Во 2 гипотезе полагается, что Единое существует. И почти с самого же начала обсуждения Платон объясняет, что означает это «существующее Единое». Это значит, что Единое, причастно Бытию. То есть, здесь Единое и Бытие взяты вместе в некоем отношении, называемом Платоном причастностью.

П а р м е н и д. Не утверждаем ли мы, что единое причастно бытию, благодаря чему и существует?
А р и с т о т е л ь. Да.

Парменид. И именно поэтому существующее единое оказалось многим.
А р и с т о т е л ь. Так.

Мы еще ничего не знаем про многое, у нас несколько другая логика, мы пока занимаемся причастностью. А по этому поводу Платон далее пишет:

П а р м е н и д. А что, если мы охватим разумом само единое, которое, как мы утверждаем, причастно бытию, но возьмем его только само по себе, без того, чему, по нашему утверждению, оно причастно,- окажется ли оно единым только или будет также многим?
А р и с т о т е л ь. Единым. По крайней мере, я так думаю.
П а р м е н и д. Посмотрим. Бытие не должно ли неизбежно быть отличным от него и оно само отличным от бытия, Коль скоро единое не есть бытие, но как единое ему причастно?
А р и с т о т е л ь. Должно.
П а р м е н и д. Итак, если бытие и единое различны, то единое отлично от бытия не потому, что оно - единое, равно как и бытие есть что-то иное сравнительно с единым не потому, что оно - бытие, но они различны между собою в силу иного и различного.
А р и с т о т е л ь. Совершенно верно.

Совершенно верно, Единое и Бытие различны в силу отношения между ними, назовем его Различением, и благодаря возможности Иного. Но пока нас интересует только причастность, потому констатируем - Единое причастно Бытию посредством Различения.¹ Итак, Единое различается – Бытием и из бытия. Таким образом, в нашей формуле «Единое существует» задействованы три описывающие ее категории – Единое, Различение, Бытие. Части образовавшегося целого это Единое и Бытие, они скреплены Различением. То есть, это не просто части и категории, это взаимоувязанные по природе целого «Единое существует» части и категории. Поэтому в этом целом каждая часть сохраняет природу этого целого, иначе она не может рассматриваться как его органическая часть, а лишь как изолированный из целого кусок целого или его порождение.² Так, часть Единое как часть целого должна будет продолжать различаться и потому «существовать», сохранять причастность Бытию. А взятое в этом целом Бытие всегда будет Бытием различенного Единого (или Бытием, различенным от Единого). Продолжая эти рассуждения, мы легко убедимся, что «Единое существует» беспредельно и представляет собой бесконечное множество или многое. Оно состоит из многих частей, но само оно целое, и потому имеет предел.

С другой стороны, «существующее Единое» есть самое настоящее бытие постольку, поскольку это Бытие различается от Единого, или поскольку это именно Бытие является нам как результат различения Единого. Понятно теперь, откуда появилось Многое, ведь Бытие это Многое (формальное определение категории Бытие). Но точно также можно сказать, что «существующее Единое» есть единое, поскольку различается то Единое, это не что-либо, а именно Единое различается от Бытия и Бытием. Таким образом, «существующее Единое» и едино, и много - и в частях, и целое.

Но этого мало. Совершенно очевидно, что «существующее Единое» это и не Единое, взятое само по себе, и не Бытие, взятое само по себе. Ибо все эти категории присутствуют в нашей формуле во взаимосвязи, в отношении Различения. Следовательно, «существующее Единое» это нечто Иное, иное и Единому, и Бытию. Обратим внимание что мы по ходу дела выяснили - само предположение о «существующем Едином» включает в себя и положение об Ином. Это свойство Различения порождать Иное. Итак, что же может быть иным как одному Единому, так и Многому? Очевидно, что это некое единство бесконечно многого или бесконечно многое единство, многое одно. Но именно таким предстает для нас Все, и только Все. Итак, «существующее Единое» это неизбежно Все. Можно сказать иначе: при существовании чего-то Одного существует и Все. Разумеется, и все числа (здесь это лишь оговорка, подразумевающая последующие доказательства.

В результате мы приходим к следующему: «существующее Единое» и есть для нас Бытие. Оно же и есть для нас Единое. При этом оно Иное, чем Единое и чем Бытие. Оно для нас одно и целое, оно для нас многое и в частях, и оно для нас все – единство всего, что есть. Это именно то, что нас окружает сейчас, и что мы воспринимаем сейчас. Некоторые называют это бытием в становлении. Действительно, все становится, меняется, различается... Действительность - это наша реальность. Поэтому я предпочитаю говорить о Чистом Бытии. Само же по себе Бытие как Многое и только Многое это мертвечина, говорят – наличность. Это та непосредственность, о которую можно ушибиться. Годится для обмена, не жить. «Сущее, тебя настоящим гнетущее». За что не хватишься – того и нет.

Но мы отвлеклись на Бытие. А нельзя ли сделать вывод о «Едином самом по себе» в этом «существующем Едином»? То есть, нельзя ли посмотреть на Единое в нашей формуле без Бытия, не на Единое как Единое-Различение-Бытие, а просто на различающееся Единое? Обратим внимание еще раз, как это Платон формулирует:

П а р м е н и д. А что, если мы охватим разумом само единое, которое, как мы утверждаем, причастно бытию, но возьмем его только само по себе, без того, чему, по нашему утверждению, оно причастно,- окажется ли оно единым только или будет также многим?

И в дальнейшем он будет говорить в основном именно об этом «различающемся Едином» самом по себе. А это именно тот случай, когда можно легко находиться и в себе самом, и в Ином, отличаться от себя и не отличаться, а также отличаться от Иного и не отличаться от него. Посудите, такое Единое в Ином как часть само собою находится и тем от него отличается. Чем? Бытием. Как эта же часть в себе собою является единым (не целым), и тем от себя не отличным. Но все же и от себя отличается, поскольку уже различающееся, а больше различаться и не с кем. А от Иного не отличается потому, что как всякое Единое от Иного оно может отличаться только Бытием, но в Ином Бытие есть, и в различающемся Едином не может не быть, ибо тогда оно бы не было различающимся – содержащим в себе Многое.³

К сожалению, Платон не всегда оговаривает, о каком именно Едином он ведет речь, поэтому надо быть предельно внимательным, и не путать «различающееся Единое» с Единым-Различением-Бытием, не говоря уж про Единое как таковое. Не исключено, что где-то там Платон и схитрил на публику. Но взгляд его, тем не менее, оказался проникновенным:

П а р м е н и д.Таким образом, само единое, раздробленное бытием, представляет собою огромное и беспредельное множество.
А р и с т о т е л ь. Очевидно.
П а р м е н и д. Следовательно, не только существующее единое есть многое, но и единое само по себе, разделенное бытием, необходимо должно быть многим.
А р и с т о т е л ь. Именно так.

Как заключил Платон, такое умозрительно выделенное «различающееся Единое» раздроблено Бытием. Оно уже не целое, как не может быть целым нечто взятое в отношении... без относящегося. Но тут лучше сказать поточнее или помягче – не раздроблено Бытием, а оно самим Различением предразличено, ибо и не поймешь, бытие ли уже это, что дробит. Вроде предпродажной подготовки осуществляется, в общем. Еще не товар, и уже товар. Еще не Бытие, и уже Бытие. Это и есть «Мелко дробленое Небытие» - море-окиян материи чисел, в котором плавают три кита x,y,z. Любопытно, что про различающееся Бытие (само по себе, в отрыве от Единого) уже так не скажешь, что его дробит Единое. Платон и не говорит. Бытие – слитно.

1 Знаменитая платоновская причастность это различение в той или иной форме. В данном случае, это логическое Различение как категория, описывающая отношение между категориями Единого и Бытия (можно вводить ее и по-другому). В онтологии это то, что ладит вещь, формирует ее, это то, чем и благодаря чему вещь существует. Причастность вещей Единому… Причастность лежит в основе платоновской логики порождения. Заметим в этой связи, что у исторического Парменида различение, видимо, включено внутрь Единого. Поэтому его Единое существует абсолютно, отсюда же парадоксальность элеатов.

2 Совершенно потрясающая интуиция Платона по поводу диалектики целого и части многим кажется одним из самых темных мест в «Пармениде». Ну, никак не вяжется это с механистическими представлениями. Конечно, сама диалектика эта еще нуждается и в детализации, и в обобщениях. Ведь на каждом уровне Бытия у нас свои части… Это сложно, да. Как-нибудь позже...

3 Различению как таковому и обсуждению этого вопроса, в частности, посвящено

следующее сообщение.

Общий вывод:

Конечно, шалит Платон с тождеством, но не так уж сильно как может показаться после прочтения анализа «Парменида», сделанного Лосевым. Однако и не проводит Платон четкой границы между двумя ликами Единого. А в общем и целом, принимая во внимание авторитет Платона и мое к нему уважение, можно сказать, что изложенное весьма близко к тому, «как оно на самом деле есть».