Сразу скажу: их таки нет.

1. Из Московской Духовной Академии, вопреки декабрьскому заявлению ее пресс-службы, я не уволен. Моя трудовая книжка по прежнему лежит там, и в ней отсутствует финальная запись.
Причина очень проста: «трудовая книжка» не есть документ внутрицерковный, и заполняться она должна с соблюдением определенных правил деловых приличий. А при попытке это сделать оказалось, что

Полетевшие намеки на тему «может, Вы напишете заявление по собственному желанию» я принять не могу по причине присущего мне смирения:

Вы только представьте себе, какой была бы хроника 2013 года в случае моего согласия:

В 2013 году добровольно ушли отставку:
- папа Римский Бенедикт XVI
- бельгийский король Альберт II
- королева Нидерландов Беатрикс
- эмир Катара Хамад бин Халифа Аль Тани
- диакон Андрей Кураев.

Нет, не по чину мне вставать в один ряд со столь высокими особами. Так что просто пожелаю юристам патриархии креативных успехов.



2. В МГУ я каждый год заключаю годовой контракт как почасовик. Никто его расторгать не собирается. Но я сам сейчас прошу кафедру дать мне пару месяцев свободы для лечения.

С Университетом у меня проблем и непонимания нет.
Есть другое – и это уже проблема неизмеримо более масштабная, чем моя личная.

Дело в том, что патриарх Кирилл лично говорил с ректором МГУ, настаивая на моем увольнении из государственного университета.

Дело не во мне и не в личности патриарха Кирилла. Сама возможность такого разговора означает, что в наших церковных руководителях так и не сформировалась культура самостоятельного внутреннего самоограничения своей власти. Епископ может быть настоящим аскетом, отказывать себе во сне и еде – но не в лукулловых пирах распоряжения судьбами других людей. «Наш владыка подвижник: на завтрак ест одну просфорку и одного попа».

Уже давно я предлагал провести две конференции мечтателей: православных идеологов и радикальных антиклерикалов. И пусть обе группы помечтали бы о светлом с их точки зрения будущем. Предположим, каждая из групп влияния действует в «вакууме», не встречая противодействия и потому имея возможность реализовывать любые свои прожекты. Вот помечтали они в своем кругу – а потом эти свои «сны о чем-то большем» предъявили бы стране.

В России, мечтаемой антиклерикальными идеологами, остались бы кресты на куполах храмов? Колокольный звон? Право монахов в рясе выходить за стены монастыря? Право родителей по вечерам дома молиться вместе со своими детьми? Библии в библиотеках?

А что бы осталась от свободы совести в России, построенной по мечтам Чаплино-Фроловых? Вот дать архиерейскому собору на полгода полномочия Госдумы и посмотреть - как наши епископы определят границы своей компетенции? Скажут ли они хоть о чем-то – «вот сюда мы не вмешиваемся»?

Прямолинейное отождествление интересов Церкви со своими личными, отождествление своей воли с волей Божией разъедает внутренние ограничители для власти князей церкви.

Но раз нет внутренних тормозов, должны быть внешние. И, значит, только светское государство, закон, общество, зубастая пресса и люди, говорящие «нет», могут ставить пределы их властным амбициям.

Если бы действия наших епископов разворачивались безо всякого сопротивления, в идеально-церковной атмосфере «простите, владыко,.. как скажете, владыко!», то весьма быстро мы вновь увидели бы и монастырских крепостных и монастырские тюрьмы.

Скажи мне – о чем ты мечтаешь, а я подумаю, на какое расстояние к тебе можно безопасно приблизиться.

Я всегда мечтал о том, чтобы МГУ был открыт для православной культуры и мысли. Меня радует наличие Татьянинского храма в университетских стенах.

Но ни в мечтах, ни в кошмарах я не мог себе представить, чтобы Патриарх проводил люстрацию преподаваталей МГУ. Мы рождены, чтоб кафку сделать былью…