К вопросу о праве наследования личного имущества ПатриархаАвтор — доктор исторических наук, автор ряда монографий по проблематике «священство-царство» в России
13 апреля 2012 года, в Великую Пятницу, в сети появилась статья протоиерея УПЦ МП Андрея Новикова «К вопросу о праве епископа обладать личным имуществом».
В ней обосновывается право епископа «не только обладать любой
собственностью (имением), но и распоряжаться ею по своему усмотрению:
передавать и завещать „кому хочет, и как хочет“, т. е. и родственникам, и
не родственникам. Это только его дело, и ничье более».
При
этом статья начинается так: «Вопрос о праве епископа на обладание
собственностью, особенно же недвижимостью, вызывает сегодня бурные
дискуссии в СМИ и блогосфере». Из этих слов легко заключить, что автор
имеет в виду «патриарше-квартирную» проблематику. То есть, говоря «о
праве епископа», автор имеет в первую очередь соответствующее право
Патриарха.
На сайтах, где названная статья опубликована или
републикована, или вовсе не предусмотрена возможность обсуждения
материала, или же я, к сожалению, не могу участвовать в обсуждении. Под
последним я имею в виду запрет (бан), наложенный на меня вО веки веком администраторами сообщества «Устав». Забанен же я там был (вопреки, кстати сказать, правилам сообщества), очевидно, за свои неудобные вопросы по деликатным темам…
И
поскольку у меня нет возможности напрямую подискутировать вокруг
содержания статьи со специалистами в области канонического права (в
первую очередь – с автором), я вынужден обратиться к церковным
канонистам в форме публикации на уважаемом «Портале-Credo.Ru».
Во-первых,
выскажу общее скептическое замечание: в церковных канонах, строго
говоря, говорится о праве обладания и распоряжения личной собственностью
епископа (!), но не «первого епископа» (!), коим является Патриарх.
Потому о соответствующем праве Патриарха каноны, строго говоря, молчат. И
поэтому аргументация о. Андрея Новикова звучит недостаточно
убедительно.
Тем более что известна точка зрения о патриаршем сане
как «сверхъепископском» (в современной РПЦ МП епископы в одностороннем
порядке целуют руку Патриарха, не имеют права держать посох в своих
руках в его присутствии и т.п.), о том, что его обладатель имеет «самую
высшую» ступень священства. Основываясь на таких воззрениях, в
Московской Руси при возведении епископа в Патриарха над поставляемым
даже творилось новое архиерейское рукоположение. Так, дважды были
рукоположены Патриархи Филарет, Иоасаф I и Никон в 1619, 1634 и 1652
годах, соответственно. А Патриарх Иов был трижды рукоположен
архиерейским чином: при поставлении во епископа, в московского
Митрополита и в Патриарха (в 1581, 1586 и 1589 годах, соответственно).
Анализируя
особый статус московских Патриархов допетровской Руси, профессор
Успенский, среди прочего, констатирует, что Патриархи оказывались даже
«как бы вне сферы действия общих канонических правил» (см.: Успенский
Б.А. Царь и патриарх. Харизма власти в России: византийская модель и её
русское переосмысление. М., 1998. С. 108).
И в связи с особым
статусом Патриарха (тем более если учитывать особые полномочия Патриарха
во внутрицерковном управлении и распоряжении церковным имуществом и
финансами) вовсе не очевидно, что к «первому епископу» в полной мере
применимы те же каноны, которые регламентируют деятельность «обычных»
епископов, а также правила наследования их личного имущества.
Во-вторых.
Говоря об «имуществе» епископа, автор, по существу, обходит стороной
вопрос о том, что конкретно в корпусе канонов, а также в трудах их
толкователей говорится о самом личном имуществе. В императорской же
России право на наследование родственниками личного имущества почивших
иерархов распространялось только на их движимое (!) имущество. Но не на
недвижимость (См. об этом, например: Цыпин В.А., протоиерей.
Каноническое право. М., 2009. С. 342). Правда, указы о том принимали
императоры, которые, говоря в распространённых в церковной литературе
формулировках, «порабощали Церковь», «установили в ней цезарепапистские
порядки» и «всячески стесняли иерархов»… И потому легко предвидеть
указания оппонентов, что те дореволюционные нормы «не соответствуют» или
«не вполне соответствуют» церковным канонам… Но ведь и сами каноны
молчат о праве епископов передавать наследникам свою личную
недвижимость…
Вместе с тем, факт остаётся фактом: в императорской
России после смерти церковных иерархов наследованию подлежало только их
личное движимое (!) имущество, а ныне – всё личное имущество: и
движимое, и недвижимое. Плюс до 1917 года епископы в той или иной мере
находились под надзором императора – «верховного защитника и хранителя
догматов господствующей веры, и блюстителя правоверия и всякого в Церкви
святой благочиния». А ныне иерархи неподконтрольны и неподотчётны
никому.
В-третьих, у меня вопрос к канонистам: соответствовал ли
церковным канонам 13-й пункт определения Поместного Собора РПЦ «О правах
и обязанностях святейшего патриарха Московского и всея России»,
принятого 8 декабря 1917 года? Напомню его формулировку: «Единственным
наследником имущества Патриарха после его кончины является Патриарший
Престол» (См.: Собрание определений и постановлений Священного Собора
Православной Российской Церкви 1917–1918 гг. Вып. 1. М., 1994.
Репринтное издание 1918 г. С. 6; или: http://www.bogoslov.ru/data/100/413/1234/Dejanija00.pdf).
Напомню
также, что данная норма действовала до 8 июня 1988 года, когда
постановлением Поместного Собора РПЦ МП она была кардинально
отредактирована, получив такой вид: «Церковное имущество, которым
обладает Патриарх в силу своего положения и должности, после его кончины
переходит к Патриаршему Престолу. Личное имущество Патриарха
наследуется в соответствии с действующим гражданским законом о
наследстве» (См. главу IV, п. 14 «Устава об управлении Русской
Православной Церкви»: http://drevo-info.ru/articles/17772.html).
То есть с 1988 года личное имущество Патриархов после их кончины de
jure стало переходить не Матери-Церкви, а родственникам и прочим
наследникам.
И в ныне действующем «Уставе» РПЦ МП, принятом в 2000
году, говорится то же (глава IV, пункт 14 «Устава»): «Личное имущество
Патриарха Московского и всея Руси наследуется в соответствии с законом»
(см.: http://www.patriarchia.ru/db/text/419782.html).
В-четвёртых.
Если на мой первый вопрос канонисты ответят, что 13-й пункт названного
определения не соответствует церковным канонам, то позволю себе задать
второй вопрос: Прав ли профессор Московской Духовной академии протоиерей
Владислав Цыпин, говоря о Поместном Соборе 1917-18 годов, что тот
«решал важные церковно-строительные вопросы на основе строгой верности
догматическому и нравственному учению Спасителя, на почве канонической правды
(курсив мой. – М.Б.)» (См.: Цыпин В.А. Определения и постановления
Поместного Собора Православной Российской Церкви 1917—1918 гг. //
Богословский вестник. Сергиев Посад, 1993. № 1. Вып. 1. С. 112).
В
целом же моё мнение об аргументации протоиерея Андрея Новикова таково:
чтобы автору быть убедительным – мало подвести каноническую базу под
названные пункты «Уставов» РПЦ МП 1988 и 2000 годов. Автору надо
доказать, что Поместный Собор 1917—1918 годов, принимая определение «О
правах и обязанностях святейшего патриарха Московского и всея России»
(по крайней мере его 13-й пункт), руководствовался вовсе не
православными канонами, а чем-то иным. Автору также следует предложить
версию появления того «антиканоничного» пункта в названном определении
того Собора (Ведь не большевики же заставили соборян принять ту
«неканоничную» формулировку!).
И главное: в системе аргументации
о. Андрея Новикова совершенно отсутствует доказательство
«не-совсем-каноничности» имевшего место в императорской России порядка
наследования личного (только движимого!) имущества иерархов. А без этого
как убедить паству в «полной каноничности» нового (с 1988 года) порядка
посмертного наследования как движимого, так и недвижимого (!) личного
имущества Патриарха?
В заключение позволю себе задать специалистам
в области церковного права ещё вопрос, косвенно относящийся к
обсуждаемой «патриарше-квартирной» проблематике: Какие святые каноны
положены в основу следующих положений ныне действующего «Устава» РПЦ МП
(глава XV): «П. 3. Распорядителем общецерковных финансовых средств
является Патриарх Московский и всея Руси и Священный Синод» и «п. 12.
Распорядителем денежных средств Московской Патриархии является Патриарх
Московский и всея Руси» (см.: http://www.patriarchia.ru/db/text/133149.html)?
Об
опубликовании мне ответа на каких-либо интернет-ресурсах прошу
церковных канонистов уведомить меня или на моей странице «Живого
журнала»,или по адресу личной почты, значащемся там же:
http://babkin-mikhail.livejournal.com/.
источник: http://svavva.ru/