The Plough and the Song (II), 1946
Oil on canvas
134.2 x 155.7 cm

Сегодня проснулся  со словосочетанием на губах: "Аршил Горький". А всё потому что вчера я слушал такой концерт:

( про концерт )

Орган - это, конечно, Горки...

( фото )

ГОРКИ, АРШИЛ (Gorky, Arshile) (наст. имя и фамилия Востаник Адоян) (15.04.1904 года Хорком (турецкая провинция Ван)- 21.07.1948 года Шерман (шт. Коннектикут)), американский художник, один из лидеров абстрактного экспрессионизма.

Родился в Хоркоме (турецкая провинция Ван) 15 апреля 1904 в семье торговца. Спасаясь от войны и связанных с нею преследований армянского населения, перебрался с родными в Тифлис, а затем в Батум (1919). В 1920 семья эмигрировала в США. Посещал Рисовальную школу штата Род-Айленд в Провиденсе; затем (1926–1931) преподавал в Нью-Йорке, в Рисовальной школе и Центральном художественном училище. В своем артистическом псевдониме соединил имя «Аршил» (армянское «Ахилл») с фамилией «Горки» (в честь М.Горького).

Начинал с вещей традиционно-фигуративного рода (Автопортрет с матерью, 1926, Музей современного искусства, Нью-Йорк); долго искал свою манеру, увлекаясь П.Сезанном, П.Пикассо и В.В.Кандинским. Большое влияние на него оказала встреча с Р.Матта (1939). Вскоре, развивая принципы сюрреализма в сторону все большей беспредметности, стал одним из самых значительных мастеров абстрактного экспрессионизма. Переходной от фигуратива к абстракции стала серия Сад в Сочи (1940–1942). Писал красочные, нередко нарочито-загадочные по названиям полотна с зыбкими формами, которые резко выделяются на цветном фоне, напоминая фрагменты судорожно пульсирующего организма. Иной раз в этих фантасмагориях угадываются – в виде воспоминаний о детстве – приметы традиционного крестьянского быта. Среди его произведений – Лист артишока как сова (Музей современного искусства, Нью-Йорк), Печень как петушиный гребень (галерея Олбрайт-Нокс, Буффало), Как вышитый передник моей матери разворачивается в моей судьбе (частное собрание, США; все работы – 1944), Помолвка 2 (1947, музей Уитни, Нью-Йорк).

В 1946 году масса его картин погибла в результате пожара в студии. К пожару прибавились и другие несчастья, в том числе автокатастрофа (1948), искалечившая правую руку. Все это отразилось на душевном состоянии художника.

Умер Горки в городе Шерман (шт. Коннектикут) 21 июля 1948."

Как же, "умер", ждите... Вот пишет Цитера:

"Скажите пожалуйста, в истории современном искусства какие-нибудь нормальные здоровые люди засветились? А то открываю конспекты на первой же странице (Abstract exprеssionism) - и просто по порядочку:

Jackson Pollock: хронические психические проблемы, алкоголизм, депрессии, услуги психоаналитиков, погиб в автокатастрофе
Mark Rotko: депрессии, инфаркт, самоубился в собственной мастерской
de Kooning: болезнь Паркинсона, алкоголизм
Arshile Gorky: мастерская сгорела, рак, автоавария, парализованная рука, повесился в мастерской...

И это я еще не долистала до венских акционистов, о мама дорогая..."

Да, так и есть.
У меня был художественный проект на эту тему (творчество и неблагополучие).

Есть фильм Эгояна "Арарат", об Аршиле Горьком.



Jardin à Sochi

( картины смотреть )

( Подробная биография )

( Фотографии )

( Отзывы )

( Ссылки )

Также см. Марк Ротко

Я упалпацтол.

anticompromat приводит: автор ivand@lj

Пьеса из современной жизни.

"Ночь. Улица. Фонарь. Аптека. Из аптеки на пустырь выходит, пряча в карман какие-то таблетки, необрезанный член политсовета «Молодой Гвардии» Павел Данилин (юзер lеtеhа, см. здесь).  Оглядывается вокруг. Думает. Потом принимает таблетку и начинает говорить:

У нас великая держава,
Так почему же Окуджава,
Упорно квакает, как жаба,
Что где-то слышен Сабельзвон?
И снова Сабельзвон, и снова!
Здесь вечно слышен Сабельзвон,
Всегда какой-то Сабельзвон,
Повсюду слышен Сабельзвон!
Извольте слушать Иванова!
Нам ваша Тора не закон.

Пустырь внезапно наполняется обрезанными членами РЕК. Члены добывают откуда-то раскладной стол, и приступают к сервировке. На столе появляются замысловатые острые предметы, очевидно, предназначенные для добывания крови христианских младенцев.
В процессе сервировки члены хором поют:

Антисемиты! Кто сказал «еврей»?
Антисемиты! Хуже вы зверей!
Уж мы тебя к стене прижав,
Из сотен тысяч окуджав,
За слово мерзкое в форшмак, в форшмак!

Начинают танцевать, напевая, на мотив «Хава Нагила»:

Павел Данилин! Павел Данилин! Павел Данилин! Павел…

Данилин бежит в ужасе. Члены РЕК торопливо грузятся в летающую тарелку в форме кипы и бросаются в погоню.
На опустевшую сцену задумчиво входит Кристина Попутчик, пресс-секретарь движения «Наши». С изумлением осматривает оставленный обрезанными членами стол. Поднимает с земли таблетки, которые обронил Данилин. Съедает одну. Рассеянно жестикулируя, и ни к кому особенно не обращаясь, Кристина говорит:

То окрошка, то помои,
То березка, то рябинник,
Над седой равниной моря
Чахло реет Подрабинек,
То как сука он завоет,
То щеночком заскулит,
Ветеранов матом кроет,
Непроворный инвалид!
Для того ли наши деды
Здесь ковали Днепрогес,
Чтобы врал он про победы
Прибалтийского СС?!
А потом, нагнавши мрака,
Наплевав на наш пикет,
Спит, животное, собака!
Дремлет, птица-трупоед!

Кристина плачет. Входит подвыпивший человек без определенных занятий. Начинает говорить:

Когда под вечер над шашлычною
Сырой сгущается митволь,
И на поступки неприличные
Толкает граждан алкоголь,
И перья страуса склоненные
К трусам прилаживает гей,
А город пьет коктейли стремные,
Зеленых балуя чертей,
В моей душе бурлят желания,
Осмысленные не вполне,
Не образец для подражания,
Искатель истины вовне,
Я выдумал (возможно, вычитал),
Что этой странною порой
Три комиссарши в пыльных лифчиках
Склонятся молча надо мной.

Оглядывается, замечает Кристину. Человек:

- Эй, комиссарша, подружки есть?

Кристина краснеет. Опускается занавес."



нашистки на Селигере

нашисты тоже не отстают