June 14th, 2013
Император Николай Павлович как православный государь и верующий христианин @ 01:19 pm
Штрихи к социально-психологическому портрету
Портрет императора Николая I. Ботман Е.И.
Внутренний мир каждого человека есть тайна, разгадать которую
чрезвычайно непросто, если вообще возможно. Тем более сложна
реконструкция религиозных переживаний, чувств, эмоций. Не всегда даже
сам человек — «носитель» этих переживаний — может понять и объяснить,
как и почему он отдает предпочтение одним «формам» и игнорирует другие.
Портрет императора Николая I.
И это вполне закономерно — слишком много составляющих, которые
необходимо учитывать: рождение в определенной религиозной среде,
полученное или не полученное в детстве религиозное воспитание, знание
или незнание конфессиональных традиций, фактор времени, и много-много
другого. В подобной ситуации большинство предпочитает не искать ответа
на вопрос о глубинном смысле своей религиозной жизни, а просто жить, в
идеале не слишком отклоняясь от того, в чем общее мнение признает норму и
пример для подражания. И все-таки следование по этому пути у каждого
проходит по-своему. Из суммы мелочей постепенно формируется
индивидуальность, религиозная составляющая которой может обозреваться
исследователем с большей или меньшей полнотой. Данное обозрение (с
учетом заявленного выше) не должно претендовать на безусловность, но
отказ от проведения поставленной социально-психологической задачи (если
исследователь полагает корректным ее ставить) был бы ошибкой. В конце
концов, без понимания религиозных оснований жизненных мотиваций,
человек, особенно выдающийся, никогда не может быть понят и,
следовательно, адекватно оценен.
Сказанное относится и к русским монархам имперского периода, чья
религиозность изучена с разной степени полнотой. Если о последнем
самодержце России — Николае II — в интересующем нас ключе много писали и
пишут, то о его венценосных предшественниках такого не скажешь.
Разумеется, успешно изучалась церковная политика и история,
церковно-государственные отношения, проблемы канонического устройства
Церкви в Синодальный период и т.д., но не личная религиозность
императоров. А этот вопрос, полагаю, имеет большую самостоятельную
значимость. Ведь русский император был не только самодержавным
государем, располагавшим абсолютной властью, но и Верховным Ктитором
Православной Российской Церкви. Насколько личная религиозность
самодержца влияла на его отношения к этим «ктиторским» полномочиям, да
и влияла ли?
Празднования на площади в день Коронации.
Дать ответ можно, лишь изучив вопрос о религиозности императора. В
нашем случае — императора Николая I, в официальной дореволюционной
историографии именовавшегося Незабвенным. На протяжении ряда лет
занимаясь исследованием отдельных вопросов, связанных с церковной
политикой его эпохи1, я пришел к выводу о невозможности
игнорировать вопрос о религиозности этого самодержца (тем более, что
опыт исследования религиозных взглядов его самодержавного правнука —
Николая II, у меня уже имелся). Однако, если последний самодержец, в
2000 году канонизированный Русской Церковью как страстотерпец и мученик,
в православной традиции всегда рассматривался как глубоко верующий,
мистически настроенный человек (хотя оценка подобной настроенности
могла и не быть однозначной), то Николай I никогда не характеризовался
таким образом. Разумеется, никто из писавших на эту тему историков
Церкви не подвергал сомнению личную религиозность монарха, но особо
акцентировать на ней внимание читателей также не считал необходимым2.
Церковь в Зимнем дворце. Э.П.Гау.
Правомерно ли это? Полагаю, что не вполне, ибо Николай I — это прежде всего религиозно
ориентированный самодержец, для которого идея власти, олицетворением
которой он себя осознавал, существовала неразрывно с идеей Бога.
Насколько одно вытекало из другого, и каким образом сказывалось на
церковной политике его времени можно лучше понять, разобравшись в
вопросе о Николае I как православном государе.
Не будет особым открытием констатация того, что история — наука
чрезвычайно субъективная. От позиции ученого часто зависит то, каким
образом расставлены акценты, меняющие очевидные для современников
изучаемого им события или персоны «плюсы» на «минусы» и наоборот.
Особенно субъективизм проявляется, когда ученый является и
современником своего «героя» или эпохи. Николаю I в этом отношении
досталось, пожалуй, больше, чем какому-либо другому монарху XIX
столетия. Его эпоха стала притчей во языцех (как и он сам) для
большинства русских (и не только) исследователей еще до революции 1917
года. А в советский период о нем иначе, чем о «коронованном жандарме»
официальная историография говорила крайне редко.
Не любил императора и великий русский историк В. О. Ключевский, в
отношении дворянства настроенный крайне скептически. Скептически
относился он и к большинству самодержавных представителей Дома
Романовых. Николай I не был исключением. По В. О. Ключевскому, этот царь
«требовал добродетельных знаков, не зная, как добиться самих
добродетелей», был «военный балетмейстер и больше ничего»3. Слишком характерное признание — «больше ничего». А на «нет» и сказать, получается, нечего. За символом власти историк не желал
видеть личность ее носителя, полагая, что «наши цари были полезны, как
грозные боги, небесполезны и как огородные чучелы». Вырождение
авторитета власти он усматривает в эпохе, связанной с правлением сыновей
императора Павла I. «Прежние цари и царицы — дрянь, — полагал В. О.
Ключевский, — но скрывались во дворце, предоставляя эпическо-на-божной
фантазии творить из них кумиров. Павловичи стали популярничать. Но это
безопасно только для людей вроде Петра I или Ек[атерины] П. Увидев
Павловичей вблизи, народ перестал считать их богами, но не перестал
бояться их за жандармов. Образы, пугавшие воображение, стали теперь
пугать нервы»4.
Кабинет Николая I в Зимнем дворце. Э.П.Гау.
Заявление В. О. Ключевского следует признать скорее типичным для
русской интеллектуальной среды, чем «случайным», вырвавшимся «сгоряча».
Что делать! Образ «жандарма» обыкновенно ассоциировался у
интеллектуалов того времени именно с Николаем I. Деспотом по природе,
воплощенной реакцией называл его и учитель В. О. Ключевского — С. М.
Соловьев, убежденный в том, что царь был «страшный нивелировщик: все
люди были перед ним равны, и он один имел право раздавать им по
произволу способности знания, опытность в делах». Считая это нечестивым посягновением на права Бога, С.
М. Соловьев указывал на то, что император окружал себя
посредственностями и совершенными бездарностями, до смерти не
переставал ненавидеть и гнать людей, выдававшихся из общего уровня по
милости Божией. Более того, по мнению историка, Николай I желал иметь
возможность «одним ударом отрубить все головы, которые поднимались над
общим уровнем»5. Олицетворявший «бездну материализма» и
любивший только «бездушное движение войсковых масс по команде»,
соловьевский Николай I предстает «посягателем» на Божеские права и,
следовательно, человеком религиозно слепым.
Не будем спешить с оценками услышанного, но запомним мотивацию.
Деспот, не терпевший свободы и, таким образом, попиравший человеческую
личность. Даже крайне осторожный Ε. М. Феоктистов, в эпоху Александра
III занимавший кресло начальника Главного управления по делам печати, в
своих воспоминаниях вынужден был повторить некоторые сентенции С. М.
Соловьева, — в частности о гнете, тяготевшим над умственным движением в
николаевское время и на «мнимом консерватизме» тридцатилетнего
царствования. Посему, по мнению Ε. М. Феоктистова, в тот период «все
образованные люди отличались более или менее либеральным образом
мыслей»6. В таком же духе писал и цензор А. В. Никитенко,
видевший главный недостаток царствования Николая Павловича в том, «что
все оно было — ошибка. Восставая целые двадцать девять лет против мысли,
он не погасил ее, а сделал оппозиционною правительству»7.
Восстание против мысли — суровое обвинение, выдвигавшееся современниками
и историками против Николая I, игнорировать которое было бы
неправильно. Тем более, что приведенные слова принадлежат не явным
оппозиционерам типа А. И. Герцена, а вполне благонамеренным подданным
российской короны. В чем же было дело? Почему император воспринимался
столь однозначно и критиковался столь немилосердно? Может потому, что
писавшие о нем не смогли увидеть и понять основные побудительные мотивы,
руководившие в течение жизни действиями императора? Воспринимая
Николая Павловича как олицетворение машины подавления инакомыслия и
нарушителей установленного «порядка», они не желали признавать у
государя высших христианских мотиваций. Конечно, они были далеки от
того, чтобы вслед за Ф. Энгельсом называть грозного императора
самодовольной посредственностью «с кругозором ротного командира»,
человеком, принимавшим «жестокость за энергию и капризное упрямство за
силу воли»8, но назвать их оценки положительными вряд ли удастся.
Страницы: 1 2 3 4 5 March 13th, 2013
100 лет спустя трёхсотлетие Дома Романовых @ 10:59 am
400 лет назад взошёл на Российский Престол Царь
Михаил Феодорович, тем самым открывший путь славной Династии Дома
Романовых, царствовавшей на благо России в течении 304 лет.
Династия закончила своё существование в крови, но в
крови мученической, на недосягаемой нравственной высоте. Ровно 100 лет
назад торжественно праздновалось трёхсотлетие Династии. Это останется на
веки, как бы последним смотром величия и блеска самодержавной России.
Кто не видел эти дрожащие, поистине из потустороннего мiра волнующие
кадры зарождающегося кинематографа ! Это торжество столетней давности
было настоящим всенародным торжеством, а весь 1913 год был воспринят и
прозван, как «вершина процветания Империи и год великого юбилея». Но это одновременно величественное и трогательное событие было и лебединой песнью Царской России.
Сегодня устраиваются не совсем понятные нам
празднования 400-летия Дома Романовых. На самом деле – что сегодня можно
праздновать 96 лет после крушения Империи ? В роковой день 2/15-го
марта 1917 года Государь отрёкся от Престола. Но отрёкся не добровольно –
был к этому вынужден гнусным обманом. Оптинский святой старец
Иосиф промыслительно говорил : «Пока стоит престол Царя самодержавного в
России, пока жив Государь, до тех пор, значит, милость Господня не
отъята от России...». Разнообразные пророчества святых о грядущей
катастрофе и о возможных путях избежания её, не были услышаны и, без малого век назад, всего четыре года после торжественного празднования трёхсотлетия,
безвозвратно пала Монархия и Россия покатилась в бездну. Верно было
сказано, что произошло не просто отречение последнего Царя из Дома
Романовых, а произошло настоящее свержение самого гуманного и благородного за всю российскую историю Царя, и вместе с этим свержение самого
Престола и православной Монархии. Как логическое следствие пророчества
святых, отречение Государя явилось ничем иным, как началом конца России, над которой помимо предательства, тяготеет и страшный грех цареубийства.
Поэтому нам кажется, что в эти памятные
юбилейные дни время не праздновать, а в первую очередь усиленно каяться в
содеянном кощунстве. Сегодня не время мечтать о восстановлении
Монархии, а осознать как и почему мы лишились Монархии – этой Богом
данной власти, по которой бесы нанесли сокрушительный удар. Как писал
архимандрит Константин /Зайцев/, случилось самое страшное, что можно
было представить : «Сознательный бунт против Царя – не против
определенного Царя, во имя Царя другого, а против Царской власти вообще»
! Поэтому мы думаем, что сегодня время не празднования, а повод к
размышлению – как и почему такое могло произойти ?
Ответ можно найти у другого оптинского святого, старца Анатолия, говорившего : «Нет греха большего, чем сопротивление воле Помазанника Божия. Береги Его, ибо Им держится земля Русская и Вера Православная». Да, – нет греха большего …, но этот грех русский народ «с лёгкой руки» разных либералов-интеллектуалов его совершил, и с тех пор все мы несём последствия этого греха. Уместно
тут вспомнить слова французского поэта и мыслителя Поля Валери,
написавшего в своём дневнике, что во всеобщей истории он знает только
три вершины, три чуда : «Древняя Эллада, Итальянский Ренессанс и Российская Империя». Это "чудо мiра", по убеждению Поля Валери, – это Романовская Россия и особенно Россия двух последних Императоров. Ну – как и почему такое "чудо" могло пасть, и не просто пасть, а пасть буквально в одночасье ?
Рациональными доводами такое
необъяснимое, непонятное, не имеющее никаких солидных оснований явление
объяснить и понять невозможно, потому что это факт мистический, не
поддающийся человеческой логике. Как говорил Ф.И. Тютчев умом
Россию не понять, а наш Мученик-Государь был Русским до мозга костей.
Был полностью Русским Царём, когда большинство общества, особенно
высшего, смотрело вожделенными «глазами Шимены» на Запад и почти утеряло
понятие о том, что такое Русский Царь и что такое Россия. Вероятно мало
кто, в этом высшем обществе, способен был бы сказать, как наш
приснопамятный Митрополит Виталий, что «Россия, вообще, не просто нация –
это духовное явление. Это была охранительница истинной Церкви в размере
Российской Империи, которая ее охраняла, и пока хранила Церковь, была
хранима Богом».
Как некогда было сказано, Царь – Божий ставленник, Он живая связь между Богом и народом. За свою деятельность Он отвечает только перед Богом. Должно было бы быть всем понятно, почему в те трагические последние дни своего Царства, в Ставке, Он не мог согласиться с глупым требованием всяких Милюковых, Родзянко, Гучковых о назначении «ответственного министерства», представляемого как панацея от всех бед. Тем временем, ложными путями добившись отречения Государя все эти суетливые крикуны и зложелатели Императорской России, получивши в руки власть над обезглавленной Империей очень скоро показали, чего они способны, какими «ответственными мужами» они были и что с Россией сделали. Более, чем какой либо из своих предшественников Царь Николай II смотрел на своё
Царское служение прежде всего с религиозной точки зрения, как истинный
Сын Православной Церкви. Он был Помазанником Божиим не на словах, а по совести и духу, по полному сознанию, что проявлялось во всём Его царствовании.
Никто, как наш великий Зарубежный идеолог архимандрит Константин, так точно и верно не обрисовал эту отчуждённость Государя от российского общества. Эта отчуждённость просматривалась даже в среде Дома Романовых, в которой не многие имели о самом монархическом принципе правильное русское православное понимание. Эта Царская отчуждённость прямо вырвалась из под пера, накануне отрекшегося Царя в дневнике 3/16 марта, когда Он узнал, что Великий Князь Михаил отказался от Трона и обнародовал Манифест об Учредительном Собрании : «Кто надоумил его подписать такую гадость» !
Да, даже родной брат не был на той высоте понимания сути Богоустановленной Царской власти. Между тем, вот что пишет по этому поводу архимандрит Константин : «Если
Россия в целом продолжала, однако, как государственно-национальное
тело, быть неразрывно связанной с Церковью, то это было только в лице
Царя, который являлся воплощением одновременно и Великой России и Святой
Руси. Пока во главе Великой России стоял Царь, Россия не только
содержала в себе отдельные элементы Святой Руси, но и в целом продолжала
быть Святой Русью, как организованное единство. Но вот что замечательно
! Чем явственнее сказывалось расхождение с Церковью русской
общественности, русской государственности, русского народа, тем
явственнее в личности Царя обозначались черты Святой Руси. Уже Император
Александр III был в этом отношении очень показательным явлением. Еще в
гораздо большей степени выразительной в этом же смысле была фигура
Императора Николая II. В этом – объяснение той трагически-безысходной отчуждённости,
которую мы наблюдаем между ним и русским обществом. Великая Россия, в
зените своего расцвета, радикально отходила от Святой Руси, но эта
последняя как раз в это время в образе последнего русского Царя получила
необыкновенно сильное, яркое, прямо-таки светоносное выражение. /.../
Достаточно на этом, бегло нами обрисованном, фоне представить себе облик
нашего последнего Царя, чтобы реально ощутить ту непроходимую пропасть,
которая лежала между Государем Императором Николаем Александровичем и
русской общественной средой.
Отчуждённое одиночество – вот на что был обречён
этот истинный и истовый православный христианин на Престоле
Православного Царя. Теми именно свойствами своими, которые делали из
него идеального Русского Царя, он становился загадочным и непонятным
«лучшим» людям своей Земли! Вот корень национально-общественной трагедии
всего его царствования, вот корень катастрофы, которая вырастала из
этой трагедии».
На события, на жизнь и особенно на своё Царское служение Государь смотрел духовными глазами, через призму православной веры, что для посторонних считалось мистицизмом, а то и "чудачеством". На
днях, наш друг, талантливый кинорежиссёр В.П. Виноградов, в одном из
своих последних размышлений восставал именно против этого непонимания
Царского служения, людьми претендующими исповедывать монархические
убеждения : «Государь Николай II отрекся от престола из-за невозможности исполнять своё Царское служение, русский народ уже пребывал только в своём Малом Русском Христовом стаде, которое позже стало видимым явлением Новомучеников и Исповедников Российских и Русской Православной Церковью Заграницей, на весь мiръ заявившей : Самодержавие – проблема церковная, а не политическая» !
Страницы: 1 2 December 25th, 2012
Святитель Спиридон Тримифунтский и духовная традиция его почитания в Роде Романовых @ 06:06 amСвятитель Спиридон Тримифунтский и духовная традиция его почитания в Царственном Роде Романовых
На
Руси почитание святителя Спиридона, Тримифунтского Чудотворца, известно
издревле в среде простого верующего народа, особенно среди крестьянства.
Успение святого Спиридон. 1595
Кипрский епископ сам был простым пастухом, он не оставил своего занятия и после хиротонии во епископа.
Читать далее »
|