There were thirty million English who talked of England's might
АКА "Киплинг, Честертон и Латынина"

Коммунистический lqp симпатизирует реакционному империалисту Киплингу.

На мой взгляд, причина симпатий очень проста: вот - как пример - по поводу известного славного военного эпизода ррромантик Теннисон в свое время разразился трескучим патриотическим стихотворением "Атака легкой бригады"

Первый взвод, первый взвод,
Первый взвод, вперёд.
Вот в Долину Смерти
Вступили шесть сот.
"Легкая Бригада, в атаку!"
Время в войну не ждёт:
Так в Долину Смерти
Ворвались шесть сот.

2.

"Легкая Бригада, в атаку!"
Был кто спасовал?
Или кто понимал,
Что это чей-то просчёт:
Им не положено знать,
Им - приказ исполнять,
Им лишь идти умирать:
В самую Долину Смерти
Ворвались шесть сот.

3.

Пушки справа от них,
Пушки слева от них,
Пушки прямо на них
Под залпов вспышки и гром;
Под градом пуль и ядер,
Смело ворвались они,
В самые врата смерти,
В самую пасть Ада
Ворвались шесть сот.

4.

Сабли достали они
Сталью сверкнули клинки
Рубя направо, налево,
В атаку ринулись смело
Что был мир потрясён:
Прямо на дым батарей
Прямо на русских штыки;
Русские и казаки
Под тем внезапным ударом
Рассеялись кто куда мог
Затем они отошли
Но уже не шесть сот.

5.

Пушки справа от них,
Пушки слева от них,
Пушки прямо на них
Под залпов град и гром;
Под градом пуль и ядер,
Падал конь и герой
И вот уж идут назад
Через врата Смерти
Прямо из пасти Ада
Все, что остались от них,
От тех шести сот.

6.

Слава ли их померкнет?
Вызов бросивших смерти!
Что был мир потрясён.
Той безумной атакой,
Дерзостью Лёгкой Бригады,
Доблестью тех шести сот.


"Певец империи" Киплинг ту же тему трактует несколько по другому:
There were thirty million English who talked of England's might,
There were twenty broken troopers who lacked a bed for the night.
They had neither food nor money, they had neither service nor trade;
They were only shiftless soldiers, the last of the Light Brigade.

They felt that life was fleeting; they knew not that art was long,
That though they were dying of famine, they lived in deathless song.
They asked for a little money to keep the wolf from the door;
And the thirty million English sent twenty pounds and four !

They laid their heads together that were scarred and lined and grey;
Keen were the Russian sabres, but want was keener than they;
And an old Troop-Sergeant muttered, "Let us go to the man who writes
The things on Balaclava the kiddies at school recites."

They went without bands or colours, a regiment ten-file strong,
To look for the Master-singer who had crowned them all in his song;
And, waiting his servant's order, by the garden gate they stayed,
A desolate little cluster, the last of the Light Brigade.

They strove to stand to attention, to straighen the toil-bowed back;
They drilled on an empty stomach, the loose-knit files fell slack;
With stooping of weary shoulders, in garments tattered and frayed,
They shambled into his presence, the last of the Light Brigade.

The old Troop-Sergeant was spokesman, and "Beggin' your pardon," he said,
"You wrote o' the Light Brigade, sir. Here's all that isn't dead.
An' it's all come true what you wrote, sir, regardin' the mouth of hell;
For we're all of us nigh to the workhouse, an' we thought we'd call an' tell.

"No, thank you, we don't want food, sir; but couldn't you take an' write
A sort of 'to be continued' and 'see next page' o' the fight?
We think that someone has blundered, an' couldn't you tell 'em how?
You wrote we were heroes once, sir. Please, write we are starving now."

The poor little army departed, limping and lean and forlorn.
And the heart of the Master-singer grew hot with "the scorn of scorn."
And he wrote for them wonderful verses that swept the land like flame,
Till the fatted souls of the English were scourged with the thing called Shame.


O thirty million English that babble of England's might,
Behold there are twenty heroes who lack their food to-night;
Our children's children are lisping to "honour the charge they made - "
And we leave to the streets and the workhouse the charge of the Light Brigade!


Разница понятная - Киплинг не фальшив.

PS: Он [Ницше] никогда не скажет, что думает, простыми абстрактными словами, как говорили твердые и бесстрашные мыслители — Аристотель, Кальвин, даже Маркс. Он вечно прячется за пространственную метафору, как резвый, но не слишком талантливый поэт. Не осмеливаясь сказать «хуже зла» или «лучше добра» он говорит «по ту сторону добра и зла».