Из окон общей спальни
Пока читал переписку Шаламова с Пастернаком юный холод, ближе к вечеру, возмужал до зимних величин. Вышел из дому, а навстречу, прямо в лицо, бьют прожектора соседнего дома – многолетняя стройка напротив, кажется, практически закончена, в пустые помещения магазина завезены катера и яхты (их видно со стороны Уфимского тракта и, следовательно, трамвайной остановки). Вот из-за чего, значит, вырубили нашу рощу, изнасиловали улицу, искорёжив привычную поселковую жизнь. Прожектора дают длинные тени, из-за чего заборы кажутся выше. День сегодня маялся, тлел, да всё никак не умирал. Болел старостью, подглядывал одутловатым солнечным краем из-под перины.

Бывают дни, когда светоносное недомогание несёт в себе разрешение и новый свет, сегодня же уходил свет старый – зимний, стёршийся изношенной десной. Вечерний холод как бы подталкивает эту немощь к краю, помогает заглянуть в неё зачем-то. Превращая растянутую линию горизонта в резиночку для салок.