Лесоруб
"Глагол, который повсеместно используется в «Ригведе» для обозначения искусства стихосложения, — taks — дословно обозначает процедуру рубки, разделки чего-либо при помощи топора. Как ремесленник создает образцы мебели, применяя свои умения к разделке дерева, так и поэт (дословно karu, «работающий руками») производит стихи и гимны, с помощью которых он надеется умилостивить богов, но не в своих собственных интересах, а на потребу других, т.е. фактически на продажу."
http://www.lyola.com/zilberman/zilberman2.htm

"Как прилежный ученик, принявший предложенную Бхар­трихари линию развития, индийское общество представляло собой гигантскую школу, в которой люди с незапамятных времен были заняты преимущественно изучением и обучением языку, так что вся индийская культурная история может быть представлена как результат введения и повсеместного принятия этой практики."

(вообще-то текст... о том, что до н.э. в Индии были разработаны, и весьма подробно, концепции самой современной сематники-семиотики

Чего стоит только список категорий. сопоставляемый с аристотелевыми или категориями Пор-Рояля:
karita — действенность, эффективность, cakarita — со-действие, ко-эффективность, вторичное действие,
cikrsita — намерение, замысел, интенция, целенапра­вленное действие,
namakarana — номинальная причина, деноминация, airtlisthana — фиксация, десигнация, установление одно­значности,
dviprakrtisthana — двуосмысленность, двойственность по­рождения.).

"Поскольку операциональных средств фиксации рефлек­сивной деятельности не было, а потребность в них была, то когда речь заходила о природе грамматических категорий (об этом ниже), эти средства надлежало создать. Таким образом, ранняя семантика стимулировала развитие логики изнутри, а грамматика предъявляла специальные требования как «внешний» заказчик."

"В каком-то смысле деятельность Панини напомина­ет усилия Дж. С. Милля, когда тот занимался логикой науки, в частности, организацией языка науки [86]. Он построил элементарную семантическую теорию с различением имен, означающих и обозначающих, общих и собирательных, конкретных и абстрактных и т.п. [84]. Почти то же мы встречаем у Панини и его ближайших комментаторов. Сходство объясняется типологическим однообразием задач и близкими уровнями предметной ориентации. Традиция Милля была продолжена Фреге [68], Тарским [ПО] и Карнапом [56] в их семантической интерпретации логической теории, специально построенной для формализации оснований математики. При этом возникло понятие метаязыка и введено было жесткое ограничение, согласно которому семантические представления могут быть определены только для формализованных языков, построенных как некоторое (интерпретированное) логическое исчисление."

"Как утверждает Стааль, Панини в своем подходе близок Хомскому, когда он выходит за рамки «таксономизма» в указанном направлении. Впрочем, впервые на это обратил внимание Феддегон, отметивший, что Панини, в отличие от современных Феддегону западных грамматиков, интересуют «идеационные связи» между членами предложений, а не только таксономия высказываний.
Переход от структурной лингвистики к порождающей грамматике состоял в следующем: (1) была показана фун­даментальная важность правил для определения лингвисти­ческих закономерностей; (2) фонологические наблюдения прежних структурных лингвистов были соотнесены исключительно с поверхностными структурами предложений; (3) се­мантическую интерпретацию предложений непосредствено определяют нижележащие, «глубинные структуры». «Глубинные структуры» характеризуются при помощи сравнительно несложных правил переписывания, образующих базис этих структур."

"Нельзя считать язык (как деньги в экономике) всеобщим эквивалентом культурных связей. Представление универсалий вне реальной культуры — все равно что представление их вне действительности. Здесь уже можно говорить не столько о самих универсалиях, сколько о типах предметного отнесения, поддающихся языковому обнаружению"

"Однако как быть с самим принципом фальсификации — можно ли фальсифицировать и его? ... Трагедия разума в том, что он противоречив в принципе, по самой своей сути, и делает противоречивым все, с чем он соприкасается. В плане науки это означает, что любой объект предполагает две взаимоисключающие теории, каждая из которых претендует на универсальность его объяснения.... Диалектика не есть ни логическая ошибка, ни софистика, ни проявление бессилия интеллекта. Она — необходимая форма интелектуальной активности, особенно важная в процессах синтеза."

"Каковы же категориальные аналогии (или «формы форм») диалектики ньяи? Это: (1) приравнивание в однородности содержания; (2) приравнивание в разнородности; (3) при­равнивание в прибавлении; (4) приравнивание в вычитании; (5) приравнивание в спорном; (6) приравнивание в бесспорном; (7) приравнивание в альтернативе; (8) приравнивание в обоюдности (реципроктности); (9) приравнивание в со­присутствии; (10) приравнивание во взаимном отсутствии; (11) приравнивание в бесконечном регрессе; (12) приравнивание в контрпримере; (13) приравнивание в непроизведенном;
(14) приравнивание в сомнении; (15) приравнивание в про­тиворечии; (16) приравнивание в отсутствии основания; (17) приравнивание в предпочтении; (18) приравнивание в неотличии; (19) приравнивание в недоказательстве; (20) при­равнивание в чувственном восприятии; (21) приравнивание в невосприятии; (22) приравнивание в невечности; (24) приравнивание в результате. («Н.-С»., 5.1.1.)"

"Из предложенного толкования должно следовать, что индуизм и буддизм ни в коей мере не образуют дуальной оп­позиции [79], но представляют по-прежнему метафизическое (т.е. находящееся вне социальной и исторической конкрет­ности) единство. Они непонятны друг без друга. В индуизме сохраняется буддийский способ разрешения антропологиче­ской проблемы, т. е. связывания социального и культурного уровней посредством мистического «ценностного пятичлена» (см. ниже). В буддизме же оставлено индуистское решение онтологической проблемы, т. е. осознание его как религии, а не психотехники."