autor - Lattuf/Brazil

Талхигов Заурбек Юнусович. Родился 22 июля 1977 года в селе Шали Шалинского района Чечено-Ингушской АССР. После начала первой Чеченской войны в 1995 году Заурбек вместе с семьей – матерью и тремя сестрами - переехал на время в Дагестан. Семья Талхиговых вернулась в Чечню лишь в июне 1996 года. А в 1999 году Заурбек уехал в г. Санкт-Петербург, где стал зарабатывать на жизнь поставками мяса.

В день захвата заложников в Театральном центре на Дубровке в октябре 2002 года Талхигов по делам оказался в Москве. Утром 25 октября он откликнулся на телеобращение депутата Государственной Думы Асланбека Аслаханова, который призвал всех чеченцев, находящихся в Москве, прийти к ДК на Дубровке, окружить здание «Норд-Оста» живым кольцом и заставить террористов сдаться. План не удался – откликнувшихся на призыв было немного.

Тогда Асланбек Аслаханов попросил Заурбека связаться с захватчиками и сообщил ему телефон их предводителя – Мовсара Бараева. С этой же просьбой к нему обратились находившиеся рядом голландские журналисты и гражданин Нидерландов русского происхождения Олег Жиров, у которого в заложниках оказались жена и ребенок. Талхигов позвонил Бараеву, говорил с боевиками, пытаясь войти к ним в доверие и добиться уступок для заложников. Заурбеку для этого пришлось сообщить террористам все данные о себе и о месте пребывании своей семьи. При этом все переговоры Талхигова проходили в присутствии сотрудников спецслужб и не встретили возражений с их стороны.

По свидетельству очевидцев, переговоры Заурбека Талхигова с террористами об освобождении иностранных граждан шли довольно успешно. В частности, 25 октября за день до штурма, ему вместе с депутатом Украинской Рады О.П.Беспаловым удалось достичь предварительного соглашения о скором освобождении граждан Украины.

Однако довести до конца с трудом добытые договоренности так и не удалось: в тот же день через полтора часа после последнего разговора с боевиками Заурбек Талхигов был задержан представителями ФСБ. Ему предъявили обвинение в пособничестве террористам.

Хотя на процессе по делу о захвате заложников в здании «Норд-оста» свидетели один за другим подтверждали невиновность подсудимого, 20 июня 2003 года Мосгорсуд признал 25-летнего Заурбека Талхигова виновным в «пособничестве терроризму и захвате заложников» (ст. 30, 205 и 206 УК РФ) в театральном центре на Дубровке и приговорил его к 8-ми с половиной годам лишения свободы в колонии строгого режима. 9 сентября 2003 г. кассационная инстанция в лице судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ оставила в силе приговор, в тексте которого недвусмысленно отмечалось, что, когда Заурбек Талхигов пришел к Театральному центру, «умысла на оказание пособничества террористам у него не было».

По словам адвоката, в ходе судебного разбирательства «из ФСБ сообщили, что часть распечаток переговоров Талхигова с боевиками уничтожена за ненадобностью», поэтому суд смог изучить лишь малую часть переговоров, а большая, по поводу освобождения заложников, которая могла бы оправдать действия Талхигова, осталась вне его внимания. Гособвинитель также признал это, он сказал: «Действительно, в суд была представлена только часть переговоров, но это произошло потому, что чекисты не сразу получили санкцию на их запись». В итоге Заурбек Талхигов получил за попытку помочь освобождению заложников восемь с половиной лет заключения в колонии строгого режима.

Злоключения Заурбека продолжаются и в заключении. После того, как его жалоба в Европейский Суд была коммуницирована России (т.е. по этому делу Европейский суд сделал официальный запрос России) администрация колонии подала заявление об ужесточении режима его содержания. 11 августа 2005г. в Сыктывкаре состоялось заседание суда по этому заявлению.
Талхигову было предъявлено обвинение в регулярных 23-х нарушениях режима содержания. Среди них такие:
Заурбек обратился к охраннику на "ты" (что принято у чеченцев);
отказался есть грязной деревянной ложкой, по словам охранника, специально принесенной из туберкулезного барака, и сломал ее;
не выполнил команду "отбой", потому что не закончил молитву;
вышел на построение в новой одежде без нашивок, которые получил за минуту до построения, при этом ниток и иголки ему не дали.
За все эти «прегрешения» Заурбек уже получил и отбыл дисциплинарные наказания.
Суд принял решение о переводе Талхигова на два года из колонии в тюрьму.


http://www.sakharov-center.ru/exhibitionhall/talhigov.htm

--------------------------

Запись переговоров Заурбека Талхигова с террористами решено уничтожить. Такое решение принял Мосгорсуд, разбиравший дело чеченца.
Сегодня его приговорили к 8.5 годам заключения за помощь террористам, захватившим здание театрального центра в октябре 2002 года. Напомним, что, по данным следствия, Талхигов связывался по мобильному телефону с террористами и передавал им сведения о местонахождении снайперов и бронетехники в районе театрального центра. Запись его переговоров фигурировала в качестве улики во время судебного процесса. Суд над Талхиговым начался в конце мая этого года, пишут "Известия.Ru". Осужденный своей вины не признал и заявил, что оказывал содействие в установлении контактов с террористами по просьбам родных заложников, журналистов, а также депутата Госдумы Асланбека Аслаханова, призвавшего чеченцев создать "живое кольцо" вокруг театрального центра, чтобы избежать жертв. Напомним, что жертвами теракта на Дубровке стали 129 человек, пострадали более 700. Талхигов оказался единственным осужденным по делу о захвате заложников, поскольку все террористы были убиты во время штурма

http://www.federalpost.ru/russia/issue_10117.html

-------------------------------

22.12.2005

Анна Политковская. Телефонный разговор длиной в 8,5 лет
Дело «Норд-Оста»: почему «пособнику» террористов Талхигову не дают возможности рассказать то, что он знает

Их «Кулаевым» сначала сделали Заурбека Талхигова, но суд над ним, единственным, кто «соучаствовал» в захвате мюзикла на Дубровке в Москве, был закрытым для публики и потерпевших (семей погибших и бывших заложников), а теперь так же происходит и откровенное изничтожение самого Талхигова в местах лишения свободы.
Если кто не сталкивался, то перевод осужденного человека из колонии в тюрьму - это потолок, самая жесткая мера наказания, которая только предусмотрена нашим Уголовно-исполнительным кодексом. Решение о переводе принимает суд по ходатайству администрации исправительного учреждения - в данном случае Сыктывкарский городской суд был на выездном заседании в колонии ОС-34/1, расположенной в поселке Нижний Чов Республики Коми. Такие переводы случаются редко - в особых случаях, когда человек - злостный, неисправимый бунтарь.

Досье «Новой»
ТАЛХИГОВ Заурбек Юнусович, житель Санкт-Петербурга, осужден на 8,5 лет в колонии строгого режима приговором Мосгорсуда (судья - М. Комарова) 20 июня 2003 г. как пособник террористов, захвативших «Норд-Ост» в октябре 2002 г. (ст. 205, ч. 2, 206, ч. 2, 33, ч. 5 УК РФ). Вина Талхигова, согласно обвинительному заключению, состояла в том, что с 6.30 до 7.00 25 октября 2002 г. (вторые сутки теракта) он разговаривал по тому номеру телефона, который ему дал ныне помощник президента РФ А. Аслаханов, с двумя мужчинами, находившимися среди захватчиков.

Рассказывает Сергей НАСОНОВ, московский адвокат, защищавший Талхигова на процессе о переводе в тюрьму:
- Находясь в колонии, Заурбек фактически не вылезал из ПКТ - помещения камерного типа, есть такая форма наказания за нарушения. А также из ШИЗО - штрафного изолятора. Значительная часть его нарушений - это неисполнение команды «отбой» или разговоры после 21 часа. «Разговоры» - это когда Талхигов совершал вечернюю молитву. В 21.05 просто фиксировали: Талхигов не спит, и это нарушение - вперед, в ПКТ.
Еще одно нарушение: Талхигов вышел на общее построение без формы. На рабочем дворике ему выдали эту форму, но сказали, что ниток, извини, нет, чтобы пришить бирку с фамилией, и тут же разъяснили, что если выйдешь на построение в форме без бирки, будет нарушение. И сразу же поступила команда на построение. Все - опять в ПКТ.
И, наконец, ложка. Талхигов был в столовой, сотрудник администрации подошел к нему и сказал, что эта ложка - «специально для тебя, ее только что принесли из туберкулезного барака», и что ложка не помыта, и потребовал, чтобы Талхигов ею ел. Талхигов сломал ложку.
Еще нарушение: сидит он в ПКТ, а помещение старое, стены плохие, дырочки в них. Подходит время выходить, его выпускают, сотрудник осматривает камеру и говорит: а вот тут дырочку кто-то проковырял, ты это сделал, значит - вперед, опять в ПКТ… Его или провоцировали на нарушения, или придумывали их - и тут же подвергали максимально предусмотренным мерам взыскания.
- Почему? В чем причина такого неусыпного контроля?
- Потому что писал везде. Требовал отмены приговора и нового рассмотрения его дела. Был очень активен в этом. Еще, конечно, чтобы изменить представление о нем. Он - злостный нарушитель, «а вы о нем печетесь»… Изменение образа - он вот пишет везде, жалуется на несправедливый приговор, а контраргумент: он переведен в тюрьму, он - такой. Еще одна гипотеза относительно причин такова: что с ним будет в тюрьме? Какого уровня провокация?.. В тюрьме гораздо проще спровоцировать человека.
Но, несмотря ни на что, он верит, что справедливость восторжествует и приговор отменят. Кстати, обжалование его приговора еще ведь продолжается. Осталась такая инстанция, как Верховный суд, председатель ВС. Сейчас его основное дело - там. Я рассматриваю все, что с Талхиговым произошло в колонии, как продолжение массового нарушения его прав, начавшееся при рассмотрении этого основного дела в Мосгорсуде.

Заурбек Талхигов, несмотря ни на что, человек со своей тайной. Он давным-давно уехал из Чечни, чтобы как-то устроиться в Петербурге, где у него жили родственники, у них он и работал. Женился на русской девушке, родился ребенок… И вот за месяц до «Норд-Оста» Талхигов пропадает из города, звонит близким и говорит, что побудет в Москве… Зачем? Никто так и не смог ответить на этот вопрос. Но когда Асланбек Аслаханов, тогда депутат Госдумы от Чечни, призвал с телеэкранов всех чеченцев, находящихся в Москве, прийти к Театральному комплексу на Дубровке и заменить собой заложников, среди добровольцев оказался и Заурбек Талхигов. Аслаханов дал ему номер телефона Бараева и велел звонить, чтобы уговорить отпустить заложников-иностранцев, и Талхигов, говоря по мобильному с террористами, добился освобождения иностранцев… И тут же был арестован.
Вроде бы главное, в чем должны были разбираться следствие и суд, так это в обстоятельствах жизни Талхигова накануне теракта, в том, где он был и почему сорвался за месяц в Москву? И, может быть, это бы стало одной из раскрытых тайн «Норд-Оста»… Но все произошло совершенно по-другому.

Рассказывает адвокат Сергей НАСОНОВ:
- Приговор по делу Талхигова - уникальный. Доказательство его вины - запись телефонного разговора, произведенная без какой-либо санкции, вне какого-либо правового режима. Но запись тем не менее положена в основу приговора. Но кто там с кем говорит? Фонографическая экспертиза установила лишь, что на пленке есть «устная речь Талхигова», однако кому принадлежат другие голоса на пленке, не установлено. Сотрудники ФСБ в момент разговора находились рядом с Талхиговым, но они не смогли достоверно подтвердить, что разговор происходил с кем-то определенным… То есть судья просто на слово поверила представителю прокуратуры, что Талхигов говорил с Бараевым и неким Ахмедом.
Теперь - о содержании разговора. Лишь то, что процесс был закрытым, позволило скрыть, что содержание разговора не может быть истолковано как доказательство, подтверждающее тяжкое обвинение в соучастии терроризму. В содержании не было вообще ничего, что можно было бы рассматривать как содействие террористам. Он не говорил своему собеседнику ни о какой расстановке сил и военных - нет этого. Но суд очень легко вышел из этого положения: посчитал, что Талхигов оказывал террористам «моральную поддержку». Ни слова поддержки в расшифровке, представленной суду, нет. Но слова Талхигова «вселяли террористам уверенность в своих преступных действиях», а также способствовали «принятию террористами мер к недопущению проведения уполномоченными на то лицами мероприятий по освобождению заложников».
Так пособником может быть любой, когда надо и кто надо. Потребовался обвиняемый по одному из самых громких дел - слепили.
Естественно, получив подобный приговор, Талхигов стал всюду писать, категорически отрицая свою вину. Он стал требовать пересмотра и нового судебного рассмотрения. Чтобы опять ворошить норд-остовскую историю? И не дай бог что-то разворошится?
Результат - тюрьма с непредсказуемым развитием событий. Выйдет ли в итоге Талхигов на открытый процесс, где сможет получить слово, рассказать о мотивах своего поведения 25 октября, объяснить, чем занимался в Москве в месяц перед терактом? То есть пролить хоть какой-то свет на загадочные обстоятельства теракта на Дубровке. Вот в чем самый главный вопрос сейчас.
Напомним то, что не любят обсуждать в Мосгорпрокуратуре, где опять, в который раз, с 19 декабря по 19 марта 2006 года, продлено следствие по делу «Норд-Оста». Другой важный свидетель (или обвиняемый?) - Теркибаев Ханпаш, утверждавший, что он был среди террористов и выбрался из здания, а впоследствии еще и трудился в администрации президента, - погиб в автомобильной катастрофе ровно накануне того, как должен был давать показания по требованию американской комиссии…
Не тот ли исход готовят сейчас и для Талхигова?
Власть откровенно упорствует в том, чтобы по «Норд-Осту» так ничего и не было бы выяснено. В этом истинная причина фактически изничтожения Талхигова - в том, чтобы даже та капелька о «Норд-Осте», которую знает он, осталась только при нем. Мы же хотим правды о «Норд-Осте»? Значит, необходимо бороться за право Талхигова сказать то, что он хочет передать обществу.

 

http://www.memo.ru/hr/hotpoints/caucas1/msg/2005/12/m51960.htm

Новая газета
------------------------

также

http://www.memo.ru/hr/jbl/nov/talhigovru20060630.html

Олег Жиров: "Если бы ФСБ не арестовала Талхигова, моя жена была бы сейчас жива"


 
  03.06.2003 | Дарья Трусова, Столичная вечерняя газета
Сегодня в Московском городском суде возобновилось слушание дела Заурбека Талхигова, которого московская прокуратура обвиняет в пособничестве террористам при взятии "Норд-Оста".

Олег Жиров сообщил "Столичной", что он не является клиентом адвоката Трунова: "Я не разделял и не разделяю иск заложников к московскому правительству. При чем тут мэрия? Для иностранных граждан есть реальный ответчик – правительство России".

В 11.05 в зал зашли два прокурора (к Сергею Бречалову присоединился Виктор Лютиков), припозднившийся адвокат Сергей Панкратов и один свидетель, шеф-корреспондент московского бюро государственной ТРК Голландии NOS Петер д`Амкур с переводчиком. В 11.20 к закрытым дверям подошел адвокат всех пострадавших в норд-остовском терракте Игорь Трунов с помощницей. Они хотели участвовать в слушании, но опоздали.

В 12. 00 сегодняшние слушания закончились. Из зала суда вышел Петер д`Амкур и показал журналистам повестку в суд для Олега Жирова. "Нас попросили доставить этот документ в посольство России в Гааге", – сказал Петер д`Амкур.

Слушание дела в Мосгорсуде проходило за закрытыми дверями (в деле используются документы, засекреченные ФСБ). Параллельно с судьями опрос свидетелей провела и "Столичная". Вырисовывается такая версия событий.

Заурбек Талхигов поздно вечером 23 октября приехал к оперативному штабу по освобождению заложников. Познакомился с голландскими журналистами и, заявив, что лично знаком с главарем смертников Мовсаром Бараевым, пообещал гражданину Голландии Олегу Жирову помочь освободить его жену и сына, оказавшихся в заложниках.

Голландцы сообщили о господине Талхигове в ФСБ, и утром 24 октября те впустили его в штаб. Номер террориста Бараева Заурбеку Талхигову дал депутат Государственной думы от Чечни Асланбек Аслаханов, сказав: "Попробуй договориться, раз знакомый, потому что со мной они не разговаривают".

Все жертвы "Норд-Оста" - на совести террористов

Заурбек долго дозванивался с мобильного телефона, который ему дали голландцы. Когда, наконец, дозвонился и сказал, что он чеченец, то получил ответ: "Если ты чеченец, почему ты не в нашей армии?", – после чего террористы повесили трубку. Рядом находился обозреватель английской газеты "Sunday Times" Марк Франкетти, с утра уже успевший побывать в здании Театрального центра с Иосифом Кобзоном и представителем Красного Креста. Господин Франкетти с одобрения ФСБ попросил Талхигова позвонить боевикам еще раз и договориться об интервью с террористом Бараевым. Интервью состоялось, и к дверям Театрального центра английского журналиста проводил Заурбек Талхигов.

25 октября утром Заурбек Талхигов с Олегом Жировым сидели в джипе голландской телекомпании NOS у станции метро "Пролетарская". В половине седьмого утра на мобильный телефон Олега Жирова прозвонилась, наконец, его жена. Господин Жиров передал трубку господину Талхигову, а его жена – Мовсару Бараеву. Между ними состоялся разговор по-чеченски.

Запись этого разговора – главное доказательство обвинения на суде. Заурбек Талхигов рекомендует Мовсару Бараеву не пускать на первый этаж русских, сообщает, что в Азербайджане и Грузии горячо поддерживают чеченских боевиков и рассказывает о расположении сил федералов. Через полтора часа Заурбек Талхигов был задержан.

Тамара Талхигова, мать подсудимого: "На этой скамье перед залом номер 216 я дежурю постоянно. Хочу, чтобы люди знали, что у нас нормальная семья. Заурбек в жизни оружия в руках не держал! Об аресте сына я узнала только в январе, от знакомых. В Москве мне разрешили с ним одно сорокаминутное свидание. "Мама, я им не помогал", – сразу сказал он мне".

Помощник депутата Аслаханова Байсолт Хамзатов (находился в штабе по освобождению заложников, когда туда явился Заурбек Талхигов): "Удивительное дело: два раза увидеть одного и того же человека в совершенно разных местах. Первый раз в окружении руководителей государства, а второй раз – за решеткой. Судья Марина Комарова крайне нервно отреагировала на мое предположение, будто главным мотивом в поведении "пособника боевиков" была бравада: "Как вы можете говорить о несерьезности, когда мы исследуем такие события!".

Адвокат Заурбека Талхигова Олег Панкратов: "Заур по молодости просто недопонимал всей серьезности ситуации, хотел проявить себя. Я буду просить суд о проведении судебно-психиатрической экспертизы, чтобы доказать, что его действия, возмутившие ФСБ, были обусловлены состоянием аффекта. То, что он рассказывал боевикам, необходимо было, чтобы втереться к ним в доверие. На самом же деле он не сообщил им ничего нового: все эти "секретные сведения" можно было почерпнуть из любого СМИ. Заур с "Пролетарской" направился в штаб, чтобы проинформировать о своем успехе ФСБ, его выслушали, потом налили какого-то сока, дальше он ничего не помнит, помнит только, как очнулся уже в совершенно другом месте".

Олег Жиров, гражданин Голландии, взбешен московским судебным процессом: "Мне кажется, сейчас на Заура просто пытаются свалить вину за все провалы работы ФСБ – больше не на кого. И еще кому-то надо было блокировать освобождение иностранных заложников. Если бы ФСБ не задержали Талхигова, моя жена бы не погибла. Ведь Бараев уже практически согласился освободить Наташу с Димой. "Хорошо, брат, только сейчас не до того, созвонимся к обеду", – так закончил он разговор в джипе. Сын мне рассказывал, что после разговора с Зауром помощник Бараева Яцык пересадил его и маму на первый ряд и заверил, что с ними ничего не случится, пусть спокойно дожидаются прихода посла своей страны.

Мы весь день простояли, были в штабе, а ночью он вышел, я его спросил, куда он направится. "Мне надо в Интернет-кафе, единственное, которое я знаю, находится на Манежной площади". Что ты, говорю, ты же без паспорта, тебя первый же милиционер арестует за внешность! Он отмахивается: "Мне бумажку дали, Патрушевым подписанную, такую, что никто не остановит".

Депутат Верховной Рады Украины Олег Беспалов, который общался с Заурбеком Талхиговым насчет освобождения украинских заложников: "Когда я, узнав о том, что в центре на Дубровке есть и украинские заложники, примчался в Москву, стал "трясти" ФСБ на предмет связи с боевиками, мне дали телефон Заура. Я рассказал ему, что в свое время очень тесно общался с московской чеченской общиной. Заур согласился помочь. Утром 25 октября он вызвал меня из гостиницы, сказав, что Бараев согласен выдать мне украинских заложников. Когда мы как раз делали последний звонок Бараеву перед тем, как двигаться в театральный центр, к Зауру подошли двое дюжих парней в форме и увели его. Я сразу понял, что это арест. Проконсультировавшись у ФСБ, могу ли я пойти за своими, я получил ответ, что это ни к чему, так как сейчас как раз строят в шеренгу всех послов: чеченцы согласились освободить иностранцев. Я обрадовался, но потом увидел, что послов в здание не пускают: началась подготовка к штурму".

http://www.rusnet.nl/ru/news/2003/06/03/nordost03.shtml

-----------------

Кассационное определение №- № 5-003- 149 от 9 сентября 2003
http://www.supcourt.ru/news_detale.php?id=731

Замечательный Андрей Пионтковский, блестящий журналист и демократ-яблочник, опубликовал новую статью

zerirel_ds@lj:

"Радуют трезвые: Дин Шамсуддин, глава самой крупной в мире мусульманской организации - 35 миллионной "Мухаммадии", призвал не драматизировать ситуацию и не требовать от Папы извинений, а самим простить его. Заявление Папы Шамсуддин предложил считать "ошибкой". Сами же слрва Верховного Понтифика "не отражают мудрость глобального религиозного лидера и указывают на пробелы в его познаниях об исламе".

Бог мой, если бы все мусульмане были бы такими же, как Шамсуддин и Таджуддин... Пока же моя позиция такова:

ИСЛАМ - МИРНАЯ РЕЛИГИЯ: ВОТ ТОЛЬКО КОГДА ВСЕ МУСУЛЬМАНЕ ЭТО ПОЙМУТ ? "

полностью ЗДЕСЬ

и с комментами zerirel_ds@lj в той ветке я согласен.

Вот, например оттуда:

<Моххамед террористом не был.> "Воином - был. Поскольку в условиях межплеменных войн необходимость самооборны перерастает в необходимость завоевания - был и завоевателем. Но террористом не был. Нормы джихада распространяются только на те события, в которых воины сражаются с воинами. Уничтожение мирных жителей не допускается.


( Read more... )