Неизменно промахиваясь - О ригоризме и внутренней ксенофобии.

Скандальное выступление Буковского относительно «политкорректности», «борьбы за права меньшинств», «феминизма» выявило ряд очень важных, на мой взгляд, проблем и противоречий в российской либерально-либертарной среде.

Важнейшей из этих проблем является тотальное отделение в сознании активистов «общества» от «государства», при котором достижение формального гражданского равенства той или иной группы должно сопровождаться сохранением социального status quo — консервирования гегемонии ситуативного большинства концентрирующегося вокруг «белых гетеросексуальных, умеренно религиозно/мировоззренчески традиционалистских, принадлежащих к этнокультурному большинству здоровых мужчин среднего возраста».

Угрозой своей свободе они видят любое нарушение этого status quo — претензии даже и формально равных меньшинств или просто не-доминирующих групп на постановку под вопрос механизмов социального доминирования этого ситуативного большинства, на вмешательство в связанные с этим большинством габитусы и на свою долю контроля над параметрами распространенных дискурсов. По сути, этим поддерживается существующая структура социальных иерархий—ведь габитусы меньшинств формировались в ситуации контроля той или иной степени тотальности над ними со стороны господствующей группы.

И эта группа продолжает доминировать — созданные ей культурные практики, гендерные стереотипы-- будь то «слабость женщины» или «сила мужчины»; речевые практики — двойное истолкование многих из ругательств таких, как «жид» или «пидарас»; конструкция культурного капитала — основывающегося на наследии одной — русско-европейской культуры и одного ее типа-- культуры мужской элиты и господствующего исторического нарратива в центре которого лежит история завоеваний европейской, в частности, русской воинской элитой других стран и народов-- по сути, полностью игнорирующего как историю других регионов, так и историю других социальных, гендерных, этнических групп — превращающего их в пассивные «объекты» истории, поведенческие практики, и многое, многое, многое другое.

Именно это непонимание того, что дискриминация растворена в социальных практиках самого разного рода наряду с боязнью вмешательства в свое собственное доминирование, в своего право на установление общественного метагабитуса, метадискурса и дает эту самую "антиполиткорректность".

Многие оказываются на ассимиляционистских позициях -- признавая формальное равноправие, отрицают права на идентичности и не помнят, что современный антисемитизм -- от дела Дрейфуса  до Холокоста -- это реакция именно на ассимилированных евреев. Именно те, кто уже забыл о том, что его отец считал себя евреем --оказывались наравне со всеми, а то и в первую очередь в печах и газовых камерах -- "Я полагаю, что еврейский вопрос полностью надуман" -- именно так говорил один из создателей австрийского антисемитизма избранный бургомистром Вены Карл Люгер, перемежая это с теми же разговорами про "заговоры"  меньшинств против европейской(а тогда немецкой) нации-- ровно то же в другими словами  сегодня про "чернокожих", "геев" "сектантов" говорит и В.К. Буковский -- "патологию нужно объявить нормой, а норму – патологией"-- таков по его мнению «заговор идеологов меньшинств против Запада». И, вслед за ними, перенимая риторику о равенстве и многообразии, как риторику скрытности, а не множественности, как риторику гетеронормативизма, а не риторику тотальной, уничтожающей само понятие нормы как таковой гендерной революции начинают использовать в целях самозащиты квир-активисты. И, точно также риторика о российской гражданской нации в работах ее — уже вполне лоялистских -- идеологов становится все в большей степени инструментом не формирования подлинно плюралистического, преодолевающего культурные и языковые различия, общества, но способом консервации русского доминирования.

Либерально-либертарные активисты оказываются готовы защищать и бессмысленные с точки зрения их собственной-- вполне модернистской и сциентистской системы ценностей -- утверждения В.К. Буковского в духе: "отношения между мужчиной и женщиной не изменились за миллион лет", "отделения гендерных исследований не нужны" являющиеся уже не представлением тех или иных политических взглядов, но лишь своеобразным переносом вполне классических религиозно-традиционалистских взглядов на почву «научного атеизма» розлива советских «лекций общества «Знание»».

На этом же пути -- пути тотального разделения общества и государства, сведения всех практик исключительно к юридическим, отрицания реальности общества как таковой, в ходе которого любое вопрошаник о действиях в рамках того или иного социально-идеологического вектора понимается, как требование тотального контроля над мыслью и действием -- российские либерально-либертарные активисты отказываются даже ставить ряд таких важнейших, затронутых уже отчасти выше, вопросов, как:

• Может ли общество толерантно(не государство, но общество) относиться к проявлениям интолерантности?

• Должна ли борьба с ксенофобией или дискриминацией проникать не только на уровень самый базовый-- типа, формально-легалистских "гражданских прав" или должна существенно менять габитус, изменять структуру дискриминирующих, закрепляющих межгрупповые иерархии практик?

• Может ли общество допускать в качестве господствующих нарративы, конструирующие дискриминационные иерархии, руководствуясь богатым культурным багажом сопровождающим их??

• Должно ли общество стараться нивелировать те различия в принципах типа "равенства возможностей", которые появляются из скрытой или имевшей место в прошлом дискриминации?

• Как именно бороться с социальными стигмами?

Было бы глупо говорить о том, что вопрос на эти вопросы однозначен, что политика «политкорректности» свободна от проблем--- в конце концов, именно вокруг так или иначе понимаемой «политкорректности» крутятся многие конфликты связанные с едва ли не наиболее существенным ограничением свободы слова. Причем, если в рамках этой идеологии, претензии связанные с «политкорректностью» в отношении господствущего дискурса и господствующих социальных групп-- как те, вокруг которых крутятся, скажем «процессы художников» или «кампания против Подрабинека» достаточно легко отмести, то, скажем, известный «карикатурный скандал», проблемы феминистского и лгбт-активизма в сообществах традиционалистских меньшинств, вопросы о необходимости или не-необходимости единого во всех государственных школах, а именно научного подхода к преподаванию связанных с религией дисциплин, равно как и многие другие вопросы связанные с правами ребенка, то, как построенные на жестко определенных идентичностях действия в рамках позитивной дискриминации формируют авторитарные элиты меньшинств и становятся орудием борьбы против интеллектуального класса, наконец о виктимизации позиции меньшинств путем культивирования "политкорректности" защитного, как с табуированием слов типа "жид", а не наступательного как произошло со словом "queer", типа — делают вопрос о взаимоотношении политкорректности, различных версий мультикультурализма, личных и культурных свобод весьма и весьма сложным и серьезным.

И, по сути, именно от пути разрешения, а, скорее, преодоления именно этих конфликтов и противоречий, а отнюдь не на пути очень глубоко перемешанного с глубокой, неосознаваемой внутренней ксенофобией прятания головы в песок за восходящими к «классическому либерализму» или вульгарному либертарианству формально «либертарными» догмами, лежит путь как интеллектуального, так и политического развития идеологии свободы сегодня.