Давно не мракобесил № 2 или
О музыке и современном человеке
Выбор, являющийся смыслом человеческой жизни, совершается не в словах человека, не в их буквальном значении, и даже, наверное, не проявляется в полной, совершенной мере в человеческих поступках.
Этот Выбор состоит скорее всего в склонности души человека к чему бы то ни было в каждом определённом случае. В искреннем порыве.
В неподдельной интонации человеческой души.

Не зря сказано, что в начале было слово.
О том, какое именно, разумеется, говорить бессмысленно. Речь идёт о том – какой был в нём порыв, стремление к чему оно в себе заключало, какой интонацией было наполнено.

Обратите внимание, как реагируют на слово человека животные.
Они не понимают и им не нужно понимать его смысла. Они понимают всё по его внутреннему содержанию.
Слово всегда несёт с собою какое-то чувство и наполнено какою-то силой воздействия.
Каждый его звук, интонация имеют совершенно определённое и точное значение. Одни несут свет и жизненную, оживляющую силу, другие – что-то противоположное или невразумительно-бессмысленное.
Звук, составляющий суть музыки, это то же самое, что и слово; он имеет такое же воздействие на окружающий мир и, в частности, человеческую душу; любая музыка, так же, как и слово, всегда несёт совершенно определённое чувство.

Это хорошо видно на примерах – послушайте вот этот образец несовременной музыки:



или другие классические,
и сравните их с современными образцами популярной массовой музыки. Примеров – неисчислимое множество, и вы все сами с ними хорошо знакомы. Можно взять любой попавшийся под руку:



Разница очевидна.
Звук современной музыки – это слова самолюбования;
заносчивые, озлобленные, яростные, унылые, подавленные, возбуждённые, придурковато-весёлые, примитивные, изысканные, проникновенные – какие угодно во множестве самых разных случаев. Но именно небескорыстные; они направлены на то, чтобы брать, а не отдавать.
Достаточно часто эта музыка талантлива. Однако талант, красивость, изысканность не являются какою-то новостью или свойствами чего бы то ни было непременно доброго и хорошего. Любопытно вспомнить здесь, что отец лжи – бесчётно талантливее, красивее и изысканнее самого одарённого этими вещами человека...
Это общая картина. Исключения, конечно, бывают.

Например, значительно лучше выглядят, скажем, советские вещи. Они наполнены здоровым человеческим воодушевлением, искренностью и простотой:





Меня всегда изумляли люди, искренне отказывающиеся сравнивать такие вещи: де, это ведь разные жанры разных времён – как можно ставить их рядом...
Между тем, такое сравнение – единственная возможность понять суть явлений, с которыми нам приходится встречаться в продолжение своей жизни. Разумеется, нам необходимо знать критерий, меру, соотносясь с которой мы можем увидеть явление в его истинном свете.

Такой мерой, видимо, следует считать большую или меньшую приближённость к божественному совершенству.

А если критерий сравнения именно таков, тогда становится понятной дегенерация европейской музыкальной культуры последних нескольких десятков лет:
Распространение скверного и довольно опасного заблуждения – релятивизма, т.е. веры в недоступность для понимания человека каких бы то ни было абсолютных величин, в недоступность восприятия проявлений того самого божественного совершенства, – это очевидная причина случившегося упадка.

Если раньше люди знали, что в жизни следует делать выбор – и делали его, по преимуществу, в пользу высоких устремлений своего духа, то в наши дни этого не происходит.
Люди не называют вещи своими именами – очевидное тщеславное чувство, стоящее в основе многих образцов современного искусства, именуется не тщеславием или глуповатой, но самодовольной безвкусицей, а самостоятельным новым жанром, якобы имеющим равные права на признание со всем прочим – зачастую более высоким и чистым, а значит, по-настоящему нужным людям.

Современный человек обманут и задурен искусственными теориями познания, ведущими, как это видно из практической жизни, к единственному исходу – к всеобщей и совершенной дегенерации, и состояние, в частности, современной музыкальной культуры в первую очередь Западной цивилизации – одно из многих этому подтверждений.