Иудейская пустыня

Сегодня собирался в одну фотоэкспедицию по соседству, но свет весь день такой, что интересных фотографий сделать невозможно: свет ещё есть цвет в природе (и возможность его передачи на расстояние) отменили напрочь. Всё самое интересное в погоде пока что замерло на уровне грунта, именно здесь постоянно оседающий, дуреющий, покрывающийся расширенными порами, пористый снег, вперемешку с землёй и шугой, оказывается наиболее подробным, фактурным и разнообразным.

Всё прочее – покрыто плесенью отсутствия (или, точнее, вымученного присутствия) и напоминает, скорее, мельтешение телевизионных помех, тот самый телеснег, что, глубокой ночью, вытесняет осмысленные трансляции; таков сегодня низ моего окоёма, таков верх – и самое интересное во всём этом: что же, собственно, светит, когда не светит (и не греет), когда цвет оказывается вырублен напрочь и бесповоротно?

Вот почему возникают и начинают процветать фотографические фильтры, позволяющие корректировать действительность – если не для себя, то, хотя бы, для соседей по бложику, точно так же страдающих от голодания, как кислородного, так и когнитивного; дело даже не в том, что если где-то, в одном месте, убудет, то в другом обязательно добавится, но просто индустрия когнитивных развлечений давным-давно подменила нам рефлекторные подёргиванья.

Вместо того, чтобы пойти на улку, снимал то, что было вокруг – растения, вид из окна, люстру, борькиных космозиккеров, ставших для меня соприродными объектами – излучателями незримого, но самого что ни на есть прекрасного – энергии сублимации.