Построение с помощью циркуля и линейки
Мое твердое намерение изучить португальский еще до отъезда в Бразилию, используя некий российский/советский учебник, бесславно окончилось тем, что я познал (на редкость стройное и простое) правило, касающееся ударения в словах, и выучил 5-7 слов, два из которых, pá=лопата и tulipa=тюльпан, помню до сих пор. Использовать впрочем удалось лишь последнее, да и то благодаря близлежащему поселению голландцев, разводящих тюльпаны. Положенные мне в университете бесплатные уроки языка я безбожно прогуливал, в тщетной надежде, что феминистка как-нибудь сообщит мне обо всем на них происходящем.

Написав свыше 1000 страниц (мелкими буквами), в основном математических текстов, как правило, вместе с нативными математиками в качестве соавторов или помощников, я довольно неплохо освоил письменный португальский. (Думаю, что пишу лучше среднего по больнице нативного математика.) Жаркие споры по поводу выбора слов и/или конструкции предложения обычно заканчивались укоризненным взглядом соавтора поверх очков и вопросом, кто из нас нативный, он или я. --- Бразильцы очень деликатны.

Если бы я старательнее работал над произношением и в самом начале освоения языка говорил медленно, соблюдая грамматику (с орфографией проблем было меньше), так, как это делали мои феминистки, наверное я был бы близок к их уровню устного португальского. Вместо этого я эксплуатировал мое знакомство с некоторыми латинскими словами (португальский --- это пожалуй самый латинский из латинских языков), приобретенное в результате беспорядочных связей с генетиками и биологами, вместе с моим убогим английским и приличным русским (от которого нынче остались лишь рожки, да ножки). Алгоритм был прост. Я подыскивал в одном из упомянутых языков слово, самое близкое к искомому (в русском, желательно французского, латинского или английского происхождения; общеизвестно, что остальные русские слова в подавляющем большинстве имеют немецкий или тюрский оригинал), придавал ему португальский flavour, и voila! (Так, например, вместо правильного слова amortecеdor, у меня получалось несуществующее amortizador.)

В итоге возник тот самый язык, который близкие мне студенты поименовали sashês (по аналогии с português). По непонятным мне причинам он оказался столь заразительным, что, после пары часов общения со мной, студентам подчас требовался день-другой общения между собой, чтобы восстановить свои исходные нативные способности. Pedro Frejlich, со свойственной ему деликатностью и дипломатичностью (он один из самых эрудированных бразильцев, что я знаю), характеризовал sashês, как весьма поэтический. Комментарии же Carlos'а Grossi (grossi=толстый, грубый) лучше опустить.

К первым своим лекциям я готовился со всей тщательностью. Записывал все, что намеревался произнести, на листках бумаги, и перед лекцией несколько раз прочитывал вслух получившийся текст.

Пожалуй, самой интересной является следующая история.
Важно отметить, что в те викторианские времена, когда случилась эта история, студенты в общении с профессорами не использовали жаргона и, вообще, демонстрировали всяческие благоговение и чинопочитание.

Темой моей лекции был заголовок этого поста, что по-португальски звучит как
Construção com régua e compasso
Меня несколько смущало слово compasso, поскольку напоминало "компас", и я спросил коллегу (по-английски), нет ли здесь опечатки.
Тот заверил, что все правильно.
--- А как же будет "компас" по-португальски?
-- Bússola, --- ответил он.
Несмотря на его уверенность, я испытывал недоверие к его ответам. --- Столь вопиющее несоответствие моим изначальным идеям о значении слов озадачивало.

... В начале лекции я громко и торжественно, как и положено настоящему профессору, объявил:

Hoje vamos estudar (Cегодня мы будем изучать)
Construção com régua e buceta
(buceta=пизда)
Нужно было видеть их лица...

В самом деле, что же можно сконструировать при помощи этих двух инструментов?