Чистый понедельник

Ну, хорошо, что ничего хорошего, значит, будет из чего в выси воспарять, но кто бы уже успокоил Пенелопу, ткущую одно и тоже своё полотно из самых что ни на есть обрывков пряжи; вчера, как водится, вяленый какой-то дождь, попробовал, значит, прорядить дерюгу бусинками своими асфальтового цвета, ветрами вымочить, в эти же самые бусики заточёнными, да, видно, не вышло – вчера, пока шёл на концерт по Тверской вниз, сквозь бамбуковые занавеси дождя, музыкой стекавшего за шиворот, точно сквозь заросли бамбука, выросшего на берегу гнилого и постоянно парящего испарениями болота, Пенелопина ткань рвалась [вперёд], но не сдавалась – у нас же теперь всё так, то ли на понтах, то ли на полутонах, то ли без конца, без начала, без роду-племени, как вот это вечно отсутствующее, выкали глаз, небо, ограниченное соседскими домами…