tapirr

Антигона в эмиграции

</td></tr><tr><td class="newstext">

Крогман А. Симона Вейль, свидетельствующая о себе Пер. с нем.

Имя Симоны Вейль (1909–1943) и поныне мало знакомо русскому читателю. Математики знают ее брата, выдающегося ученого Андре Вейля, но его сестра-философ остается в России фигурой почти неизвестной. В книге Ангелики Крогман рассмотрена биография Симоны Вейль, собраны отзывы современников о ней, фрагменты из ее сочинений, фотографии.

Симона Вейль – автор многих трудов, посвященных осмыслению европейской цивилизации. Но она – отнюдь не кабинетный ученый, а прежде всего яркая и интересная личность. Личность, совершающая необычные поступки; личность, презревшая комфорт, решительно пошедшая из университетских аудиторий «в народ». Вейль работала на заводе, в середине 30-х отправилась в Испанию, раздираемую гражданской войной. Умерла она в лондонской эмиграции от истощения (голодала из солидарности с оккупированной Францией)... Современники сравнивали ее с Антигоной и Жанной д’ Арк. Ее напряженные философские поиски привлекают прежде всего своей чистотой, мощной интенсивностью.

Жизнь этой женщины возвращает первозданность и чистоту многим понятиям, которые «религия ХХ века» – фрейдизм – по сути девальвировала. Трудно не согласиться с А.Крогман, когда она пишет: «Упражнение, аскеза, чистота, целомудрие – “современным” человеком воспринимается как аномалия и требует извинения или, по меньшей мере, разъяснения». Вейль решительно порывает с цинизмом примата физиологии в истолковании человеческой личности. 

Накануне Второй мировой войны она приходит к выводу: «Нация как таковая не может быть предметом сверхъестественной любви. У нее нет души. Она – великий зверь, а в качестве предмета ложного поклонения – идол, который в конечном счете требует человеческих жертв. Жертвами становятся меньшинства внутри страны, рабы, побежденные, колонии...».

Симона Вейль решительно выступает против еще одного «молоха ХХ века» – против истерического патриотизма; разрабатывает собственную теологию, и в этом аспекте своей деятельности она напоминает выдающихся духовных искательниц ХIV–ХVI веков – Екатерину Сиенскую и Терезу Авильскую.

Многие идеи Симоны Вейль, казавшиеся парадоксальными в 30-е годы, осуществились в послевоенные десятилетия. Вейль делит жизнь рабочего, человека труда, как бы на две части. Первая часть – учеба, путешествия, освоение профессии; вторая – то, что она называет «укоренением», – дом, сад, семья...

Эта женщина-мыслитель исповедовала высокие принципы аскезы: «Дружбу нельзя искать, желать, о ней нельзя мечтать, ее можно только практиковать, ибо она есть добродетель». Будем надеяться, что в России знакомство с Симоной Вейль не исчерпается интересной, познавательной и изящно изданной книгой Ангелики Крогман. </td></tr><tr><td>
Фаина Гримберг</td></tr>

Жиль Делёз в Зазеркалье

А вот теперь совсем другое - Григорий Соломонович Померанц.
Спасибо за ссылку enfante@lj.

Замечательно вот что: в сочинении "Кем я хочу быть?" он написал "Я хочу быть самим собою".
Ему за это здорово попало.

У меня - тоже самое. Задумавшись в детстве, кем я хочу быть, я дал себе ответ:

я хочу быть частным лицом

**

Среди прочего, он сообщает, что Сергей Михалков был после войны один из "акционеров" публичного дома (наряду с гонителем Зощенко и Ахматовой - Егориным? Иголиным? неразборчива фамилия). Гонителя уволили, не простили, а гимнюка - простили.

Интересные рассуждения о том, что такое свобода

Архив журнала Логос