Продолжение. Начало Здесь

Синкретическая  мешанина – Канберра-1991

 С 7 по 20 февраля в Канберре, Австралия, проходила 7 конференция ВСЦ. В ходе ее работы принимали участие не только многочисленные протестантские секты, но и представители всех православных поместных церквей (кроме Иерусалимской патриархии, которая вышла из состава ВСЦ), а также представительная делегация Ватикана во главе с кардиналом Эдвардом Кассиди.

Перед начальным «богослужением» в «скинии поклонения» участники Генеральной Ассамблеи Всемирного Совета Церквей в Канберре проходят через «очищающий» дым.

В отличие от предшествующего съезда, состоявшегося в Ванкувере в 1983 г., в работе этой конференции приняли участие многие представители нехристианских религий. Итак, по сути дела это был съезд еретический, на котором, к сожалению, присутствовали и православные священники. Состоялись многочисленные заседания, ритуалы представителей отдельных «церквей» и даже магический ритуал «доктора» Чанг, кореянки, спиритки, которая в присутствии большого числа зрителей вызывала духи предков, в том числе, детей, убитых по приказу царя Ирода, и в конце концов осмелилась вызвать дух «Иисуса из Назарета» (на той же самой сцене позднее православные служили литургию).

Австралийские туземцы приветствуют ассамблею (в том числе и «православных» участников) культовыми обрядами, полными «особой» (т.е. бесовской) символики.

Странно было видеть представителей Православной Церкви в обществе протестантских священников, спиритов, пасторов, феминисток и откровенных гомосексуалистов. Этот съезд подтвердил тот факт, что своим многолетним участием в деятельности ВСЦ Православная Церковь не только не помогла встать неправославным на истинный путь исповедания апостольской веры, но и сама запуталась в различных экуменических теориях, а своим присутствием на их сборищах обеспечила надежное алиби сотням ересей и нововведений. Как иначе понять и объяснить то, что православный митрополит, теперешний патриарх Константинопольский, согласился быть избранным заместителем председателя этого беззаконного собрания?!

Митрополит Кирилл, Смоленский и Калининградский, предшествуемый язычницей из Шри-Ланки, возглавляет «малый вход» на экуменической «литургии» во время Генеральной Ассамблеи ВСЦ в Канберре в 1991 г.

Как объяснить молчаливое, без единого знака протеста присутствие православных представителей на разного рода «мессах», во время которых женщины-«священницы» причащали народ? Как понять то, что представители Православия по сей день остаются членами организации, которая выступает за права священников-гомосексуалистов и разрешает им служить особые службы для сексуальных меньшинств и ратует за право заключать церковные браки между лицами одного пола и впоследствии даже брать на воспитание в такие семьи детей? В сравнении с нынешними спектаклями встречи подобного рода еще несколько лет назад выглядели вполне невинно. О чем это говорит? Представители Православной Церкви практически поставлены перед выбором: продолжить участие в безумии, которое не дало никаких положительных результатов, или же удалиться из этого «собора нечестивых» и открыто, без лицемерия исповедовать истину о том, что истинной Церковью Христовой является Православная Церковь и только в ней, как в единственной благодатной ризнице спасения, мы можем обрести Христа, а чтобы подтвердить это, необходимо немедленно выйти из ВСЦ¹.

Страницы: 1 2

Протопресвитер Феодор Зисис,
профессор Фессалоникийского университета им. Аристотеля

Антоний Великий и современный экуменизм

1. Живая связь времён.

Схожесть ситуации в области межконфессиональных и межхристианских отношений

Память преподобного Антония Великого¹, в Фес­салоникийском храме которого, по милости Божией и с благословения Святого, мы служим уже три­надцать лет, даёт нам повод ещё раз обратиться к его замечательному «Житию» — литературному образцу для всех последующих жизнеописаний Святых подвижни­ков, составленному его учеником, столпом Правосла­вия, святителем Афанасием Великим³, архиепископом Александрийским.

Большая часть «Жития» посвящена аскетическим под­вигам святого Антония, его борьбе с демонами и соот­ветствующим наставлениям, а также поистине величай­шим трудам Преподобного в качестве «градостроителя пустыни, наполнившего её монастырями, явившегося основателем и руководителем множества общин пу­стынножителей. «Он убедил многих избрать иноческую жизнь, и, таким образом, в горах явились наконец мо­настыри; пустыня населилась иноками, оставившими свою собственность и вписавшимися в число житель­ствующих на Небесах».

Он был вынужден дважды прерывать своё многолет­нее отшельничество и возвращаться в мир, чтобы защи­тить Православие, на которое, как и ныне, ополчались не только внешние, но и ещё более опасные внутрен­ние враги. Изначально христианство не выступало как некий «равноправный партнёр на переговорах» с дру­гими религиями, притязающий на часть истины, кото­рой, якобы, владеют все, по богохульному воззрению нынешних организаторов межконфессиональных антихристовых встреч. Христианство заявляло о себе как о единственной истине, единственном пути ко спасе­нию, как об истинном свете, противостоящем не прос­то более слабому свету, но тьме неведения Бога, мра­ку заблуждения: «Народ, сидящий во тьме, увидел свет великий, и сидящим в стране и тени смертной воссиял свет»³. Христос не назвал Себя одним из путей, одной из истин, одним из светов среди других путей, истин и светов. Как явствует из Его слов, Он — единственный путь, единственная истина, единственный свет:«Яесмь путь и истина и жизнь...»⁴ «Я свет миру; кто последует за Мною, тот не будет ходить во тьме, но будет иметь свет жизни...»⁵ За эту категоричность Евангелия, вос­принимаемую некоторыми ныне как проявление ради­кализма и фундаментализма, дорого заплатили Святые апостолы и мученики, которые предпочитали страда­ния и пролитие крови компромиссу с другими «истина­ми», встраиванию в «многокультурную модель» межрелигиозных связей и встреч в духе лицемерной «любви».

Страницы: 1 2 3 4 5

Мария Дэви Христос теперь проповедует с помощью своих картин, а ее сторонники заманивают на выставки современной художницы Виктории Преображенской.

Марина Петик

Двадцать лет назад Марина Цвигун облачалась в белые одежды

Говорят о том же: шестой расе и конце света

Читать далее »

И.Я. Семенов

Предисловие

Русские сектанты — молокане и духоборы, пересе­лившиеся с середины XIX века из различных губерний России в Закавказье, стали неотъемлемой частью этничес­кой палитры этого региона. Изучение причин их исхода из родных мест, их учения, быта, социально-экономического положения, взаимоотношений с местным населением и т.п. представляет значительный интерес как с точки зрения истории русского сектантства, так и с точки зрения поли­тики царизма в отношении окраин Империи и этнической истории Закавказья.

Но, к сожалению, до сих пор очень мало популяр­ной, широкодоступной литературы по указанным вопро­сам, в частности о сути их учения, сходства и различий между молоканами и духоборами, а также о причинах и мотивах их отхода от русской православной церкви. В этом смысле заслуживает внимания и одобрения небольшая по объему, но весьма содержательная работа И.Семенова «История Закавказских молокан и духоборов». Автор проделал большую работу и сумел доступно изложить суть молоканства и духоборчества, основные догмы и принципы их вероучений, осветить характерные черты их образа жизни и т.д.

Уверен, что внимательный читатель найдет много интересного для себя в этой нужной и полезной работе.

Профессор Николай Оганесян,
директор  Института востоковедения
Национальной академии   наук Рес­публики Армения.
10 июня 2001 года, г. Ереван

От Автора

Сектантство — обособленные религиозные группы, оппозиционно настроенные к господствующей церкви и выражающие социальный протест определенные группы населения.

В России сектантство или, как его называли, русская ересь появилась уже вскоре после принятия христианства и становления православной церкви и стало разрастаться в XIV — XVI веках. Однако русские ереси тогда еще не организовались в массовое движение и подав­лялись соединенными усилиями светских и духовных феодалов. Особенно широкое распространение сектантское движение получило, начиная со второй половины XVIII века, когда шел процесс разложения феодальной системы и усиления господства царского самодержавия и право­славной церкви.

Спасаясь от церковного и полицейского произвола, русские сектанты сыграли большую роль в хозяйственном освоении многих глухих, отсталых регионов обширной Российской империи, распространившись в своем дви­жении из центральных губерний далеко в Сибирь, Алтай, Закавказье, Среднюю Азию, Бессарабию и Дальний Вос­ток. Они не только приспосабливались к местным, незна­комым им условиям и этническому окружению, но и ока­зывали весьма благотворное влияние на культурное и хо­зяйственное развитие регионов их поселения.

Интересен тот факт, что независимо от территорий, на которых селились сектанты, они нередко оказывались впереди и в выращивании урожаев, и в оснащении земледелия   техникой,  и    в   культуре   животноводства   и некоторых сельскохозяйственных культур.

Чем объясняется единодушно отмечаемое исследо­вателями дореволюционного сектантства хозяйственное рвение подавляющего большинства сектантов?

Этот феномен привлекает многих исследователей истории сектантства в России и протестантизма в странах Западной Европы, корни у которых одни и уходят да­леко в средние века, в период зарождения буржуазии и отмирания феодализма. Еще кальвинизм и лютеранство объявили деловые успехи критерием нравственного образа жизни человека и даже знамением его предызбранности к «вечному спасению», осудив как грех празднолюбие и тунеядство. Религиозные общины протестантов и русских сектантов регулировали не только духовную жизнь своих членов, но и бытие. Они одно­временно являлись и хозяйственными организациями, одни в большей степени, другие в меньшей. Их деятель­ность, прилежание, благоразумие каждого отдельного верующего находились под контролем религиозной об­щины, стимулировались и корректировались ею.

Но это не исключало расслоения сектантских общин на богатых и бедных, что порождало классовое противо­стояние между «верхами» и «низами»,заставляя «верхуш­ку» вводить в сектах дисциплинирующие уставные прави­ла, а вероучения подвергать догматической обработке.

Одними из самых значительных сект, широко расп­ространившихся не только по территории Российской империи, но и в США, Канаде, Мексике, Австралии явля­ются духовные христиане, называемые молоканами и духоборцами (духоборами). Их трудолюбие, быт, терпе­ние, чистота нравов привлекали симпатии многих передовых людей, таких как В.Т.Короленко, В.В.Вере­щагин, Л.Н.Толстой, Г.И.Успенский, В.Д.Бонч-Бруевич и другие. История и судьба сторонников этих двух сект схожа во всем. Между ними имеется немало общего, генетические и духовные истоки у них одни и те же. Но суть основ их вероучения различна, что и является причиной их неприязни друг к другу.

Учение духоборцев утверждает три духовных начала — память, разум и волю которые называют Богом-отцом, Богом-сыном и Богом-духом, то есть отец -память, сын — ум, Дух святой — воля. Бог один в этой тройке. Отличительным характером их учения является откровение от Святого Духа, мысль о внутреннем совер­шенстве духа есть главная основа догматического и нравст­венного их учения. П.В.Веригин, руководитель духобор­цев в конце XIX и начале XX века, писал: «...Бог есть жизнь и присутствует во всем существующем... Понимая Бога как самую жизнь, сущую и единую во всем прояв­ляющуюся, мы смерти телесной не должны страшиться... Человек есть часть одного целого в мире. Бога мы также представляем, что он есть любовь, с помощью которой дер­жится все существующее.»¹

У молокан понимание Бога основано на Библии, как у православных. Для них Бог является Богом в трех лицах: Бог-отец, Бог-сын и Бог-святой дух. Иисус

Христос у молокан является сыном божьим, а у духо­борцев — историческим лицом, лучшим человеком, возве­денным в ранг божества.

Молокане утверждают, что вера духоборцев в могущество души явно противоречит Святому Писанию. Если для духоборцев ветхозаветные и новозаветные книги не имеют никакого значения, а главнейшим источником веры для них служит «откровение», то для молокан Библия является единственным и боговдохновенным источником веры и знание Библии служит важнейшим свидетельством религиозного совершенства верующего. Идея построения «царства божия» на земле по принципу равенства и общности имущества у молокан пользовалась меньшей популярностью, чем у духоборцев. Молоканство, в отличие от духоборства, широко распространилось не только среди крестьян, но и среди купечества и мещанства.

О молоканах и духоборцах имеются публикации в специальной литературе.   Однако они   неизвестны ши­рокому читателю и   поэтому иногда приходится слышать высказывания,  которые   весьма   далеки    от   истины   и вызывают недоумение. Поэтому здесь ставилась задача — на основе обобщения  имеющейся литературы, архивных материалов и   периодических изданий,   а также личных наблюдений, кратко осветить   историю появления  моло­канской и   духоборческой сект, а также основные поло­жения и  догматы их вероучения, рассказать о тяжелой участи, выпавшей на долю сторонников этих религиозных течений и   в доступной форме все это донести  до инте­ресующегося этим читателя. В работе использованы фото­графии  автора и  Р. Мангасаряна. При   этом преследо­валась   также   цель   проследить   социальную природу   и религиозные истоки   русского сектантства, положившего начало   появлению     таких   массовых   религиозных  дви­жений, как молоканство и духоборчество. Здесь затронута также   тема   союза   православия с самодержавием  в преследовании  и  ликвидации  инакомыслящих,   которые немедленно объявились с  первых же лет появления на Руси    официальной   религии    -    христианства.   Жизнь создана так, что там, где есть убеждение,   там бывают и сомнения, там где есть закон — там же имеют место и его нарушения.

Борьба с инакомыслящими господствующими пра­вительствами и церковью велась веками и, когда изу­чаешь историю религии, прежде всего, бросаются в глаза огромные жертвы, которые человечество приносило в защиту своих убеждений. Люди всегда искали в вере духовную поддержку, возможность забыться, уйти от мира сатаны, рабства и  насилия. Они  искали  такую религию,  которая им в этом поможет и будет отвечать их чаяниям. Поэтому были так живучи и близки многим слоям насе­ления учения сектантов разных толков, которые мечтали о том, чтобы перекроить жизнь, уничтожить неправду, спло­тить всех людей в единую братскую семью и тем самым утвердить «род на земле». Способ осуществить свою мечту они видели в том, чтобы изобрести «простую веру, без всякого обмана».

Секты молокан и духоборцев носили активный характер, они не мирились с тяжелой действительностью, а пытались ее перестроить и возродить «божию правду», извращенную в действительности. Все это помогало им найти широкое понимание и поддержку среди угнетен­ного крестьянства царской России. Хотя секты «духовных христиан» как себя называли молокане, окончательно сформировались во второй половине XVIII века, их истоки уходят далеко в средние века удельно-феодального пери­ода Руси. Предтечей «духовных христиан» являлись неко­торые религиозные течения, как России, так и Запада. Идеи их не исчезали с распадом и отмиранием религиоз­ных направлений и движений, а передавались из поколе­ния в поколение, дополняясь, обогащаясь и транс­формируясь в новые широкие религиозные вероиспо­ведания, с помощью которых народ пытался реализовать свою мечту о светлом будущем не только в потустороннем мире, но и в реальном бытии.

Страницы: 1 2 3

Продолжение. Начало Здесь

архимандрит Епифаний Феодоропулос

Афины, 19 июня 1969 года.
Его преподобию монаху Никодиму
из братии иеромонаха Ефрема.
Провата, Святая Гора

Любезнейший мой о Господе отец Никодим, ра­дуйся и укрепляйся в благодати Христа Спасителя!

Вчера я получил твоё обширное послание и по долгу любви начинаю подробно отвечать на него, несмотря на занятость. В начале письма ты оправдываешься за своё продолжительное молчание, которое объясняешь не забвением или нерадени­ем, но монашеским порядком.

Кроме того, ты выражаешь признательность и благодарность за духовную пользу, которую получил от меня, нахо­дясь в миру. Далее, трагически изобразив множе­ство злостраданий Православия в последнее время и выразив тревожное беспокойство о судьбе нашей Церкви, ты, от имени своего священного братства, спрашиваешь моего мнения о пути, которым вам подобает шествовать.

Итак, дорогой мой отец Никодим, слушай. Во- первых, я никогда и не думал, что ты меня забыл, даже если бы ты и не сказал мне об этом, ибо знаю, что причина твоего молчания — монашеские правила, не позволяющие монахам, а тем более новоначаль­ным, поддерживать контакты с миром. О благодар­ностях же твоих что можно сказать? Я не сделал ни­чего достойного благодарности, ничего, кроме испол­нения заповеди Господа, и, увы, столь несовершен­но. Но даже если я что-то и «посеял» или «полил», то всё равно, «Той умножи... Ему же и слава и бла­годарение и честь и поклонение во веки веков».

Теперь перейдём к главному вопросу. Ты пи­шешь: «По крайней мере, Вы, уважаемый отец Епифаний, Вы, наделённые. (опускаю преувеличения твоей любви — авт.) не оставайтесь бездейственны. Пускайте в ход все средства. Не пренебрегайте этой темой. Нисколько не верьте, что надменные латиня­не могут измениться. Изменимся мы, и поэтому по­добное общение неполезно.» Брат мой, Никодим! Бог знает, что я не бездействую. Если моё имя не появляется на журнальных страницах, это ещё ни­чего не значит. Можно бороться не только с по­мощью пера журналиста, но и с помощью писем, докладных записок, личных протестов и множест­вом других способов. Как бы то ни было, посылаю тебе одну мою статью, ранее опубликованную в журнале «Три иерарха», чтобы ты знал моё отно­шение к данному вопросу.

Затем ты спрашиваешь, будет ли правильно для вас принять поминовение старостильных архиереев.

Группировку Матфея¹ ты исключаешь («о матфеевцах не идёт и речи», — пишешь ты) и спрашиваешь о группировке флоринцев².

Дорогой отец Никодим, послушай! Прежде чем думать о том, кого из епископов вы будете поми­нать, каждый из вас должен, в согласии со своей со­вестью, ответить на один вопрос: считаю ли я, что вся рассеянная по вселенной Православная Церковь погрязла в заблуждении и из сохраняющих истину ^     остались лишь я сам и ещё немногие? Если твоя совесть на этот вопрос даст положительный ответ, тог­да найди любого епископа, имеющего апостольское преемство и сохраняющего истину, и повинуйся ему. Однако если твоя совесть ответит отрицатель­но; если она скажет тебе, что мнение «вси уклонишася, вкупе неключими быша, несть творяй благостыню, несть кроме единого (меня и ещё немногих!)» есть крайнее мудрование и чёрствость; если же она известит тебя о том, что всё воинство благоговейных епископов и пресвитеров Соборной Православной Церкви сохраняет истину, любит неискажённую ве­ру, твёрдо придерживается отеческих преданий, весьма глубоко огорчается из-за рискованных действий и дерзких выходок некоторых церковныхвождей, но, ради икономии³, терпит их, щадя мир Церкви и надеясь, что «смельчаки» не дойдут до последнего предела; если твоя совесть ответит таким образом, — тогда. возлюбленный отец Никодим, ты не должен отделять от них путей своих.

Крайняя клевета, брат мой, слова некоторых о Эл­ладской Церкви, будто «она следует Афинагору». Это неправда! Правда, что Элладская Церковь из-за чрез­мерной деликатности по отношению к предстоятелю Православия была слишком угодлива. Конечно, она поступила плохо, но, несмотря на это, она нисколько не согласна с его решительными, ничем не сдержива­емыми поступками. Сомневаюсь, найдётся ли во всей Элладской Церкви больше шести-семи епископов, проявляющих симпатии к Афинагору. Остальные, в количестве более чем шестьдесят, с неприязнью (кто со слабой, кто с сильной, а кто и с огромной) наблю­дают за его действиями, но не проявляют себя, по крайней мере, публично, терпя «до времени».

Греческая иерархия и клир Элладской Церкви — это скалы Православия. Да, отец Никодим! Я го­ворю это, хорошо зная и лица и обстоятельства. На­пиши письма и спроси в них епископов Элладской Церкви, единомысленны ли они патриарху, и ты узнаешь их точку зрения. Не упускай из виду, что учтивость и деликатность всегда предаются огласке в печати и немедленно становятся всем известны, тогда как другие заявления, обличающие и порица­ющие, остаются в тени по причине неправильно ис­толкованной вежливости.

Ты думаешь, что священный синод Элладской Церкви всегда занимал бесстрастную и безразлич­ную позицию по отношению к патриарху и амери­канскому архиепископу Иакову? Конечно, было бы правильно обнародовать заявления синода, выража­ющие несогласие с ними, но (хорошо ли, плохо ли) так уж всегда было заведено, чтобы в отношениях между «властями» была учтивость. Не забывай, что даже приснопамятный архиепископ Хризостом, дав­нишний ярый противник Афинагора, не избежал пе­ния горячих панегириков патриарху во время его визита в Грецию. Я пишу это просто для констата­ции и пояснения факта, никоим образом не одобряя и не поддерживая архиепископа.

Возможно, ты спросишь меня: «Ты сказал, что не­согласные с Афинагором епископы терпят его «до времени». Что значит это «до времени»? Сколько ещё они будут терпеть?» Дорогой мой, если мы веру­ем, что они православные (а я твёрдо в это верю), то давай оставим выбор момента времени им. Они — вожди, и им, генералам, а не солдатам определять время войн и восстаний. Но, конечно, если мы счи­таем их предателями, то отречёмся от них и сами оп­ределим себе и время восстания, и всё остальное. Од­нако, если мы не сможем, не вступая в область ещё более тяжкой клеветы, утверждать подобное, тогда последуем им и сами будем терпеть «до времени».

Повторяю: мы веруем либо в то, что существует Церковь, имеющая всё воинство верных епископов и пресвитеров, либо в то, что Церковь составляем только мы да ещё некоторые. В последнем случае будем делать то, что сами считаем необходимым, поскольку Церковь это уже и есть мы, а в первом случае мы обязаны последовать Церкви. Не забы­вай, что папское первенство и Filioque возникли не в 1054 году, когда Рим был осуждён, и не в 1053, и не в 1052. Так учили на Западе и прежде, на протя­жении нескольких столетий. И, однако, Церковь, ради икономии, терпела и папу и еретические пред­ставления. Именно так, отец Никодим! Даже вели­кий Фотий не только весьма долго терпел и поми­нал «злославного» папу в диптихах, но в 885 году даже написал о покойном папе Иоанне VIII: «Сей же ныне наш Иоанн, мужественный разумом, му­жественный же и благочестием... Сей благодат­ный Рима архиерей...» («О тайноводстве Святого Духа», гл. 89).

О! Если бы тогда жили некоторые современные сверхзилоты и сверхправославные (да и тогда были подобные им), они не поколебались бы, из-за при­ведённых выше выражений учтивости, повесить на этого священного мужа ярлык «предателя»! И ко­го бы они назвали предателем? Того, кого «вещей Истина» показала великим поборником веры, ис­тинным героем Православия!

Брат Никодим! Станем добре, станем со стра­хом. Вонмем, исповедание святой нашей веры во смирении приносити. Всегда вспоминай слова Пи­сания: «Не буди правдив вельми, ни мудрися из- лишше, да не когда изумишися» (Еккл. 7, 16). Ты можешь возразить: «Хорошие и верные епископы из икономии терпят патриарха. Но разве мы не мо­жем применить акривию⁴ и осудить его?» Это, воз­любленный отец Никодим, было бы чистейшим протестантизмом! Когда Церковь идёт на иконо- мию, то как может тот или другой православный применить для решения этого же вопроса акривию, не образовав свою сверхцерковь? Частные лица всегда могут применять акривию, но. только по от­ношению к самим себе и никогда по отношению к другим, то есть по отношению к тем, к кому Цер­ковь применяет икономию.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9