Ещё немного нытья
Вчера, по пришествии домой, разрыдался, как вообще давно уже не делал. Не знаю, чего хочу, совершенно, то ли я всем окончательно надоел с непрекращающимся повторением одних и тех же глупых речей, то ли все просто так прекратили придавать моим словам какой-либо вес -- а как меня можно серьёзно воспринимать, с таким отвратительным лицом. Вычитал вчера, что когда Линкольна обвинили в двуличности, он ответил, что имей он другое лицо, он не носил бы это, о, как я его понимаю! Ещё вычитал, что жена всё время била его палкой, кидалась в него картошкой, а в 1861, что ли, году сломала ему палкой нос. Если у меня будет жена, то она будет вести себя по отношению ко мне точно так же. Правда, зря я тешу себя такой надеждой: мальчикам нравятся девочки, девочкам нравится вообще непонятно что, я не нравлюсь никому. Точнее, нравлюсь, но в порядке благотворительности: «о, какой-то смешной дурачок, вроде, с ножом на людей не бросается, почему бы его не полюбить какое-то время?» Людям не нравится, когда я на них лежу; даже когда я пытаюсь обнимать людей, они смешно расставляют руки, вынуждая меня их отпустить, потому что ко мне ближе, чем на полметра, подходить никто не хочет. Я могу понять это, на самом деле, я жуткий лукист, и с людьми, которые не красивы, я не общаюсь почти принципиально, но я тут в идиотском положении мольеровского мещанина во дворянстве. О, сколько я уже прошу, остановите мой мерзкий спесивый снобизм, дайте мне понять, что я неправ и слишком плохо отношусь к людям -- но все слишком хорошие, никто меня бить по голове не желает, а ведь пора бы. Впрочем, вчера вот мне пояснили наконец, что я слишком ничтожен, чтобы мои суждения были хоть кому-нибудь интересны, а я долго не мог понять, что мне именно об этом намекают уже пару месяцев, но потребовалось, чтобы все окончательно отступились от меня, чтобы я понял эту деревянную истину. Ну, жизнь в одиночестве -- это естественное ведь состояние, хотя и горькое при взгляде со стороны (вот я и расплакался, в том числе, от такой перспективы). Кстати, подумалось следующее: для вящего умножения оттенков истинности мне приходится пренебрегать тем, чтобы различать, когда какие-то люди правы, а когда нет, и таскать правоту их с одних утверждений на другие, словно при помощи связности; соответственно, у меня в голове не может уложиться, чтобы один человек был в чём-то прав, а в чём-то нет; вот, не может ли такое восприятие быть источником глупой аберрации, согласно которой человек либо соглашается со мной во всём и всегда, либо всегда пренебрегает моим мнением? То есть я не думаю того последнего, что я написал, но многие меня в этом подозревают, а, значит, я так себя веду (что ужасно).

В противоположность этому, когда я проснулся утром, то всё из очень плохого стало среднеприличным, и даже два жутких прыща на подбородке, которые я вчера утром тщался извести где-то полтора часа, даже как-то не так заметны и те так сильно болят. Правда, оказывается, что надо что-то делать; пойду схожу в магазин за маслом, что ли.