Со всем этим не особенно поспоришь, мне правда особенно интересен именно вопрос о субъективном преломлении добытого, условно говоря, знания – в уверенность суждения и ее модусы. Чтобы не говорить «вообще», давайте сузим область до суждений о литературе и искусстве.
Вот «внутренняя очевидность». Но она ведь тоже откуда-то берется. Редко кому бывает откровение: эти стихи – дрянь. Что же касается аргументированности, то я нередко видел, как проигрышная позиция бьет в глазах публики более разумную (ну конечно с моей точки зрения) только в силу личных качеств своего представителя: многолетней привычки быстро и точно подбирать аргументы. Интерсубъективный фактор, убедительность примера, тоже ведь трудно взять и вынуть из кармана. И к тому же человек, на которого что-то подействовало несомненно убедительно, должен понимать, что на других это может не произвести такого действия (или даже никакого действия). Так что в конечном счете все и сводится к оттенкам личной уверенности, о которых я пытался написать…

Я бы обратил внимание, насколько современна эта точка зрения. Не в том дело. Что это ее как-то порочит и делает неправильной – просто ее надо поставить в рамки. Представьте, о чем бы стали говорить – в связи с воздействием произведения искусства на зрителя – древние греки; о чем – средневековые схоласты. А в современном мире первым и важным кажется вопрос о манипуляции точкой зрения, уверенности (заразительности) и приемах говорящего. Это тоже есть, но – мне кажется – надо видеть, как каждое время берет самый больной для него вопрос и хочет говорить именно о нем – а между тем в самом явлении все эти вещи мирно сосуществуют.

И есть довольно известный ход, которым объясняется то, что Вы говорите. Потому что зритель – массовый и некультурный, т.е. неподготовленный к чтению данного произведения искусства (он может быть компетентен во многом другом, но в этом – нет). И потому он не различает правду и ложь, а ведется на крик и блеск глаз говорящего – ну или на что другое, что пожелает применить данный «литературный критик».

А почему эта ситуация кажется такой важной? Почему Ваше внимание привлекает ситуация, когда надо убедить ничего не понимающего в стихах человека, что эти стихи – хорошие, а те – плохие? Я не говорю, что эта ситуация не важна. Она складывается, когда решают, каким тиражом издавать и издавать ли вообще, когда надо в рекламе убедить читать-покупать или – дать премию имени того или не дать. А это очень важные именно для вас ситуации? Потому что Вы же говорите о том, что лично Вам интересно, и отсюда растет личный Ваш интерес к именно такой развертке темы, которая от эстетики хочет получить именно «оттенкам личной уверенности».

Так почему именно Вам интересно именно это?

Да, я понимаю, что Вы имеете в виду, говоря о греках и схоластах. В частности: нынешний релятивизм ни тем ни другим и вообразиться не мог. Причина же этого моего интереса и этого моего недоумения, о которой Вы спрашиваете, в том конечно, что это всё я же сам: и тот, кто умело аргументами отстаивает неправду, и тот, как Вы оцениваете, дилетант, кого этими аргументами морочат (иногда на быстрой скорости игры можно и компетентного человека сбить с толка), и тот, кто предъявляет умным адекватным людям несомненно убедительный пример, а они только морщатся, и кому с аналогичным эффектом приводят примеры другие, и кому говорят что-то от имени некоего сообщества, но это некорректно, - и т.д. и т.п. – всё это я. Видя, как слепо, но искренне обманываются другие, это я недоумеваю, почему мне думать, что не обманываюсь так же я сам, а тогда – как жить вообще?
И я пытаюсь выделить какие-то разные виды личной уверенности, чтобы понять, какие из них можно считать особо «угрожаемыми» (ввиду ее произвольности).

А роли издателя или члена жюри премий мне совсем чужды, к тому же они во многом социальны, т.е. отчасти играются по социальным правилам, а не только «по правде» - а это большая разница.

Спасибо. Очень точный ответ. Итак, мы находимся в ситуации умножения функции истинности, когда нам неоткуда взять критерий. Всё расползается под руками, даже то, что, казалось, служило веками - и остается только выращивать стадии личной уверенности... Что тоже не выход.

Я конечно согласен, это не выход. Но может быть, некоторое (пусть вспомогательное) добавление к двум другим, настоящим. Во-первых, способности все-таки в каких-то главных вопросах к вере и предваряющему ее доверию. Во-вторых (цитируя Бибихина), принятию на себя всей тяжести неопределенности и колебания (с уточнением, что это совсем необязательно и даже просто неверно понимать как паралич воли и решительности).