победы - обычным. Поэтому если вся ваша поездка на нем совершалась внутри этого отрезка, то с вас было 3 копейки, если же вы заезжали хотя бы на один скоростной пролет - пять. На самих скоростных остановках, которые, солидности ради, назвали "станциями", вход был устроен почти как в метро: через подземный переход, в котором путь к трамваям преграждали компостеры, и сидел служащий, контролировавший граждан. Это был единственный случай, когда в наземном транспорте оплачивать проезд надо было до посадки. Билеты на скоростной трамвай были зелеными.

Конец такой пестрой картине настал 1 апреля 1987 года, когда цены на трамвай и троллейбус "подтянули" к автобусным, и все стало стоить 5 копеек, как и метро. Трамвайно-троллейбусное управление и автобусники  договорились, и билеты сделали едиными, коричневого цвета. Они были копиями старых, только вместо названия одного вида транспорта на них стало красоваться три. Так продолжалось до памятного 2 апреля 1991 года, когда в один день цена билетов возросла ровно втрое. Потом стало 30 копеек, потом 50... долго ли, коротко ли, к 1996 году проезд стал стоить всего-то двадцать тысяч рублей. Рубли к тому времени обозвали купонокарбованцами, но сути дела это не меняет, никаких масштабных преобразований при этом не произошло; купоны - это те самые рубли, в которых обычная месячная зарплата в Советском Союзе составляла 150-350 рублей. В сентябре 1996 года купоны заменили гривнами из расчета сто тысяч к одному, и цена превратилась в 20 копеек, а вскоре ее повысили до 30 копеек. 19 марта 2000 года установили тариф 50 копеек. Таким образом, меньше чем за девять лет стоимость проезда в транспорте возросла ровно в миллион раз. Летом 2002 было официально объявлено о грядущем повышении, то ли до 75 копеек, то ли до гривны, что вызвало волну возмущения, и решение было отменено. Сейчас стоимость в остатках наземного общественного транспорта стоит полторы гривни с угрозой повышения, о чем уже не предупреждают, а население узнает только "по факту".

Принцип оплаты проезда  был простой: купил чистый билет -- зашел в вагон -- закомпостировал. Проверявший билет контролер, как правило, еще и надрывал его. У всех компостеров в одном вагоне рисунок один и тот же. Некоторые "умельцы", особенно из студентов, пользуясь тем, что рисунки в каждом данном вагоне менялись редко,  собрирали коллекцию прокомпостированных билетов, пометив их согласно бортовым номерам вагонов. При входе в вагон смотришь на бортовой номер и выбираешь нужный билет, который и вручаешь, если придется, контролеру. Потом компостируешь еще один билет взамен порванного и вставляешь назад в коллекцию.

У контролеров, большинство из которых составлял или злые тетки, или подрабатывавшие отставники, был план по "зайцам". И борьба контролеров с "зацами" длилась всегда с переменным успехом, иногда происходили и злоупотребления. Моя мам работала далеко от дома - недалеко от ж/д вокзала и добиралась 10-м маршрутом троллейбуса. И вот однажды едет она с работы, - уставшая, к тому же замечтавшаяся с полностью отсутствующим видом. И тут над самым узом: "Ваш талончик!" Она протягивает талончик и кондукторша ей в ответ: "Это не тот талончик!Платите штраф". "Да как не тот, тот". Доказывала мама, доказывала ее сотрудница, подтверждали мамину честность пассажиры, но кондукторша была неумолима, заблокировала ее на сиденье, и обещала отвезти в диспетчерскую и сообщить на работу. А поскольку мама работала в горисполкоме, занималась "созданием и внедрением "новых советских обрядов", то неприятности по работе ей были ни к чему и контролерша таки "выбила" из нее штраф. Через несколько дней ямне нужно было на электричку и я тоже ехала в 10-м маршруте. И возле самого вокзала также нарвалась на кондуктора, видимо, ту же бабенцию, поскольку она применила ко мне тот же "модус операнди". Я сидела на предпоследнем сиденье, она меня заблокировала и говрит: "Это не тот талончик!" И кричит водителю: "Закрывай дверь!" Но я- не мама. Быстро вытащила из сумки бумажку, протянула ее к находящемуся над головой компостеру, пробила и протягивая талончик и бумажку злобной тетке, говорю: "Смотри!" Она выругалась, обозвала меня нехорошим словом, но выпустила. Теперь теток с такими манерами можно встретить не в троллейбусе, а  и в коридорах власти и на многочисленных телеэфирах, но это уже не тема этого поста.

Сегодня, когда по городу "бегает" вагонов примерно в два раза меньше, чем в советское время, ведущую роль в транспортной инфраструктуре играют маршрутки, находящиеся в частных руках. Об этих "гробах на колесах" писали уже немало. Кроме того, снося трамвайную линию и поднося освободившиеся две полосы на блюдечке с голубой каемкой автомобилистам как "увеличение пропускной способности дорог", забывают, что далеко не все имеют желание (и материальную возможность) приобретать личный транспорт, и во-вторых, расширение дорог в уже перегруженном автомобилями городе, как это ни покажется странным, не ведет к ликвидации пробок. Облегчение приходит только на первое время, пока водители, вдохновленные сознанием, что места теперь, дескать, сколько угодно, не устремляются на новый участок с удвоенным рвением. Что быстро и приводит к образованию новой пробки, расширившейся пропорционально улице. Кроме того, что давно уже поняли в европейских городах, скопище машин - это газ, занимающий, как известно, весь предоставленный ему объем.

Освежала память

Tags: Киев, СССР, жизнь, личное